У пристани же царил хаос. Мужчины в белом и черном громко переговаривались по-испански. Среди них бегали люди в форме английского военно-морского флота и с удовольствием колотили и их, и американцев. Американцы с таким же удовольствием колотили всех остальных. Но это совсем не походило на войну, скорее — на скандал в баре.
Сьюард спрыгнул на пристань вслед за капитаном, в руке у него был нож, а глаза горели.
Остин выхватил из ножен свою саблю.
— Спокойно, парень. Ты мой первый офицер. Я не хочу потерять тебя.
— Да, сэр, — с разочарованием произнес Сьюард.
— Если найдешь мисс Клеменс, посади ее в шлюпку. И пошли кого-нибудь за мной. Не спускай с нее глаз.
— Да, сэр. — Сьюард отдал честь и побежал к дерущимся.
Подойдя к концу пристани, Остин попал в самую гущу драки. Он пробирался среди дерущихся, отталкивая тех, кто пытался остановить его. Люди в страхе расступались перед ним — расступались под его взглядом.
Он выбежал с пристани и по вымощенной булыжником улице поспешил к дальнему берегу. Далеко впереди на белом песке в ярком лунном свете отчетливо вырисовывался силуэт длинной лодки. Недалеко от нее коренастый мужчина в английской форме размахивал руками, подзывая рыжеволосую женщину, которая бежала к нему, увлекая за собой какого-то мужчину. Анна и ее пират!
Но где же Эванджелина?
Когда Анна приблизилась к сигналившему ей англичанину, в ее руке вдруг вспыхнул огонь. И тут же послышался выстрел. Англичанин застыл как будто в изумлении. Потом медленно опустился на песок.
Остин направился к ним.
— Сэр! — Сьюард бежал к нему, размахивая ножом. — Сэр, я нашел ее!
— Где она?!
— Вон там. — Лейтенант указал ножом на мужчину и женщину, они появились из темноты и побежали к пристани.
Женщина была очень стройная, ее длинные волосы развевались за спиной, а стекла очков блестели в лунном свете. Мужчина же был высокий, мускулистый, со светлыми волосами и с повязкой на глазу.
Остин побежал обратно к пристани. На Эванджелине была тончайшая сорочка, прилипавшая к ее ногам, так что они просматривались от щиколотки до бедра. Кроме того, на ней был синий морской бушлат, из-под которого выглядывали бантики сорочки.
Остин заступил ей дорогу и обнял ее одной рукой. Ее глаза за съехавшими с переносицы очками засияли от радости.
— Капитан, это вы?!
Она была теплой и податливой в его объятиях. И ему до смерти хотелось коснуться губами ее губ — хотелось склониться к ней и прямо здесь, на пристани, выразить свои чувства.
Но Остин взял себя в руки и, отстранившись от девушки, проговорил:
— У меня лодка в конце пристани. Как думаете, вы сможете добраться до нее без происшествий?
— Да.
Остин повернулся к лейтенанту.
— Проводите ее, Сьюард.
— Слушаюсь, сэр.
Эванджелина схватила капитана за руку:
— Подождите! Вы должны помочь этому человеку. Он был заключен в тюрьму.
Остин посмотрел на светловолосого мужчину. Высокий, полуодетый… Волосы свисают грязными прядями… И самоуверенный взгляд единственного глаза.
— В этой тюрьме содержат преступников. Почему он на свободе?
— Потому что я спасла его. Он англичанин. И он лорд.
Мужчина широко улыбнулся:
— Для американца я все равно преступник. Я лорд Рудольф Уиттингтон, сэр. — Он протянул Остину руку.
Но тот не пожал руку англичанина. Лорд Уиттингтон был в том списке, что хранился у него в каюте. Джордж Уиттингтон, кузен маркиза Блэндсмира.
Сьюард смотрел на англичанина, сжимая нож в руке.
Уиттингтон опустил руку и проговорил:
— Позволю себе заметить, что я смогу уговорить капитана английского фрегата взять меня на борт, если у вас нет для меня места.
— Ах нет, не нужно! — вмешалась Эванджелина. — Капитан Бейнбридж полностью под каблуком у Анны. Он в нее влюблен, бедняга. Он сделает все, что она прикажет.
— Анна — это та рыжая гарпия, которую мы встретили на берегу? — спросил Уиттингтон.
— Да. Она прибыла сюда, чтобы освободить своего пирата, Себастьяна. Я подумала, что вы и есть Себастьян, понимаете? Но даже если бы я тогда догадалась, что вы не он, я не оставила бы вас прикованным к стене, где вы подорвались бы на бомбах Анны. Так что вам нельзя на фрегат, там…
— Английский капитан мертв, — перебил Остин. — Я видел, как она его застрелила.
Эванджелина в изумлении раскрыла рот.
— Ах, бедняга… Он этого не заслужил.
Остин взял ее за подбородок и поднял ее лицо к свету.
— Что это у вас на щеках?
— Порох, должно быть.
— Проклятие!
— Да я, наверное, вся в порохе…
Остин внезапно увидел ее в своей каюте: он снимает с нее одежду и влажной губкой смывает следы пороха с ее тела.
— Она очень храбрая, моя спасительница, — заметил Уиттингтон, положил руку на плечо Эванджелины. — А это тот парень, что запер вас из-за участия в мятеже, дорогая?
— Да, это капитан Блэкуэлл.
— В самом деле? — Лорд смерил Остина взглядом. — Вероятно, мы сможем обсудить сложившуюся ситуацию, капитан. Как джентльмен с джентльменом.
Остин, в свою очередь, смерил англичанина взглядом. Аристократ, запертый в испанской тюрьме… За что?
— Буду рад, — кивнул капитан. — Как только придем в Бостон.
— Отлично. — Лорд Рудольф повернулся к шлюпке. — Можете не готовить для меня отдельную каюту, капитан. Просто повесьте где-нибудь гамак.
Джентльмен такого общественного положения мог бы затребовать себе каюту какого-нибудь офицера. Остин по этикету должен был предложить ему собственную каюту или каюту своего первого лейтенанта. Возможно, пустующую каюту для пассажиров.
Но капитан сказал:
— Я найду для вас место на полубаке, сэр.
Уиттингтон кивнул, ухмыльнулся и пошел к шлюпке.
Эванджелина посмотрела ему вслед. Остина же так и подмывало перекинуть ее через плечо и положить ладонь на ее круглый задик.
— Идите в лодку, мисс Клеменс. Сьюард, вы — с ней.
Лейтенант заколебался:
— Вы уверены… насчет этого англичанина, сэр? Не лучше ли нам оставить его тут?
— Нет, лучше я пригляжу за ним, чем позволю заключить сделку с Анной. Мы будем обращаться с ним как с гостем, но не будем спускать с него глаз. Мне нужен отчет дважды в день обо всем, что он делает и что говорит.
Сьюард взял под козырек:
