Раздавшийся звук сирены оторвал нас от разглядывания чешуи. Пульсирующий рев ворвался через открытую дверь, разрывая голову. К сожалению, акустика в комнате была просто замечательной. Ей даже пожар не повредил.
Переглянувшись, мы вскочили на ноги. Отряхиваясь на ходу, я выглянул в коридор. Из соседних дверей выскакивали люди и бежали к лифтовым шахтам в конце коридора. Вместе с Женей мы пристроились к одной из групп.
— Эвакуация, что ли? — На бегу задал я девушке вопрос.
— Не похоже, судя по звуку — ЧП. Сейчас в оперативном расскажут. — Безуспешно поправляя прическу, Василек с чисто женской непосредственностью добавила: — Блин, очередная, пардон, задница, а я выгляжу как лахудра.
Я счел за лучшее промолчать. Причину аврала мы рано или поздно выясним, а становиться объектом женской ярости не хотелось совершенно. В конце концов, я не понаслышке знаю, как опасна женщина, неудовлетворенная своей внешностью. Причем без всяких магических штучек. Лучше помолчать!
Судя по бросаемым на меня взглядам, я был прав, и кое-кто рассчитывал сорвать на мне плохое настроение. Теперь главное, чтобы на лице не всплыла дурацкая ухмылка. Самый проверенный способ — отвлечься. Уставившись на табло в лифте, я принялся рассматривать его с самым заинтересованным видом. Цифры менялись, отсчитывая этажи.
Оперативный зал располагался на минус втором. Волков обмолвился, что там сидят наши аналитики и туда же стекается вся информация по Москве.
Когда мы вбежали в зал, Граф уже склонился над электронной картой города. До экрана было далеко, к тому же зал был битком забит — мы пришли одними из последних. Если бы не высокий рост и измененное зрение, я бы точно ничего не увидел. А так, немного вытянувшись, я спокойно рассматривал карту.
Возле сенсорных экранов носились взъерошенные парни в белых спецовках. Наш координатор передвигался вместе с ними от монитора к монитору. Суеты в его движениях было на порядок меньше, так что, может, все не так уж и плохо.
Сдвинув и увеличив картинку на двухметровом планшете, он ткнул пальцем в название. Черкизовское кладбище. Картинка отделилась и присоединилась к трем закладкам наверху: Головинское, Востряковское и Борисовское. Повернувшись в зал, Граф объявил:
— Внимание! Пять минут назад мы засекли активность на кладбищах. Кто-то одновременно начал четыре ритуала с человеческими жертвоприношениями. Совпадение исключается, против нас кто-то очень серьезно работает. Кладбища — вне зоны Печатей, и колдуют там на всю катушку. С такой ситуацией мы еще не сталкивались. Группы явно организованы и подготовлены.
Опасность максимальная. Предположительно, каждый ритуал поднимет от трехсот до пятисот трупов. Все зависит от мастерства и количества заклинателей. Объявлена общая тревога. Срываем всех. Стягиваем патрули со всего города, возможно, успеют вмешаться. Но сильно на это не рассчитывайте. Власов поднимает армейцев и церковников, их задача — помочь удержать нежить, если она вырвется с кладбищ. Ваша задача — упокоить. Начнем с Борисовского, дальше по обстановке. Предупреждаю, теракт хорошо спланирован. Будьте предельно внимательны и осторожны.
Координатор тяжело вздохнул:
— И еще. Ребята, спокойная жизнь кончилась. Операцию такого масштаба в тайне не удержать. Власов снимает занавес. Готовьтесь, завтра начнется ад.
Увлекшись вводной, я упустил из виду Женю. Пока искал, Граф закончил речь, и народ устремился к лифтам. В оперативный зал набилось человек шестьдесят, и сопротивляться течению было бесполезно. Сейчас эта толпа увлекала меня за собой. Я стоял у самого выхода, поэтому в кабинку лифта меня втрамбовали одним из первых. Народу набилось под завязку — не пошевелиться. Все возбужденно переговаривались. Похоже, мирная жизнь надоела им до чертиков. Маги рвались в бой.
«Адреналинчик-то играет», — подумал я. Общее возбуждение понемногу охватывало и меня. Тело начало покалывать.
Двери обоих лифтов открылись практически одновременно, и народ высыпал в помещение гаража. Не теряя времени, люди начали распределяться по машинам. Системы я не уловил, но упаковывались быстро и без суеты.
Я обратил внимание, что у многих на одежде были значки — небольшие нашивки с различными изображениями. Заметил, только когда мимо меня пробежала девушка с красным крестом на плече. Ну это интуитивно понятно. Но что обозначают, к примеру, три стрелки, образующие круг? Сделали бы их на синем фоне, был бы вылитый дорожный знак «круговое движение». А так — черт его знает. Пока я хлопал глазами, все расселись, и машины начали выдвигаться.
— Слышь, погорелец, ты с нами? — Из боковой дверцы микроавтобуса высунулась голова. Невысокий мужчина, чуть за сорок, явно обращался ко мне. Колоритный такой, я даже засмотрелся. С одной стороны, восточные черты лица, с другой — внятная, без малейших признаков акцента, речь. — Ну?! — поторопил он.
В ответ пришлось буркнуть что-то нечленораздельное. Ну откуда мне знать, с ними я или нет?
— Что ты там бормочешь? — Определенно, тактом узкоглазый не отличался. — Нерусский, что ли?
— Русский, — опешил я.
— Ну и чё телишься? Айда Родину защищать! — Он поманил рукой.
Двигатель машины заурчал, и она уже набирала ход. Раздумывать было некогда, и я вскочил на подножку. Изнутри плеснуло раздражением — какой-то узкоглазый будет обвинять меня в трусости. Хотя он вроде и не обвинял, но в интонациях что-то такое проскочило. Твердая рука схватила меня за плечо, помогая удержать равновесие. Отмахнувшись, я пролез внутрь салона, уже понимая, что совершил ошибку. Куда я лезу?
Да плевать! Я рухнул в кресло. Все равно пути назад не было, семь человек изучающе рассматривали меня. Печать труса и изгоя прилипает быстро, а отодрать ее очень сложно. Это я знаю точно, примеров хватает и в школе, и в университете. Зарабатывая авторитет годами, можно облажаться всего раз, но уже навсегда. Не доказывать же, что я новичок и ничего не умею. К тому же Граф сказал — обстановка критическая, и каждый человек на счету. Может, и пригожусь.
Узкоглазый сел напротив меня и принялся буравить взглядом.
— Новенький?
— Ну… — я умудрился ответить в тон.
— Умеешь что-нибудь?
Кажется, мое недовольство его ни капли не задело. Вопрос был задан все тем же нейтральным тоном. Словно заманив меня в машину издевкой, он снял маску и теперь общался по-простому. Сильно захотелось произвести впечатление и сорвать это спокойствие. Поэтому вместо ответа я заставил руки покрыться чешуей и выпустил когти на всю длину. Прямо перед его лицом.
— Понятно. Оборотень. Ладно, могло быть и хуже. По крайней мере, не девка. — Он хлопнул ладонью по подлокотнику. Оскорбление, высказанное все тем же нейтральным тоном, вогнало меня в краску. Эффект от моих понтов был полностью противоположен ожидаемому. — Пойдешь с первой четверкой — закроешь тыл. И постарайся нас не покалечить. Тебя как звать?
— Саша.
