По случаю нашего прибытия устроили настоящий пир. Был лишь один неприятный момент — когда пришлось сообщить старику о том, что его сын погиб. Увы, так бывает всегда: кто-то радуется, кто-то плачет. И что можно с этим поделать? Ничего.
Гриша тоже был рад тому, что все заканчивалось. Говорил, что после нашей поездки откроет собственное туристическое агентство, будет возить туристов по малоизвестным местам Амазонии. Профессора переодели в чистую одежду, дали возможность выкупаться и побриться. И, что говорить, после этого он вновь стал похож на человека.
Утром мы отправились в Тапурукуару. С нами плыли и два селянина — они должны были вернуть лодки назад. Если на самолете этот путь занял часы, то в обратную сторону мы плыли долгих три дня, и эти три дня стали для меня самыми трудными. Куда ни глянь, вода и джунгли — это уже стало раздражать.
Наконец и этот отрезок пути подошел к концу. Попрощавшись с хозяевами лодок, мы поселились в уже знакомом нам лодже. Гриша сразу же побежал звонить в Манаус Энрике. Что касается нас, то мы наконец-то решили поговорить с профессором о Ключе. До сих пор Ковальский был уверен, что своему спасению он, прежде всего, обязан университету, организовавшему поисковую экспедицию. Даже расспрашивал, как все это получилось, кто выделял деньги, как отнеслась к этому неизвестная нам фрау Цвиллинг. Сергей объяснил ему, что переговоры с университетом и фармацевтической компанией вел не он — в конце концов, это была чистая правда. И вот теперь настало время открыть карты. Тем более что наш профессор уже достаточно оклемался, чтобы внятно отвечать на вопросы.
Мы собрались в комнате впятером — все, кроме Гриши. Ковальский сиял — понимал, что уже совсем скоро окажется дома. Шутил, говорил комплименты девушкам. Увы, мы были вынуждены немножко подпортить ему настроение.
— Видите ли, профессор, — начал Сергей, — дело в том, что мы искали вас совсем не по запросу вашего университета. Они лишь помогли нам выяснить, где вы находитесь, не более того. У нас была своя причина искать вас.
— Да? — Лицо профессора вытянулось.
— Да, — подтвердил Сергей. — Так получилось, что мы оказались втянуты в одну очень скверную историю. Речь идет о людях, желающих заполучить один древний магический артефакт — Дневник Аделины Блейз. Вы слышали что-нибудь о нем?
— О Дневнике?.. — Ковальский был явно потрясен. — Но я... Мой отец... — Профессор замолчал, его руки слегка тряслись. — Я почти ничего об этом не знаю. Мой отец был очень скрытным человеком, он даже входил в какую-то оккультную организацию. Но потом эта организация распалась, отец умер. Перед смертью он рассказал мне о Дневнике, но я...
— У вас есть Ключ? — без обиняков спросил Сергей.
Несколько секунд профессор смотрел Сергею в глаза, потом разжал губы:
— Да... Получается, все это было только из-за Ключа?
— Мне очень жаль, но это так. Ваш Ключ ищет один очень влиятельный человек, глава оккультного Ордена. Он очень плохой человек. Если ему удастся добраться до Дневника раньше нас, будет большая беда. Он ищет вас, Ковальский. Помните, вы говорили о лодке, которую не так давно расстреляли боевики? Я уверен, что это были люди Мейера. И искали они вас.
— Это тот человек? — профессор хмуро смотрел на Сергея.
— Да. Вам грозит опасность. Я уверен, что Мейер, заполучив Ключ, захочет избавиться от всех свидетелей. В том числе, и от вас. Единственная возможность развязаться с этой историей — найти Дневник раньше Мейера. Нам нужна ваша помощь, Марк. Нужен ваш Ключ.
Некоторое время профессор молчал, раздумывая, его взгляд блуждал по полу. Наконец он снова поднял голову:
— Хорошо. Ключ в моем банке, в Дрездене. Честно говоря, я считал все это не более чем легендой, — он нервно усмехнулся. — Если я отдам вам Ключ, мы будем в расчете?
— Зря вы так, — покачал головой Сергей. — Неужели вы думаете, что там, в джунглях, мы бы вас бросили, если бы вдруг узнали, что у вас нет Ключа, или что вы не хотите его отдавать? Никто никому ничего не должен. Вы можете сейчас встать и уйти — это ваше право, вы совершенно свободны.
— Простите, — очень тихо отозвался профессор. — Я не хотел вас обидеть. Просто у нас в Европе так принято: за все надо платить. Никто ничего не делает даром.
— То в Европе, — пожал плечами Сергей.
Повисла неловкая пауза. Профессор хмуро разглядывал свои ногти, затем снова поднял голову:
— Этот Дневник, он действительно так опасен?
— Да, — ответил Сергей. — Из-за него уже погибло множество людей. И если он окажется в руках Мейера, погибнет еще больше. Мы должны найти Дневник раньше. Это наш долг перед миром. Просто есть вещи, — он внимательно смотрел на Ковальского, — которые должны быть сделаны.
— Хорошо, — согласился тот. — Я отдам вам Ключ, как только вернусь в Дрезден. А сейчас — извините, — Ковальский поднялся и тихо вздохнул. — Мне надо побыть одному.
Профессор вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
— Как-то нехорошо получилось, — поморщилась Вика.
— Мы все равно должны были ему сказать, — ответил Сергей. — Раньше или позже.
— Не убежит? — шепотом спросил я.
— Нет, — покачал головой Сергей. — Он сдержит слово.
— Вот и чудненько, — подвела итог разговору Ольга. — А теперь у меня есть к нашим мальчикам небольшой вопросик... — Она разжала ладонь и продемонстрировала нам автоматную гильзу. — Я нашла это в вашей лодке. Можете объяснить, как она там оказалась?
Я достаточно тщательно очистил лодку от стреляных гильз. Очевидно, одна все-таки куда-то закатилась...
— Может, кто-то из аборигенов обронил? — «предположил» я.
— Очень может быть, — согласилась моя Ольга. — А вот эту гильзу, — она разжала левую ладонь и продемонстрировала мне вторую гильзу, — я нашла в твоем рюкзаке, когда разбирала вещи. Тоже аборигены? — Она демонстративно улыбнулась.
— Аборигены... — убито вздохнул я и взглянул на Сергея. Он лишь пожал плечами:
— Будем сдаваться...
Не могу сказать, что девушкам слишком уж понравилась рассказанная нами история, хотя мы и постарались обойтись без некоторых подробностей. После нашего рассказа в комнате повисла тишина.
Я взял у Ольги гильзы. На донышке одной стоял калибр «7,62». На другой — «5,56». Теперь я понимал, как гильза попала Ольге в руки: когда состоялся тот памятный ночной бой, мой рюкзак был открыт.
— Все это уже очень серьезно, — тихо сказала Вика. — Может, сообщить в полицию?
— Сообщим, — согласился Сергей. — Когда окажемся дома. Отправим им карту с указанием места стоянки. Если рассказать сейчас, у нас могут быть большие неприятности.
— Верно, — поддержал я Сергея. — А то еще посадят. Ну их к лешему — уедем, пусть сами потом разбираются...
На том и порешили. Вскоре вернулся Гриша и сообщил, что самого Энрике не застал, но оставил ему сообщение на автоответчик. Затем мы перекусили, и Григорий повел профессора к телефону — тот хотел позвонить своей жене, сообщить, что жив. Нам же оставалось лишь ждать...
