Он не мог думать о нем как о КИМе!..
— Я хотел сказать, что меня не интересует, кем ты был в прошлом, — наконец медленно произнес он. — Ты… Ты поступил как настоящий человек…
Кейн был бледен, как сама смерть. Если бы Николай знал, что на самом деле значили для него эти слова, идущие из глубин души того, кого он втайне называл про себя сыном.
— Ты не побоялся вернуться к ней…
Взгляд Николая остановился на реанимационной камере.
— Она оживет… Обязательно. Вот увидишь…
* * *
Тихо прошелестела дверь, и Яна боком проскользнула в стерильную чистоту медицинского отсека.
Кейн и Николай сидели спиной к ней, о чем-то тихо беседуя друг с другом. Ксеноморф, оставленный без внимания, тихо копошился в углу отсека. Открыв одну из стенных ниш, он вытащил оттуда пакет индивидуальной помощи, разодрал его когтями и теперь сидел, сосредоточенно опутывая себя бинтом.
— «Ну ребенок ребенком», — подумала Яна, невольно прислушиваясь к голосу Патрика.
— …трудно сказать, Ник. Перед нами целое шаровое скопление. Не думаю, что все логриане покинули его, ведь миграция Предтеч прошла стороной, их визуальная защита скопления все-таки сработала…
— Да, и к тому же еще остается проблема Логриса… — Это был голос Ника. — Трудно представить, что произойдет, если критическое количество кристаллов соберется вместе. Нам придется крепко думать, прежде чем отдать хотя бы крупицу нашего знания в чьи-либо руки…
Кейн помолчал, обдумывая его слова, а потом ответил:
— В любом случае, прежде чем углубляться в шаровое скопление, мы должны отыскать тела погибших на «Спейсстоуне» и переправить их на Эридан, в монастырь. Думаю, что моему генетическому прототипу, аббату Кейну, мы вполне сможем доверить хотя бы часть нашего знания.
— А Эллис?
— Ник, я бы хотел, чтобы она осталась с нами. При любом исходе… — уточнил он. — «Святой Петр» на самом деле очень мощный корабль, он справится со всеми функциями. Мы сможем модернизировать его на Эридане, прежде чем направимся сюда во второй раз… Я действительно боюсь — этих кристаллов очень много, даже сейчас их количество, которое мы видели, подходит к нескольким тысячам, и неизвестно, скольких освободила фабрика «Спейсстоуна» в процессе переработки первой глыбы… Вероятность реанимации Логриса очень высока, а этого, как ты понимаешь, нельзя допустить…
Яна тихо откашлялась, обнаруживая свое присутствие. Кейн и Николай обернулись.
— Яна? Мы не заметили, как ты вошла. Она лукаво улыбнулась.
— Иногда я умею появляться тихо, как мышка. А вообще-то меня послал Хоук.
— Что, уже подлетаем?
— Нет, он ведет «Петра» очень осторожно, буквально ползет через аномалию, — усмехнулась она. — Нет. Он послал меня спросить. — Она на секунду замялась. — В общем, вам, наверное, понадобятся первый и второй пилоты для будущих полетов сюда?..
Кейн и Николай переглянулись.
Лицо Патрика внезапно осветила улыбка.
«Разве мог он помыслить для „Святого Петра“ лучшего экипажа?!»
Реанимационная камера с телом Эллис продолжала медленно вращаться вокруг незримой оси. Ее тело едва заметно теряло смертельную синеву вечного сна…
В глубинах космоса, меж оплавленных металлических глыб, лениво шевелились, свивая замысловатые петли синусоид, кристаллические автоматы третьей расы…
За вуалью забвения продолжал полыхать феерический сгусток звездного огня, в глуби которого когда-то исчезла раса логриан.
А за чернильным провалом Рукава Пустоты продолжали жить сотни человеческих миров, и миллиарды людей на них не знали ни о Логрисе, ни о третьей расе и, естественно, не подозревали о том, что… все только начиналось.
