Я неуверенно кивнул. Не люблю называть себя писателем. Странная профессия.
– У вас ничего нет почитать? – он указал на мой портфель.
Я удивился, но раскрыл портфель и извлек из него журнал «Нева», где печатался мой роман.
Я протянул журнал мальчишке.
– Это тебе рано, наверное…
Он как-то странно усмехнулся, потом раскрыл коробку и сунул журнал туда. В коробке что-то зашевелилось.
– Ты… зачем? – не понял я.
– Хотите расскажу?… Напишите, чтобы они знали!
В коробке зашелестели страницы.
– Да что у тебя там? – я подошел ближе.
Мальчишка пошире распахнул картонные створки крышки. В коробке сидел потрепанный и слегка облезлый пингвин. Он переворачивал клювом страницы моего журнала.
– Сейчас вы все узнаете.
И мальчишка начал рассказывать.
Позже я записал его рассказ и даже разбил на главки. Все это я узнал за одну ночь в остановившемся лифте от мальчишки, которого зовут Боря Быстров.
По мере того как ночь набирала силу, а история – загадочность и необычность, Борька все более воодушевлялся, приходил в возбуждение, потом сникал и замолкал надолго, переживая заново все повороты этой странной и отчасти фантастической истории.
Глава 1. Рассыльный центра
Я однажды из школы пришел. Прошлой весной было. Пришел и стал смотреть в окно. С шестнадцатого этажа здорово видно! Щекотно внутри, когда вниз смотришь. Небо совсем близко. Я окно раскрыл, оно еще ближе стало.
Как вдруг смотрю – в воздухе какая-то пыль. Мелкая-мелкая. И будто золотая. Поблескивает на солнце. И сразу же запахло озоном. Знаете, это газ такой. Он получается, когда электричества много. От искры, что ли… И когда сваривают трубы, всегда озоном пахнет.
Не успел я удивиться, как в кухне что-то загремело, будто кастрюля упала на пол. Может, Рыжий хулиганит? Это наш кот, вы его должны знать, он по всем этажам шастает. Но тут в кухне что-то зашевелилось, потом кто-то сказал: «Ну а левую мне долго ждать?».
Честное слово, не вру!
Я замер весь, не дышу. Как вдруг в комнату влетает Рыжий. Шерсть дыбом, глаза дикие. Под тахту юркнул и там притих.
А голос в кухне говорит: «Нога пропадает, слышите? Какая-какая! Тоже левая… Не могу работать».
У меня сердце в ушах – бух, бух! Грабитель? Шпион? Как он на кухню попал? Дома никого нет, кроме меня!
Тут голос позвал: «Мальчик, иди сюда! Не бойся. Я знаю, что ты дома… Мальчуган, на помощь!».
Я понял, что это меня.
Жутко не хотелось идти. Если бы я знал, чем все это закончится, убежал бы из квартиры! Но я от кресла отлепился и на цыпочках в кухню. Подхожу к двери, вижу сквозь стекло: на полу, рядом с холодильником, лежит абсолютно лысый человек в синем комбинезоне. Точнее, не человек, а инвалид, потому что у него нет левой руки и ступни левой ноги!
Он меня увидел и поманил правой рукой.
– Заходи, – говорит, – быстрее!
Я открыл дверь и зашел. Озоном пахло бешено.
Тут только я заметил, что здесь тоже полно золотых пылинок, как и за окном. Они плясали в воздухе и притягивались к человеку в комбинезоне, как к магниту. Они прилипали к нему и гасли. Они будто лепили его, понимаете? Рука у него появилась прямо из ничего.
Он приказал мне выключить холодильник и убрать антенну с телевизора. Наверное, они мешали ему превращаться в себя.
Я выдернул вилку холодильника, переступил через этого и снял с телевизора комнатную антенну.
– Отключи ее совсем! – крикнул он.
Я дернул за шнур. Штеккер вывалился из гнезда. Вокруг поднялся рой пыли и тоже осел на него. А я так и стоял с антенной в руках, не знал, что мне делать.
Этот все лежал на полу. Лицо гладкое, блестящее… Он ждал, когда пылинки его долепят. А они прыгали вокруг, суетились, закончили руку – и как бросятся к ноге! Этот лежит, морщится, как от боли. Минуты через три он был уже целый – с руками и ногами.
– А прическу?! – заорал он и схватился за лысину. – Вечно им на волосы энергии жалко! Они думают, и так сойдет!
Он пошевелил руками и ногами, потом на ноги вскочил.
– С благополучным воплощением. Марцеллий!
Он протянул мне короткую руку – силища в ней была ужасная! Он так пожал мою, что у меня пальцы хрустнули.
Марцеллий улыбнулся.
– Прошу прощения, – говорит, – я только что с планеты каменных идолов. Вот те руку жмут – ого-го!
Он был ростом с меня, но гораздо плотнее. Возраст трудно определить. Наверное, лет тридцать. С лысиной он выглядел старше.
Марцеллий осмотрел меня, как экспонат. Губу выпятил – видно, я ему не очень понравился.
– Да-а, экземплярчик, – говорит.
– Кто экземплярчик? – не понял я.
– Ты экземплярчик! Я им говорил: нечего играть в демократию! Надо назначать солидных людей… Ну да ладно, – говорит. – Мое дело маленькое. Бумага, карандаш есть?
Я сбегал в комнату и принес Марцеллию бумагу и карандаш. Он уселся за кухонный стол, листок перед собой положил, взглянул на меня, как учитель.
– Значит, зовут тебя Боря, – говорит. – Какие еще параметры?
А я не понимаю – что такое «параметры».
– Ну как тебя еще называют? – объяснил он.
– Отчество – Александрович, – говорю. – Фамилия – Быстров.
– Еще? – строго так спрашивает.
– В школе зовут Бепс, – говорю.
– Вот как? Почему? – а сам что-то на листке пишет.
– Откуда я знаю! Проходили по истории народности… А я не знал. Мне стали подсказывать: «Вепсы, вепсы!». А я сказа «бепсы». Ну и…
– Понятно, – говорит. – Еще?
– Мама зовет Бабася, – говорю. Я это имя ненавижу!
– Ха-ха-ха! Бабася! – он как расхохочется. – А это почему?
– По кочану! – заорал я. – Она меня так грудным называла! Я за это не отвечаю!
– Не груби, – сказал он.
Марцеллий спросил еще, где я учусь и сколько мне лет. Потом спросил, как называются город и страна, где я живу. Я, конечно, удивился. Неужели он не знает? Все это он записал на листке, и там получилось:
«У1-АК № 646775
Борис Александрович Быстров
(Бепс, Бабася).
Ученик 6-б класса школы № 80.
г. Ленинград, Советский Союз, планета Земля Солнечной системы, Галактика».
Он листок приподнял – любуется. Доволен страшно! Я немного успокоился, понял, что он не грабитель и не шпион. Наверное, какой-нибудь научный сотрудник, а это у него такой эксперимент. Но как он все же без разрешения в нашей квартире оказался?
