— Мы куда-то прилетели?
Вопрос был воспринят со сдержанным пониманием. Ждать от человека чего-то особо умного сразу по пробуждении не приходилось, и на первые фразы восставших из ледяных объятий криогенного сна обычно просто не обращали внимания.
Дитрих, все еще сидя в камере, повернул голову, посмотрел на пустой криогенный саркофаг, который должен был занимать Алан Хоук, капитан «Спейсстоуна», и покачал головой в ответ своим мыслям.
— Монтгомери права. Что-то пошло не так. Это нештатное пробуждение, — изрек он в своей обычной немногословной и отрывистой манере, одновременно выбираясь из ячейки. Схватив полотенце, Миллер принялся энергично растирать свою кожу, пытаясь вернуть ей потерянное тепло. — Удивляюсь, почему женщины всегда встают раньше нас? — спросил он, оценивающе скользнув взглядом по фигуре Влады Раевской, которая уже успела одеться и теперь, следуя примеру Яны, приводила себя в относительный порядок перед зеркалом, укрепленным в глубине шкафчика.
Влада демонстративно передернула плечами, повернулась и ответила, язвительно улыбнувшись:
— Это потому, что я не люблю, когда на меня пялятся.
— Ой ли? — в тон ей парировал Дитрих. — А я думал наоборот, — беззлобно поддел он.
Раевская отвернулась.
Сергей, натягивая одежду, посмотрел на табло бортового хронометра, скрытое от остальных выступом переборки, и сказал:
— Думаю, что мы пересекли весь Рукав. Кому интересно, могу сообщить: мы спали девятнадцать с хвостиком лет.
— Ни хрена себе… — Олег со стоном выбрался из своего саркофага. — А наши пассажиры-то, смотри, посапывают… — Он склонился над одной из работающих криогенных камер, пытаясь разглядеть черты лица погруженного в низкотемпературный сон человека.
— Эй, отвали от камеры! — прикрикнул на него Сергей, по негласной, но устоявшейся традиции несший своеобразный «крест» бескорыстного шефства над своим разболтанным товарищем, которого в душе считал просто раздолбаем.
Золотцев глупо ухмыльнулся и поплелся к своему шкафчику. Миллер протянул руку, уперев ладонь в переборку.
— Вибрация… Мы в режиме торможения. — Он отложил полотенце и потянулся за униформой, комплект которой лежал рядом. — Давайте, ребята, шевелитесь, — сам не заметив того, повторил он фразу, которую, уходя, произнесла Монтгомери.
Эшгар, продолжавший сидеть в своем саркофаге, в очередной раз открыл глаза, хотел что-то спросить, но не стал. Его лицо все еще оставалось землисто-серым. Сделав над собой видимое усилие, он стал выбираться из камеры. Дитрих, заметив, что Гуранов еще не пришел в себя, помог ему перелезть через борт.
На табло общего оповещения внезапно вспыхнула надпись.
— Десять минут на общий сбор, — прокомментировал Иволгин, который находился ближе всех к экрану.
— Вечно Хоук куда-то торопится, — пробурчал Олег.
— Ну, он-то имел время проснуться, — резонно объяснил Сергей. — Это мы второй сорт, не успел продрать глаза — иди вкалывай…
* * *
Капитан Хоук в этот момент уже находился в рубке управления.
Он тоже еще не вполне очнулся после низкотемпературного сна — глаза командира корабля закрывала мутная поволока, кожа была бледной, черты лица казались помятыми, будто он неделю только и делал, что беспробудно пил. Бортинженер «Спейсстоуна» Сергей Иволган ошибся в своем последнем утверждении — как раз у капитана времени на раскачку обычно оказывалось еще меньше, чем у остальных.
Сейчас Хоук сидел за отдельным терминалом, расположенным чуть в стороне от овальных противоперегрузочных платформ, на которых возвышались ложементы с укрепленными на них креслами. «Спейсстоун» уже погасил большую часть своей околосветовой скорости и теперь двигался в пространстве относительно медленно.
Кораблем по-прежнему управляла автоматика, а капитан Хоук, прочитав сообщения бортовой киберсистемы, пристально вглядывался в стереообъем небольшого монитора, куда по его приказу бортовой компьютер транслировал записанное несколько часов назад изображение.
Вокруг на обзорных экранах рубки управления расплескалась необъятная бездна, состоящая из угольно-черных провалов пространства, лишь кое-где испятнанных призрачными островками пылевых туманностей. Это место именовалось Рукавом Пустоты, тут некогда обитали и гибли в противостоянии с Предтечами древние разумные расы; здесь на сотни световых лет не было, да и не могло быть ничего человеческого, а сам Рукав Пустоты пользовался устоявшейся дурной славой гиблого места. И потому предмет, который заставил бортовой компьютер затормозить полет рудодобывающего комплекса, наполнил сознание капитана смятением и тревогой.
От рогатого, ощерившегося антеннами шара, видеоизображение которого медленно вращалось в координатной сетке локационной системы, исходило ощущение внезапно материализовавшейся вечности.
«Этого не можем быть», — думал Алан, глядя, как при вращении шара в фокусе умножителей проплывает его выщербленная временем, потемневшая, покрытая микрошрамами броня.
Шар поворачивался очень медленно.
Серия легких толчков мягкой дрожью пробежала по переборкам космического рудодобывающего комплекса.
— «АРК
[15]
прикрытия стартовал», — сообщил голос бортовой киберсистемы, которая выполнила стандартную процедуру, выстрелив в космос пять десятков малых автоматических зондов.
Борт неизвестного спутника продолжал плыть в фокусе умножительной системы. На его закруглении вдруг обозначилась вдавленность букв.
Капитан Хоук не был готов к этому. Ощущение дрожи охватило его.
3… Е… М… Л…
Дрожь ползла, начинаясь под коленями, поднимаясь выше, вдоль позвонков, к затылку.
На обзорных экранах было видно, как автоматические корабли прикрытия перестроились, замыкая базовый корабль в сферический щит, — пятьдесят огоньков расползлись в пространстве и застыли, ожидая дальнейших приказов.
Хоук, подавшись к экрану, на некоторое время забыл о них, забыл обо всем, его взгляд был прикован к изображению шара. Глаза капитана «Спейсстоуна» посерели.
Буквы медленно вползали в поле зрения умножителей:
«А… Н… Т… Е… Й… — … 1… 2… 6… 4…»
Появись сейчас на экранах угольно-черное покрывало энтрифага
[16]
или голубоватый, приплюснутый на полюсах шар чудом выжившего в катаклизме времен Предтечи, наверное, Хоук был бы потрясен меньше. Его глаза видели, но разум отказывался верить в очевидность изображения. Откуда бы здесь взяться столь древнему, а главное, человеческому аппарату?! И ладно бы это оказалось какое-то судно времен галактических войн или заблудший, полный мумифицированных призраков транспорт, потерявшийся в гиперсфере, покрывший бездну световых лет в «слепых рывках» по аномалии космоса, но не фотонный же реликт с древней Земли!..
