— Давай найдем твою мать, может, она окажется ведьмой и ты попросишь у меня защиты от нее.
— Я бы на это не рассчитывала.
— Я и не рассчитываю, — вздохнул он.
Глава 39
Слуга показал им дорогу и объяснил, что Хельга редко покидает свои покои. Алана вполне понимала почему: в любой из здешних комнат мог поместиться небольшой домик.
Они застали Хельгу за поздним завтраком. Очевидно, принесшая его горничная осталась поболтать с хозяйкой. Когда горничная открыла им дверь, женщины все еще смеялись над чем-то.
Хельга поднялась из-за маленького обеденного стола. Возможно, гости почти к ней не приезжали. А замок так велик, что в нем легко затеряться.
Алана нежно улыбнулась. Это ее мать! Ее настоящая мать!
На Хельге было простое зеленое дневное платье. Алана отметила, что мать невысока ростом. Даже ниже ее на несколько дюймов. И в отличие от дочери она блондинка. Только глаза карие. Не толстая. Просто ширококостная, не то что дочь. На лице нет морщин. Должно быть, она очень рано родила. На вид ей и сорока нет!
— Хельга Энгель? — начал Кристоф.
Настороженно глядя на них, Хельга нерешительно кивнула.
— Вы приехали ко мне?
Кристоф улыбнулся, чтобы успокоить ее, и официально представился капитаном королевской стражи.
— И я привез вам чудесный сюрприз.
Хельга неожиданно рассмеялась:
— Еще один подарок от короля? Он слишком добр.
Кристоф, казалось, растерялся.
— Фредерик присылает вам подарки?
Хельга широко улыбнулась:
— Ежегодно, а иногда и дважды в год.
При виде удивленного лица Кристофа она рассмеялась, совсем как школьница:
— О, ничего особенного! Никакой роскоши! Просто небольшие безделушки на память с целью дать знать, что он не забыл сделанного мной ради него много лет назад. Но это ни к чему. Вам следовало бы это ему передать. Даже это... — она обвела рукой комнату, — и то слишком великодушный дар.
Лицо Хельги стало грустным. Кристоф неловко откашлялся: очевидно, как и Хельга, думая о жертве, которую та принесла. Только Алана не печалилась. Она была готова к счастливому воссоединению с матерью.
Она даже шагнула вперед, чтобы сообщить Хельге прекрасные новости. Но Кристоф неожиданно остановил ее, положив руку на плечо. Она взглянула на него и нахмурилась при виде строго официального выражения лица. И точно, он сухо спросил Хельгу:
— Вы не считаете, что достойны этой награды?
— Я... — Хельга осеклась и снова насторожилась.
— Прекрати! — прошипела Алана. — Ты здесь не для того, чтобы ее допрашивать!
— Зато ты здесь для этого.
— Нет.
— Да. У тебя тысяча вопросов, а я задал всего один.
— У тебя нет причин давать волю своей подозрительной натуре. Люди отрицают, что заслуживают награды, исключительно из скромности. Конечно, такому дикарю, как ты, это сложно понять, но цивилизованные люди довольно часто сталкиваются с чем-то подобным.
Но похоже, он ничуть не раскаялся. Еще бы, разве капитан способен раскаиваться?
Они спорили шепотом, чтобы Хельга не слышала, но та, казалось, еще больше встревожилась.
— Не скажете, почему вы здесь? — спросила она наконец, нервно оглядывая обоих.
Кристоф расслабился и даже снова улыбнулся. Алана понадеялась, что ее словесная выволочка немного приструнила капитана.
— Прошу прощения, Хельга, — сказал он. — Я привез вам живой сюрприз, как видите сами.
Взгляд Хельги остановились на Алане на какой-то краткий миг, прежде чем она закатила глаза и свалилась на пол в глубоком обмороке. Алана рванулась вперед, но не успела подхватить мать.
— Господи, вашей деликатности может позавидовать дикий кабан. Не могли объяснить ей все немного осторожнее.
Кристоф поднял Хельгу и положил на диван. Алана последовала за ним и увидела, чем занимается мать в свободное время: несколько корзин пряжи, большие пяльцы с незаконченной вышивкой...
— А ты что бы сказала на моем месте? Все равно это шок, в каком виде не представь! — прошипел он.
Алана вздохнула, нагнулась над Хельгой и стала осторожно похлопывать по щекам, пытаясь привести в чувство. Она не замечала, что делает Кристоф, пока тот не принес стакан воды.
Ахнув, она заслонила собой мать:
— Только посмей!
— Почему нет? — удивился он. — Зато быстро.
— И очень грубо. Дай мне сначала попробовать!
— Ты непрерывно жалуешься, что это с тобой? Все еще нервничаешь?
— Я была спокойна, пока ты не стал допрашивать мою мать. Ты здесь не на службе. По крайней мере не должен быть на службе.
— Я всегда на службе.
— Это ты сказал, что Хельга — моя мать, — сухо напомнила Алана. — Если не совсем уверен, так и говорил бы.
— Я уверен.
— В таком случае объясни, пожалуйста.
— Она застала меня врасплох. Мы только что говорили о любовницах. Фредерик был верен обеим женам, но пока не женился второй раз, перебрал множество любовниц. Одна пыталась его убить. Моя работа — знать их всех, хотя это было еще до службы во дворце. Я думал, что знаю, но Хельга намекнула, что она и Фредерик...
— Мне так не показалось, — перебила Алана. — Она в восторге оттого, что он все еще помнит ее поступок, хотя твердила, что в этих сувенирах не было нужды. Это чисто женская реакция, неужели ты настолько с ней незнаком?
Кристоф презрительно скривил губы.
— Приведи ее в чувство, чтобы она открыла тебе материнские объятия, и тогда, может, тебе будет не до жалоб?
Алана встала на колени и продолжала похлопывать мать по щекам. Но та не открывала глаз. Может, повредила себе что-то при падении? Но тут послышался слабый стон. Глаза Хельги открылись, непонимающие, но спокойные, словно она очнулась после долгого сна. И тут снова увидела Алану. Хельга отодвинулась к спинке дивана, словно пытаясь оказаться как можно дальше. Во взгляде сверкнул ужас.
— Прочь от меня! — взвизгнула она.
Но Алана не успела отойти: Хельга вскочила, едва не сбив ее с ног, и забежала за диван:
— Ты лжешь! — вскрикнула она, обличительно ткнув пальцем в Кристофа.
Тот нахмурился.
— Если не верите нам, почему ведете себя так, словно она призрак? Уверяю, она из плоти и крови!
Алана не успела выругать Кристофа за столь бестактные речи, как Хельга громко объявила:
— Не знаю, кто и что она. Но это не моя дочь. Моя дочь мертва!
