Служить приемником для подобной чернухи мне не хотелось. Подняв голову, я взглядом проследил направление движущихся пятен. Думал, что их толкают ко мне, но не тут-то было. В метре над моей головой повисла многогранная призма, словно выточенная из белоснежного хрусталя. Проходя сквозь нее, лучи преломлялись и резко падали вниз, упираясь в мою макушку. Теряя цвет и очищаясь, они сплетались в подобие толстого каната. Именно прикосновение этой энергии и привлекло мое внимание. Организм отказывался впускать чуждую ему энергетику без спросу. В результате она начала скапливаться вокруг, создавая иллюминацию сродни северному сиянию. Сопротивляться нельзя, да и предчувствий плохих нет. Мысленно махнув рукой, я словно вдохнул пространство, впуская силу.
— Приятно, — мурлыкнул внутренний голос.
По телу распространялось медленное, осторожное тепло. Словно сверху изливалась струя бодрящего душа, с той лишь разницей, что лучи проникали внутрь, а не скользили по коже. Они разминали, массировали и вправляли. Горячая волна вымыла боль из глаз и пошла вниз. Скользнула вдоль позвоночника, где раздались отчетливые щелчки вправляемых дисков. Кажется, я избавился от сколиоза. Легкую вспышку боли в районе правого колена отметил краем сознания, словно под хорошей порцией наркоза. Интересно, что у меня было с ногой?
Мысли текли лениво, такого умиротворения я еще не испытывал. Получив порцию дармовой энергии, организм бросился затыкать прорехи в своей обороне. Я нутром ощущал, как исчезают последствия восемнадцатилетнего экологического кризиса. Даже не подозревал, что за столь короткий срок можно так угробить свое здоровье. Только мгновенно убрав все болячки, я понял, как было тяжело. Накапливая грязь по капле, человек не замечает катастрофических изменений. Неудивительно, что срок нашей жизни — от силы половина отпущенного природой.
Тем временем изменения продолжались.
Я чувствовал себя рекой, прорвавшей плотину. Сила бурлила и клокотала, а напор все не ослабевал. В районе сердца образовалась заводь, водоворот, который всасывал поступающее со страшной силой. Даже внутреннее зрение не помогало отследить направление. Куда девалась такая прорва энергии, я не понимал, но ощущение правильности не покидало. Оставалось расслабиться и осторожно наблюдать за ситуацией. В конце концов, Женя сказала сидеть и впитывать. Так и сделаю.
Думаю, весь процесс уложился в пять минут, хотя мне показалось, что прошло гораздо больше времени. Внезапно по телу прошла легкая дрожь, и оно перестало поглощать энергию. Еще секунд пятнадцать потребовалось, чтобы заполнить внутренние резервы под завязку. Ощущение сытости было почти физическим.
— Засранец ты. — Несмотря на содержание, голос Евгении звучал радостно. — Так и знала, что сотворишь что-нибудь эдакое.
Открываю глаза — и впадаю в коматозное состояние от увиденной картины. Впечатляюще. Поляна густо усеяна телами сверхов. Бледные, изможденные люди лежат вповалку друг на дружке. Со всех сторон раздается тяжелое дыхание, волосы и одежда насквозь мокрые от пота. Маги попадали на колени, лежали навзничь или на боку. Они не спускали с меня глаз, и положительных эмоций в их взглядах я не почувствовал, как ни старался.
Спустя полчаса я уже выруливал на трассу по направлению к Москве. К моему глубочайшему облегчению, после процедуры зрение пришло в норму, и с вождением проблем не возникло.
Ехали вдвоем. На полигон Женька добралась с кем-то из магов, а так как водителя ее я хорошенько выдоил, то пришлось везти девушку в город. Чувствуя некоторую вину, я и не протестовал особо. Тем более что давно собирался поговорить с кем-нибудь из наших, а сейчас представился отличный случай, чтобы закидать Василька вопросами.
— Судя по твоей довольной улыбке, проверку я прошел?
— Типа того. — Девушка отвлеклась от пейзажей. — Опять все в балаган превратил.
— Угу. Я заметил, что народ не очень радовался в конце. Что произошло? Я лишку впитал?
— В семь раз больше, откровенно говоря. Еще немного, и я бы процесс прервала. Энерговампир чешуйчатый.
— Странно, а мне понравилось.
— Еще бы! — фыркнула Женя. — Хотя мне тоже интересно, куда столько ухнуло? Ты втянул очень много, но сейчас запасов в тебе на стандартную троечку. Может, чуть меньше. Остальное не ощущается.
— А вреда не причинит?
— Не думаю. Организм сверха очень пластичен, сжечь не так-то просто. Прецедентов пока не было. Очень грамотная структура, эволюция скакнула в нужную сторону.
— Вот и хорошо. Жень, у меня вопрос к тебе. Я тут подумал вчера немного. Можно?
— Бывает же такое — «подумал». Валяй.
— Я так понял, мы — своего рода спецназ. Справиться можем с чем угодно, но из-за нашей малочисленности заправляют в Москве церковники. Да и простым людям они ближе: вызывают меньше опасений, постоянно на виду. В общем, перевес в репутации на их стороне, и выбор народа, как мне кажется, очевиден.
Хмыкнув, я мысленно представил пухленького попа из пушкинской сказки о «Балде», а рядом свою чешуйчатую тушу. Зубастая пасть, прошивающий стальную плиту хвост, когти длиной с ладонь. Чего тут выбирать-то? И так все ясно.
Кашлянув, я продолжил:
— С другой стороны, если Кремль расслабится, то «кресты» мигом подомнут его под себя. Правительству необходим противовес, и мы годимся на эту роль как нельзя лучше. Третья сторона треугольника — вампиры, оборотни или колдуны. Одним словом, пугало для народа. В результате все стороны уравновешивают друг друга. И Кремль посередине. Хотя с треугольником я сильно упростил, фигура там заковыристая. Есть еще внешняя политика, но основу я нащупал. Та самая мутная водичка, в которой можно наловить целый аквариум золотых рыбок. Мне интересно, почему Граф не чешется? Создается впечатление, что он смирился с главенствующим положением церкви. Но ведь это не так? Не похож он на дурака!
Женя надолго задумалась. Решает, что говорить?
— Верно. Граф не дурак, и в его планах два — три слоя — это норма. Сейчас да, муть появилась, а еще пару месяцев назад выходных не было вовсе. Ситуация — не продохнуть, поэтому интриги отбросили. Координатор в свои планы только Власова посвящает, и то не всегда. Субординация там — почти фикция, Графа сейчас заменить просто некем. Незаменим, вопреки пословице.
Ничего она не прояснит. Обидно. Видать, не мой уровень допуска.
— Раз ты так говоришь…
— Говорю, говорю. Не парься, все у него под контролем. И церковь, и вампиры, и маги.
— Ну как знаешь.
Высадив Василька, я поехал домой. Женя велела отдыхать на всю катушку, завтра тяжелый день. Всю дорогу мысли вертелись вокруг моего будущего. На первый взгляд, возможности для карьерного роста есть. Ключники — сильнейшие маги Москвы, а я хоть и бракованный, но один из них. И все же, несмотря на перспективы, азарта не было. Даже думать на эту тему лениво. Хотя, может, это от жары? В открытое настежь окно врывался тяжелый, наполненный жаром асфальта воздух столицы. Видать, разморило. И что мне дают мои возможности? Да ничего! Интриган из меня аховый, тот же Граф вертит мной как хочет. Никакого душевного подъема. Решено, что ничего не решено. Завтра ставлю Печать, а дальше видно будет. Может, пойду учиться в эту их академию.
