- Этого не может быть, - сказал он. - Вы не можете хотеть утешить меня. Вы просили меня разобраться, верен ли я еще своему отцу, или Институту -
- Нет, Габриэль. Ничего подобного.
- Я не могу вам дать такой ответ, какой вы хотите, - сказал Габриэль. - Я не могу забыть, что он остался со мной. Моя мать умерла, Гидеон уехал, а Татьяна - бесполезная дура, и больше не было никого, никого, кто бы воспитывал меня, и у меня не было никого, кроме отца, лишь мы вдвоем, а теперь вы, вы и Гидеон, ожидаете, что я стану его презирать, но я не могу. Он мой отец, и я ... - Его голос сорвался.
- Любил его, - мягко сказала она. - Знаешь, я помню тебя, когда ты был совсем маленьким мальчиком, помню твою мать. И помню твоего брата, который всегда стоял рядом с тобой. И руку отца на твоем плече. Если для тебя это имеет значение, я считаю, что он тоже любил тебя.
- Это не имеет значения. Потому что я убил отца, - сказал Габриэль дрожащим голосом. - Я пустил стрелу ему в глаз, пролил его кровь. Отцеубийца…
- Это не было отцеубийством. Он больше не был твоим отцом.
- Если это был не мой отец, если я не оборвал его жизнь, тогда где он? - прошептал Габриэль - Где мой отец? - и почувствовал, как Шарлотта подошла и привлекла его к себе, обняла его, как мать, в то время как он, задыхаясь, уткнулся в ее плечо, ощущая слезы в горле, но не в состоянии пролить их. - Где мой отец? - спросил он снова, и когда она сжала его, он почувствовал ее железную хватку, силу, с которой она его держала, и удивился, как он мог подумать, что эта маленькая женщина была слабой.
Кому: Шарлотте Бранвелл
От: Консула, Джошуа Вэйланда
Дорогая миссис Бранвелл,
Информатор, чье имя вы пока не можете открыть? Рискну предположить, что нет никакого информатора, и что все это - ваша собственная выдумка, уловка, чтобы убедить меня в своей правоте.
Прошу прекратить круглые сутки бездумно повторять, словно попугай, – Немедленно отправляйтесь в Кадаир Идрис - и вместо этого показать мне, что вы исполняете обязанности руководителя Лондонского Института. Боюсь, что в противном случае, я предположу, что вы не пригодны для этого, и буду вынужден немедленно освободить вас от них.
В знак вашего согласия, вы должны полностью прекратить разговоры об этом деле, а не умолять членов Анклава присоединиться к вам в ваших бесплодных поисках. Если я узнаю, что вы впутали в это дело других Нефилимов, я сочту это серьезным неповиновением и буду действовать соответственно.
Джошуа Вэйланд, Консул Анклава
Софи принесла письмо Шарлотте за завтраком. Шарлотта вскрыла его ножом для масла, сломав печать Вэйланда (подкова, а под ней буква К, означающая Консул), и разорвала конверт, желая прочесть его.
Остальные наблюдали за ней, Генри с озабоченностью на светлом, открытом лице, как два темно-красных пятна медленно расцветали на скулах Шарлотты, в то время как ее взгляд двигался по строчкам. Остальные тихо сидели, прикованные к столу, и Сесилия не могла не думать, что было немного странно видеть группу мужчин, ожидающих реакцию женщины.
Хотя мужчин было меньше, чем следовало бы. Отсутствие Уилла и Джема было, как новая рана, чистый белый кусочек, еще не залитый кровью, почти шок, слишком свежий, чтобы болеть.
- Что это? - Сказал с тревогой Генри. - Шарлотта, дорогая ...
Шарлотта читала слова сообщения, которые звучали бесстрастно как удары метронома. Когда она закончила, она отодвинула письмо, все еще глядя на него. - Я просто не могу ... - начала она. - Я не понимаю.
Веснушчатое лицо Генри покраснело. - Как он смеет писать тебе таким образом, - сказал он с неожиданной яростью. - Как он смеет обращаться с тобой в такой манере, отклонить твое дело -
- Возможно он прав. Возможно он сумасшедший. Возможно все мы - сказала Шарлотта
- Нет! - воскликнула Сесилия и увидела, как Габриэль искоса посмотрел на нее. Трудно было прочитать выражение его лица. Он был бледен, с тех пор как пришел в столовую, и едва говорил или ел, вместо этого уставился на скатерть, словно в ней содержались ответы на все вопросы мироздания. – Магистр в Кадаир Идрисе. Я в этом уверена.
Гидеон нахмурился. - Я верю Вам, - сказал он. - Мы все верим, но без Консула, дело не может быть представлено в Совете, а без Совета нам не окажут помощи.
- Портал почти готов к использованию, - сказал Генри. - Когда он заработает, мы будем в состоянии переместить в Кадаир Идрис столько Сумеречных охотников, сколько необходимо в считанные минуты.
- Вот только не будет никаких Сумеречных охотников, - сказала Шарлотта. - Посмотри, вот, Консул запрещает мне обращаться с этим делом в Анклав. У него больше власти чем у меня. Нарушив его приказ, мы можем потерять Институт.
- И?- горячо потребовала Сесилия. - Вас больше беспокоит Ваша должность, чем Уилл и Тесса?
- Мисс Херондейл, - начал Генри, но Шарлотта остановила его жестом. Она выглядела очень усталой.
- Нет, Сесилия, это не так, но Институт обеспечивает нам защиту. Без этого наши шансы помочь Уиллу и Тессе существенно снижаются. Как глава института, я могу предоставить им такую помощь, которую не смог бы оказать простой сумеречный охотник -
- Нет, - сказал Габриэль. Он отодвинул от себя тарелку, его тонкие пальцы напряглись и побледнели. - Вы не можете.
- Габриэль? - Сказал Гидеон вопрошающим тоном.
- Я не буду молчать, - сказал Габриэль и поднялся на ноги, будто собираясь произнести речь или убежать от стола, Сесилия не была уверена. Он обратил обеспокоенный взгляд зеленых глаз на Шарлотту. – В тот день, когда Консул приехал сюда отвезти меня и брата на допрос, он угрожал нам, пока мы не пообещали, что будем шпионить за вами для него.
Шарлотта побледнела. Генри начал подниматься из-за стола. Гидеон умоляюще поднял руку.
- Шарлотта, - сказал он. - Мы никогда не делали этого. Мы никогда не говорили ему ни слова. Ничего такого, что было правдой, во всяком случае, - поправил он себя, оглядываясь, в то время как остальные обитатели комнаты уставились на него. – Кое-какую ложь. Ложную информацию. Он перестал спрашивать после двух писем. Он знал, что в этом не было никакого смысла.
- Это правда, мэм, - донесся тихий голос из угла комнаты. Софи. Сесилия даже не заметила ее там, бледную в белом чепце.
- Софи! - крайне потрясенно воскликнул Генри. - Ты знала об этом?
- Да, но ... - голос Софи задрожал. - Он так ужасно угрожал Гидеону и Габриэлю, мистер Бранвелл. Он сказал им, что он вычеркнет Лайтвудов из регистров Сумеречных охотников, что Татьяна окажется на улице. И все-таки они ничего ему не сказали. Когда он перестал спрашивать, я подумала, он понял, что узнавать нечего, и сдался. Мне очень жаль. Я просто…
- Она не хотела причинять вам боль, - сказал Гедеон с отчаяньем. - Пожалуйста, миссис Бранвелл. Не вините в этом Софи.
