— Леня!..
— Сам такой. Ладно, в смысле не было проникновения.
— Евгения! — позвал ее следователь, так как она уже успела залезть в поисках вещдоков под кровать. — У них правда не было секса?
— Правда! — донеслось снизу. — Признаков, подтверждающих факт совокупления, не обнаружено. Может, судмедэксперт найдет смазку презерватива, но я говорю — вряд ли!
— Умница! — крикнул Петрович.
Повернувшись к коллеге, наконец перестал теребить свой нос и спросил:
— Ноутбук на столе включен — содержимое уже смотрел?
— Да это я его включил. Но у него установлен пароль, надо с собой забрать, пусть спецы покопаются.
— Что еще?
— Да ничего. Сумочки жертв на месте, деньги, кредитные карточки, мобильные телефоны — ничего не украдено.
— Мобилы — это хорошо.
— Да, только у одетой телефон отключен, а у раздетой почти разрядился, но я нашел зарядку, в розетку уже воткнул.
— Тогда…
— Да знаю, знаю. Просмотрю адресную книгу, выясню, кому она вчера звонила, кто звонил ей, поищу фотографии, обойду соседей…
— О’кей. Жень! Ты трупы сфотографировала?
— Да! — донеслось из-под кровати.
— Перевернем? — обратился он уже к Леониду.
Подошли, осторожно перекатили тело на живот.
Светлые волосы рассыпались по подушке.
— Вы осматривайте труп, снимайте пальчики, уж на оконных рамах или подоконнике точно их найдете, а я пойду возьму показания у хозяйки, — сказал Роман и спустился вниз.
Скорая стояла на месте, женщина по-прежнему находилась внутри.
— Начальник! — крикнул ему врач. — Отпускай нас, нам работать надо.
— А больная? — спросил следователь.
— Пришла в чувство, все нормально.
— Вам лучше? — поинтересовался Петрович у хозяйки.
— Да, — кивнула она.
— Домой сами доедете?
— Такси вызову.
— Хорошо, тогда выходите, на лавочке поговорим.
Он помог женщине спуститься, усадил ее на лавку у подъезда.
Врач высунулся из окна микроавтобуса, махнул ему ладошкой, Роман в ответ поднял руку. Машина пофыркала и выехала со двора.
— А вы все-таки бледная, — сказал Петрович, постаравшись вложить в голос побольше участия.
— Да уж не думала таких страстей на старости лет увидеть.
— Квартира хорошая. Давно сдаете?
— Квартира — сына, он в Германии живет, мне поручил сдавать. Света здесь у меня два года жила.
— Света — блондинка?
— Да, а вторая — Люда, ее подруга. Она где-то с год назад появилась, да мне что?
— То есть тоже жила здесь постоянно?
— Да, они сокурсницы, только в этом году институт закончили, месяц прошел. Эх, — вздохнула хозяйка, — ведь на самом деле такие хорошие девочки были, а я все ругалась с ними, а зачем? Ведь молодые, понятно, развлечений хотелось…
— Не содержали квартиру в порядке?
— Нет, почему же, наоборот. Все всегда чистенько, убрано… Но постоянно соседи жаловались — гулянки за полночь… Я бы молодым девчонкам и не сдала, но смотреть жилье Света приезжала с отцом, он такой степенный, солидный, бизнесом занимается, у меня и договор именно с ним составлен. Я ему иногда жаловалась, он ей делал внушение, и какое-то время все оставалось тихо. А потом опять начиналось.
— А что именно начиналось? Драки, ссоры случались?
— Нет-нет, что вы! Музыка громкая, песни, все такое…
— Жених у Светы был?
— Был, но потом пропал. Лучше б и вправду одним женихом обошлось, а то соседки рассказывали — постоянно у них с Людой новые ребята. Ну, вот и доводились кого зря. Ой! — и хозяйка прикрыла рот рукой и всхлипнула.
— А почему вы пришли сюда именно сегодня?
— Так ведь двадцать пятое число, день расчета. Я ей вчера звонила, она сказала, приходите часов в десять. Я говорю — «в десять не могу, не успею на электричку, могу в восемь». Она — «хорошо».
— То есть нам в некотором роде повезло? — перебил ее Роман.
— В смысле?
— Ну, если бы она заплатила вчера, вы бы здесь не появились раньше, чем через месяц?
— Да, наверное, так… Я звонила в дверь, звонила, решила, что спят. У нас вообще была договоренность, что без нее в квартиру не вхожу. Но тут как бес под руку толкнул — и я своим ключом открыла. Нет, ну надо, бедные дети! — и не сдержавшись, женщина заплакала.
Роман добежал до своей «десятки», достал из бардачка пачку бумажных салфеток, вернулся, протянул даме. Подождав, пока она утрет слезы и успокоится, задал следующий вопрос:
— Вы торопились на электричку? Живете за городом?
— Нет, — тут женщина опять всхлипнула. — В гости к подруге собиралась.
— Мне надо записать все, что вы сказали, а вы потом подпишете, хорошо? Пойдем наверх?
— Нет, нет, — запротестовала хозяйка. — Не сейчас. Я не могу подняться в квартиру.
— Ладно. Давайте я сам напишу и принесу вам. Подождете меня здесь?
— Я к соседке зайду, в 39-ю квартиру, на первом этаже, чаю попью. Вы туда подходите.
— Хорошо. Телефон квартиросъемщика дадите?
— Сейчас, — и она стала рыться в большой объем — ной сумке. Потом достала оттуда книжечку, сказала: — Записывайте. Молодчанинов Владимир Павлович, — и назвала три номера.
Роман посмотрел и спросил:
— Первый — мобильный, понятно. А второй и третий? И что за код такой?
— Код — города Самары. Он там живет. Один рабочий, другой — домашний. Где какой, не знаю, я ему обычно на мобильный звонила.
— Хорошо. Но не уходите, а то потом вас в отдел придется вызывать.
— Нет, — покачала она головой. — Я буду у Раисы.
— Ну, у Раисы так у Раисы.
Поднялся в квартиру. Леня сидел в кресле, курил и внимательно рассматривал дисплей фотоаппарата.
— Обязательно смолить на месте преступления? — недовольно пробурчал Петрович.
— Мы уже все, что надо, нашли! — ответил тот с хитрецой.
— Да? — Роман повернулся к Жене.
— Да, — подтвердила она и дала ему в руку пробирку.
— Что это? — оторопел он.
— Ноготь. Ну, вернее, часть ногтя.
— Часть ногтя? Почему э… ноготь такой изогнутый?
— Если это бы был женский ноготь, то это нормально, — подошел Леонид. — Маникюр, понимаешь…
— Но он не женский, — вставила Евгения. — Слишком широкий.
