- Да, вот именно. - Пиппин согласилась. - Накрахмаленный.
- Миледи, контрабанда незаконна. - Нейт свернул карту и с осуждением посмотрел на отца.
- Да, но она выгодна, - не унималась Пиппин. - Я уверена, что Кристофер, старший сын Безумного Джека, был бы не прочь открыть подземный ход в Тистлтон-Парк и заняться бизнесом. Он унаследовал деловую хватку матери.
- Я предпочитаю заниматься законным бизнесом, миледи.
- Хм! Вы такой же накрахмаленный, как Джон.
- Рад слышать, - высокомерно ответил Нейт. Пиппин с Дэшем переглянулись и захохотали.
- Не знаю, что мы сделали неправильно и почему произвели на свет таких правильных детей, - сказала она.
- Боюсь, все поколение такое, - согласился Дэш.
- Я не считаю себя накрахмаленным и правильным, - ощетинился Нейт. - Чтобы вы знали, когда я схожу на землю…
- Шшш, - предупредил Дэш. - Сомневаюсь, что леди захочет слушать рассказы о твоих предполагаемых завоеваниях.
- Предполагаемых?! - обиделся Нейт, но Пиппин и Дэш снова рассмеялись. Не удержался и он. - Миледи, вы своего сына Джона тоже так поддразниваете?
- О Боже! Нет, конечно! Он слишком скучный и обидчивый для такой чепухи.
- Не такой уж он скучный, как вы говорите, - усмехнулся Нейт. - Его считают отважным капитаном. Разве не он спас всех людей на «Кадмусе»?
Пиппин кивнула.
- «Кадмус»? - спросил Дэш. - Это не тот, который спас… - Его голос затих. Побледнев от шока, Дэш смотрел на Пиппин. Когда он заговорил снова, то запинался чуть ли не на каждом слове. - Твой сын… мой сын… действительно капитан… офицер британского флота? - Теперь уже Дэш поперхнулся чаем.
Пиппин вздрогнула.
- Да… его высоко ценят, - торопливо добавила она.
- Что, теперь уже не так смешно, отец? - Нейт жевал бисквит, радуясь, что разговор сменил направление.
- Военный флот, - давился словами Дэш.
- Британский флот, - услужливо подсказал Нейт.
Пиппин бросила на молодого человека уничтожающий взгляд. Боже милостивый, разве Нейт не видит, как тяжело это Дэшу? Хотя Соединенные Штаты и Англия уже больше двадцати лет не воюют, некоторые сражения никогда не заканчиваются, особенно для тех, кто в них участвовал, кто много им отдал и многое в них потерял. Такую ожесточенную вражду нельзя прекратить только потому, что так решили дипломаты и правительства, даже после стольких лет.
Дэш отодвинулся от стола.
- Морской офицер?
- Да. - Пиппин сложила руки на коленях. И это еще не все, но остальное может подождать.
Дэш вздрогнул.
- Это горькая пилюля, Пиппин. Мой собственный сын.
- Да, но он не знает, что он твой сын и что он не чистокровный британец.
Челюсти Дэша заходили, будто он жевал жилистое мясо.
- Он похож на тебя… и Нейта, - продолжила она. - Если кто-то увидит вас троих вместе, то сразу поймет ситуацию.
- Он Дэшуэлл? - быстро взглянул на нее Дэш.
- До мозга костей, - кивнула она, надеясь, что Джон остается в блаженном неведении о ситуации своей матери, поскольку слова Нейта не давали ей покоя. «Я оставил письмо с требованием выкупа».
Она могла лишь молить Бога, чтобы Джон вышел в море на «Регине» раньше, чем обнаружилось это злосчастное письмо. Ее сын унаследовал не только наружность отца, но и его дерзкий нрав. О, внешне Джон - воплощение благопристойности, стойкого британского духа. Но Пиппин знала, что в нем кипит кровь Дэшуэлл а. А в пылу гнева и страсти кровь всегда побеждает.
Нейт встал, прервав ее размышления о том, что может случиться, и взял другую карту.
- Похоже, я сделал ошибку, - сказал он, - поскольку этого не может быть.
Дэш отодвинул поднос и встал, когда сын, развернув карту, насмешливо смотрел на нее.
- Ты уверен в расчетах? - спросил Дэш.
- Да, я дважды их делал,- ответил Нейт. Пиппин тоже встала и заглянула через плечи мужчин, склонившихся над картой и записями Нейта. Дэш откинул волосы со лба.
- Если мы удержим эту скорость, ты установишь рекорд пересечения Атлантики.
- Ты установишь, - поправил Нейт. - Ты капитан.
- Я не могу на это претендовать, - покачал головой Дэш, - поскольку не делал ничего, кроме… ну, ты знаешь, что я делал и чего не делал. Я внесу изменения в судовой журнал, ты будешь капитаном рейса, и рекорд будет твой. По праву. - Он похлопал сына по спине. - Давай поднимемся и еще раз посмотрим и посчитаем.
- Долго ли еще до Балтимора? - спросила Пиппин с комом в горле от промелькнувшей на лице Нейта довольной улыбки.
Нейт заставил Дэша гордиться им и сколько угодно мог утверждать, что не нуждается в одобрении отца, но она хорошо знала, как этого ищет каждый сын.
- Торопишься избавиться от нас? - поддразнил Дэш.
- Совсем наоборот. Я просто хотела узнать, сколько у меня осталось дней, чтобы убедить тебя научить меня подниматься на мачту.
Дэш застонал, но реакция Нейта оборвала ее смех - он смотрел на нее с еще большим ужасом, чем тогда, когда она в первый раз появилась на палубе в пиратской одежде.
- Миледи, вы этого не сделаете! - пригрозил Нейт. - Пассажирам не разрешается приближаться к снастям.
Дэш благодарно воздел руки.
- Видишь, я же тебе говорил.
- Вы оба занудные клуши, - фыркнула Пиппин. Дэша это высказывание, похоже, глубоко оскорбило, но Нейт быстро пришел в себя.
- Мадам, - сказал он столь же чопорно, как это сделал бы Джон, - это запрещено. И предупреждаю вас: напрасно вы думаете, что команда считает ваше присутствие на палубе очаровательным, моряки не будут такими любезными, если вы посягнете на их дело. Вы сочтете их весьма неприятными.
- Да, миледи, послушайте Нейта, - добавил Дэш. - Если команда поймает вас, последствия вам не понравятся.
Пиппин рассмеялась, уверенная, что они просто пытаются отпугнуть ее, и пошла за ними на палубу, чтобы научиться считать по звездам и сделать собственное счисление пути.
Через два дня, в то время как Дэш (к ее большой досаде) проворно карабкался вверх и вниз по рангоутам и вантам, Пиппин смотрела на него с палубы. Дэш, поддразнивая, переговаривался с командой. Пиппин подозревала, что заключено немало пари, кто окажется быстрее, Нейт или Дэш. Финн стоял рядом с ней, приставив руку козырьком к глазам, и щурился от солнечного света.
- Никогда не думал, что капитан сможет это сделать.
- Думаю, он не раз это делал, - отозвалась Пиппин.
- Нет, не вскарабкаться наверх а расстаться с бутылкой. Моя мама говорит, что человеку чертовски трудно оторваться от пьянства, почти невозможно.
