— Вопрос даже глупый, — сказала Валентина.
Покладистый инспектор согласился, что вопрос глупый, но Лидочка поняла, что задал он его сознательно, не столько от глупости, сколько от английского уважения к следственному порядку.
— И Ирина не выносила эту женщину?
— А то как же! — сказал Василий. — Она ее просто ненавидела. Но я так думаю, что господин следователь тоже бы ее ненавидел, если бы за настоящую мамочку переживал, а чужую таким душевным именем звать был вынужден.
Инспектор с пониманием покачал головой. Ему не хотелось попадать в такое положение.
— Может быть, — инспектор подкрадывался к жертве медленно, как лев к стаду антилоп, — может быть, эта ненависть распространялась и на ее отца? Ведь она могла винить его за то, что ее мама оказалась в таком опасном положении?
Валентина посмотрела на мужа, Василий — на Валентину, но они решили не сознаваться, хотя Лидочка понимала: если положить руку на сердце, то ненависть к папе, бросившему и маму, и дочку, жадному и себялюбивому, порой охватывала Иришку, чего она от Кошек не скрывала.
— Нет, — сказала после паузы Валентина, — такого не припомним.
Инспектор показал заячьи зубы. Он уже раскусил краснодарских Кошек и выслушивал их ответы с изрядной долей скепсиса.
— Но свои отрицательные чувства к Алле она не скрывала, — предположил Слокам.
— А мы все ее не выносили, — сказала Валентина. — Некультурный человек, не нашего круга и к тому же бандитка.
Перевести столь эмоционально сложную фразу Лидочке удалось не сразу.
— Но вряд ли вы или госпожа Берестоу грозились ее убить? — не уступал инспектор.
— Ни боже мой! Она сама кого угодно убьет!
Слокам принялся пить кофе, пока тот не остыл. Остальные тоже пили кофе и молчали.
Неожиданно инспектор встрепенулся.
— А может быть, ночью по комнате госпожи Кошко ходила Ирина?
Валентина ответила не сразу.
— Я не видела, — сказала она, — чего напраслину возводить?
— А вы не видели, чтобы Ирина выходила ночью из дома и уезжала на машине?
— Нет, не видели, — ответил Василий.
— А не может быть, что ночью к Ирине приходил ее друг Роберт Ричардсон?
— Ну что вы, она же еще девочка! — возмутилась Валентина. — Ну разве можно так думать! Хоть сейчас молодежь, конечно, не бережет свою честь.
— Вы уверены, что сегодня ночью мисс Ирина Кошко и ее друг Роберт Ричардсон не выносили из дома и не увозили тело миссис Аллы Кошко? — Боа-констриктор все туже сжимал свои кольца.
— Ну что пристал? — взмолился Василий, выслушав перевод. — Чего он к Иришке привязался? Да если бы мы и видали что, неужели ему скажем?
Василий не учел, что кое-какие познания в русском языке у мистера Слокама имеются. А Лидочка не удивилась, когда инспектор сказал:
— Не хочем сказать мне про машина? Это понимаю.
— Ну вот, еще этого не хватало!
И тогда Мэттью достал из бокового кармана пластиковый пакет, в котором лежал небольшой платочек, обвязанный кружевом и испачканный кровью.
— Как вы думаете, кому мог принадлежать этот платок? — спросил инспектор.
Лидочка была поражена тем, что он успел отыскать платок. Она начисто забыла, где видела его в последний раз. А инспектор уже связал его со своими подозрениями.
Валентина не скрыла возмущения:
— Вот этого я от тебя, Лидочка, не ожидала! Ты зачем мои слова передала англичанину? Неужели не понимаешь, что это тайные слова? Для тебя Иришка человек чужой, равнодушный, а для меня она заместо дочки!
— У вас была информация о платочек? — по-русски спросил инспектор.
— Да, была, — призналась Лидочка. — Госпожа Валентина Кошко сказала мне сегодня, что она сама вышила и подарила его Ирине.
Таиться было не только неправильно, но и глупо: инспектору бывало трудно выразить свои мысли, но понимал он многое.
— Значит, этот платок Ирина оставила в машине? Она вытирала сиденье, но в темноте потеряла платочек.
— Но почему она? — закричала Валентина. — Почему она? Может, этот платочек Лидия сама утащила. Аллу убила…
— Мне ее не поднять, — призналась Лидочка.
— А тебе Генка помогал. Вы одна компания, — сообразил Василий. — Мне ты давно уже не внушаешь.
Слокам с интересом перевел взгляд на Лидочку.
— Любопытная информация, — сказал он по-русски, к вящей радости краснодарских родственников.
Инспектор спрятал пакет с платочком в карман. В столовую заглянул полицейский.
— Из Хитроу, сэр, нам сообщили, что наша группа обошла весь аэропорт и никаких следов преступников не обнаружила, — сказал он.
— Я так и думал. Они умнее. Поймать их будет нелегко, ведь придется все время возить с собой свидетелей. А где девушка? Где мисс Кошко? Она возвращается?
— Она должна быть в машине.
— Обратно вертолета не нашлось?
— Но ведь такой спешки уже нет.
Слокам кивнул, достал свой сотовый телефон, набрал номер. Все смотрели на инспектора, словно ждали, что из аппаратика вылетит птичка.
— Это ты, Генри? — спросил инспектор. — И девочка с вами? Тогда не надо возвращаться сюда, слишком далеко. Мы встретимся на полпути. Да, везите ее в Скотленд-Ярд. Я там буду через сорок минут.
Спрятав телефон в карман, Слокам обратился к Лидочке:
— Простите, что я не приглашаю вас с собой. В Ярде уже отыскали опытного официального переводчика. Не смею отрывать вас от дел.
«Ну что ж, — подумала Лидочка. — Нет мне доверия».
Она посмотрела на Кошек. Кошки глядели на инспектора, может, им было интересно на него глядеть, а может, они не хотели встречаться взглядами с Лидочкой после того, как обвинили ее в убийстве. Даже если они руководствовались благородными побуждениями — спасали двоюродную племянницу.
— Спасибо за кофе, — сказал инспектор. — Завтра я буду ждать вас всех у себя. Я позвоню и уточню время. Машину за вами пришлют из Ярда. Если вы боитесь, я могу оставить в доме полицейского.
— Я не боюсь, — сказала Лидочка.
— А я и не знаю… — начал Василий.
Но Валентина сказала:
— Ничего, обойдемся. Нам не впервой.
Слокам вежливо улыбнулся и отправился мучить Ирину. Видно, он жаждал схватить ее в свои змеиные объятия. Ей придется нелегко. Но будем надеяться, что к ночи она вернется домой. Правда, Лидочка сама себе не очень верила.
Глава 26
Лидочка устала. Ей хотелось спать. Она убрала со стола. Кошки, не глядя на нее и не разговаривая, ушли к себе. Лидочка стала для них врагом, потому что хотела гибели Иришки.
