Пан Волына обменялся улыбкой с Рашидом, стоящим подле кресла, в котором он сидел напротив своего пленника.
— Я сверну шею проклятому фармацевтишке! — проревел Стук. — Как я не понял, что он заманивает меня в самую элементарную ловушку! И как я не понял, что машина, которую он вызвал, — такое же такси, как я — балерина!
— Да полно вам волноваться... Не стоит так уж злобиться на старину Хью. У него просто не было выбора. К тому же вы так напоили беднягу, что он чуть было не отдал богу душу, когда попал под «вырубатель». Из него уйма устриц вышла — мои ребята еле отмыли кар.
Пан извлек из внутреннего кармана пиджака свой футляр с сигарами и принялся выбирать подходящий к случаю экземпляр.
— Не желаете закурить? — осведомился он.
— Заткни свое курево себе в...! — порекомендовал ему Барри.
— Напрасно отказываетесь, Мастер, — пожал плечами пан и принялся раскуривать свою «гавану». — Табачок прямо из Метрополии...
— Ты, скотина, еще не знаешь, во что вляпался! — многообещающе уведомил его Рыжая Борода. — Но скоро поймешь, каких чертей спустил на себя, когда поднял руку на старину Барри! Скоро ты это узнаешь!
— Не теряйте времени, Мастер, — посоветовал ему Волына. — Кому, как не мне, знать, что почем на этой планете. — И если уж решил нарушить нашу договоренность о невмешательстве, то на это есть веские причины. Очень веские!
— Плевать я хотел на твои причины! — заорал Барри. — Знаю я их! Деньжищи тебе огромные светят! Не знаю от кого, но — светят! Вот ты и прешь на рожон!
— В общем-то ты прав... — признал Волына, выпуская сигарный дым не то чтобы прямо в физиономию пленника, но и не мимо нее. — Я хорошо, очень хорошо представляю, что после того, как отпущу тебя на волю — а отпустить-таки придется, — ты и твои людишки устроите мне на Бэ-Ка развеселую жизнь. Но только за мальчишку дают столько, что я смогу преспокойно перебраться в более подходящий для моего бизнеса мирок... И преданных мне человечков, — он глянул на Рашида хоть и искоса, но со значением, — с собой прихватить. А вот вы, Мастер, малька продать не сумеете. Вам он для чего-то другого сдался... Не знаю для чего, но для другого... Так что, может, перейдем к делу?
— Перейдем, — с неожиданным спокойствием согласился Барри. — Что тебе, собственно, от меня надо? Если ты успел и с Костой спеться, то должен лучше меня знать, что удрал малек. Ноги сделал. Тягу дал! Так что почему б тебе самому его не поискать — днем с огнем? Так сказать, на досуге?
Волына поморщился:
— Насчет того, чтобы самому шкета этого поискать, — это уж моя печаль... Только вот ваши людишки за ним тоже охотятся. Те самые, что к Косте его затащили. И сдается мне, что шансы у них неплохие. Что-то они про него знают. Какой-то подход к нему имеют... Но двое — это мало. Вы, Мастер, теперь заинтересованы в том, чтобы всю свою команду на поиски малька бросить. Самым живейшим образом заинтересованы...
— Где гарантии того, что как только мальчишка окажется у тебя в руках...
— Через сутки. Ровно через сутки после того, Мастер. Мне, простите, еще время требуется, чтобы ноги унести...
Мастер нахмурился и после минутного размышления решительно отрубил:
— Я настаиваю на своей доле в твоей затее!
Волына снова скривился:
— Послушайте, вы не в том положении, Мастер, чтоб еще и торговаться...
Барри уставился на него тяжелым взглядом:
— Сейчас — не в том. А вот как выпустишь ты меня, положение круто изменится. В другой мирок, говоришь, убраться хочешь. Так ведь у старины Барри руки длинные... В любом мирке трястись будешь до конца жизни! А возьмешь в долю — так плюну я на тебя и не стану время гробить на отмщения всякие. Как, по-твоему, стоят твои нервы четверти от того бабла, что ты срубить хочешь?
Волына призадумался:
— Четверти, не четверти, а вот десяти процентов, пожалуй...
— Сойдемся на двадцати! — отрубил Барри. Волына вздохнул:
— По рукам... Сейчас ты своим людям звякнешь, чтобы не вибрировали. И за дело поскорей брались.
— Тогда развязывай! Я уж постараюсь шею тебе не свернуть. И вообще, без фокусов обойдусь...
— Сначала — только правую ручку. Чтоб трубку держать мог. А потом уж ты сам справишься... Под замком сидючи. Раш, займись...
Барри только нервно дернул щекой:
— Ладно. Давай мобильник!
Глава 9
ВЕЛИКОЕ ПРЕДСКАЗАНИЕ
— Вот, прокрутите-ка эту запись, шеф...
Раш протянул пану Больше карточку-дискету:
— Это от Майка. Перехват сообщения, поступившего на номер Яснова. С Приюта. Очень любопытное. Можете считать, что мальчишка у нас в кармане. Все, как говорится, в ажуре!
Пан придвинул к себе выполненный под мрамор терминал и сунул карточку в щель. Выслушав требовательный голосок сестры Александры и пробежав глазами текстовку ответного послания Кима, он недоуменно воззрился на своего помощника.
— Похоже, этот малый как-то вышел-таки на малька... Но... Это сильно похоже на двойную игру... Почему он немедленно не поставил в известность меня? Почему он внушает этой бабе, что малек в опасности?
Раш пожал плечами:
— Все может быть, шеф. Может, этот тип и мудрит. А может, просто не хочет, чтобы мы его кинули... Ведь если мы будем знать, где спрятался мальчишка, то уже вполне сможем обойтись и без всяких Ясновых с их агентствами. А мы теперь и впрямь знаем это...
Волына откинулся в кресле, и на лице у него означилось некоторое удовлетворение умственными способностями подчиненного.
— И мы ведь именно так и поступим, Раш? Ведь именно так?
* * *
Каманера позволила Бэзилу пригласить ее на поздний ужин в «Крик павлина». Видимо, Бэзил уже успел навести справки и выбрал для почти полуночной трапезы кафе с претензией на место средоточия здешней интеллектуальной тусовки. Владельцы кафе, конечно, либо обладали весьма своеобразным чувством юмора, либо о павлинах имели весьма слабое представление, а уж об их криках — вообще никакого. Диковинную птицу из Метрополии сюда пока что никто завезти не сподобился. Но народ сведущий воспринимал «Крик» с надлежащей иронией, остальным же было до лампочки, как там орут в иных Мирах эти экзотические твари (предположительно все-таки — дивными голосами), и кафе пользовалось достаточной популярностью.
Вид у обоих партнеров по поискам был кислый. Бэзил рассеянно помешивал свой аперитив пластмассовой имитацией павлиньего пера и рассматривал радужные узоры на прихотливо изгибающихся стенах заведения. Встречаться взлядом с Элен он явно избегал. Что до Каманеры, то она бросила паевой аперитив только один полный отвращения взгляд и отодвинула его в сторону с таким видом, словно это был, по крайней мере, настой цикуты. Вид у нее был сосредоточенный и слегка отрешенный.
