— Все, — тихо ответила Сузи.
Дрожащими руками Мартен с облегчением опустил на место крышку гроба, закрыл замки и разогнулся.
Сверху на него смотрели четверо: Сузи, Шано и двое могильщиков.
Могильщики молчали. Их, похоже, не очень интересовало нарушение обычаев и ритуалов — лишь бы хорошо заплатили.
Сузи протянула руку и с помощью могильщиков помогла Мартену выбраться из ямы. Мартен отошел на несколько шагов и сел на скамейку у недалекого надгробия. Ноги его подкашивались, руки мелко дрожали, и вообще он чувствовал себя не самым лучшим образом.
Подошел один из могильщиков, присел рядом, протянул початую бутылку. Мартен хлебнул прямо из горлышка дешевой анисовой водки.
— Старичок-то, верно говорят, колдуном был? — тихо осведомился могильщик.
Мартен кивнул.
— А он, того, беспокоить не будет? — продолжал могильщик.
Мартен пожал плечами.
— У нее спроси, — махнул он в сторону Сузи. — Я не знаю.
Он опустил взгляд и увидел свою тень.
Она и тень могильщика лежали рядом, одинаково вытянутые к открытой могиле, одинаково обрывающиеся возле ее края, одинаково черные, четкие.
Подошла Шано, вынула из его окаменевшей руки бутылку и тоже отхлебнула.
— Вот так и начинаешь верить в чертовщину, — сказала она могильщику.
Тот молча с ней согласился.
Сузи стояла над могилой прадеда и беззвучно шевелила губами. Потом нагнулась, зачерпнула горсть земли и бросила на крышку гроба.
Мартен отвернулся и перевел взгляд на надгробие, у которого сидел.
СЮЗАННА ГЕРОНО
урожд. ЛАГЕРЛИЛИАН
1893–1918
— Боже мой, Сузи, — прошептал Мартен.
Сузи Героно услышала и подошла.
— Двадцать пять лет… — выговорил Мартен, умерла совсем молодой… От чего?
— От испанки, — тихо ответила Сузи.
— От испанки? Что такое — испанка?
— Грипп, инфлюэнца, — объяснила Сузи.
— Боже мой, Сузи… — он обращался не к той, что стояла рядом, а к той, которая стала уже младше своей правнучки.
— Пойдем, — Шано потянула за руку Сузи и кивнула могильщикам.
Те деликатно отошли в сторону; первый что-то тихо шептал второму; второй могильщик молча глядел на предстоящую работу.
— Пойдем, — повторила Шано. — Оставим его одного. Для него только что умерла невеста.
8
Вместе они вернулись в квартиру Шано. У дверей подъезда их поджидал Виллем Хорн. Заметив выходящих из машины девушек и Мартена, он жизнерадостно атаковал их:
— О! Где вы пропадали? Я вас целый час дожидаюсь, я тут такую штуку отыскал…
Но Шано пресекла его излияния:
— Утихни, Виллем, а то прогоню к чертовой матери.
Виллем незамедлительно утих. К чертовой матери ему не хотелось, а кроме того, его одолевало любопытство, тем более жгучее, что в компании появился новый симпатичный персонаж. Он догадался, что это и есть правнучка Акила Героно, и понял, что сможет услышать много чего любопытного.
Поэтому Виллем вел себя очень тихо. Тихо — хотя его, вообще-то, не приглашали — поднялся вместе со всеми в лифте, очень тихо вошел в квартиру, вежливо пропустив вперед дам и даже Мартена, а потом беззвучно прикрыл дверь. Молча он сидел в уголке, пока Шано и новый симпатичный персонаж, скупо переговариваясь, накрыли все тот же низенький столик у дивана, а Мартен тем временем стоял на балконе, облокотясь на перила и мрачно глядя куда-то в сторону Фораны. Виллем вел себя так тихо, что о нем почти забыли, и если бы он не напомнил о себе легким покашливанием, Мартен, пожалуй, и не налил бы ему старого больянского, когда они уселись за стол.
Выпили молча, молча закусили.
Наконец Шано прервала молчание.
— Что вы, в самом деле! — сказала она неожиданно громко. — Сидите как… Как на похоронах. Не обижайся, Сузи, я не это имела в виду. Но ведь нам все удалось, черт подери! Все получилось! Тебе радоваться надо! И тебе, Мартен!
— Да, — согласилась Сузи. — Наверное, ты права. Я тоже так думаю. Просто я устала.
— Я подвезу тебя, — сказала Шано.
— В Альта-Леве? Это далеко. Не стоит, поеду автобусом. Можно, машина несколько дней постоит здесь?
— Конечно, — сказала Шано. — Я предупрежу швейцара. Все равно бокс в гараже свободен.
Мартен, до того сидевший в глубокой задумчивости, покачал головой, как будто отгоняя невеселые мысли.
— Странно чувствую себя, — сказал он. — Не то спящий проснулся, не то машина времени сработала. — Мартен со смущенной ухмылкой развел руками. — Надо начинать жизнь сначала.
— Надеюсь, законопослушную жизнь? — осмелев, ввернул Виллем.
— Помолчал бы уж, — быстро осадила его Шано. — А то дождешься — донесу в дисциплинарную комиссию. Кто здесь регулярно совершает должностные преступления? А если серьезно, Мартен, я тебе как юрист советую по крайней мере первое время держаться в рамках закона. Пока не привыкнешь.
— Кстати, а каковы сейчас законы насчет кладов? — спросил Мартен, странно усмехнувшись.
— Клад — собственность нашедшего и хозяина владения, на территории которого найден, в равной доле, — сказала Шано. — Только налоги надо уплатить.
— Налоги жуткие, — печально произнес Виллем, как будто он сам нашел клад, а государство его безжалостно ободрало.
— Кому принадлежит дом в Алекс-парке? — повернулся Мартен к Сузи.
— Мне, — сказала Сузи. — Дед… прадед подарил мне его шесть лет назад с условием, что буду за ним ухаживать до самой своей смерти, — она чуть усмехнулась. — Дядюшка Рене и тетка Сесиль до сих пор в жуткой обиде. Они полагали, дом перейдет к ним.
— Что ж, предлагаю вам половинную долю, — сказал Мартен. — Все эти годы в месте, не известном вашему прадеду, лежали спрятанные мною ценности.
— А с чего это вы прятали ценности в нашем доме? — изумилась Сузи.
— А с чего это Акил Героно стал жить в моем доме? — в тон ей ответил Мартен.
— Этот дом — приданое прабабушки.
— Значит, она получила дом по моему завещанию, — сказал Мартен. — А когда дом принадлежал мне, я положил в тайник кое-какие вещи, и теперь, полагаю, они мои… и ваши.
— Если уж на то пошло, то и дом, и клад принадлежат вам, — нахмурившись, проговорила Сузи.
Мартен покачал головой:
— Я не собираюсь объяснять всему свету, каким образом я так хорошо сохранился с тысяча девятьсот одиннадцатого года. Дом юридически принадлежит вам — ну и бог с ним, мне он уже все равно чужой. Я достаточно молод, чтобы заработать еще не на один дом. Но мне нужен стартовый капитал… Хотя бы для того, чтобы заплатить долг Шано. Кстати, ты обещала выписать счет.
