Кот выгнул спину, его шерсть вновь сверкнула.
— Да, я слышал об этом... — сказал он, с интересом взглянув на меня. — Надеюсь, мне когда-ни- будь удастся с ними пообщаться.
— Может быть... — ответил я, присаживаясь на бревно рядом с Алиной. — Можно? — Я с опаской протянул к Коту руку.
— Сделайте одолжение... — произнес Кот, вильнув хвостом.
Его шерсть оказалась теплой и удивительно похожей на настоящую. Проведя ладонью по золотистой спине зверя, я почесал его за ухом, под подбородком, кот замурчал.
-Это было удивительное во всех отношениях животное. Или не животное — я вспомнил, как Корриган назвал Кота колдовской дрянью. Мне трудно было согласиться насчет дряни, но с тем, что здесь не обошлось без колдовства, спорить не приходилось. Только сейчас я сообразил, что у Кота совсем не кошачьи глаза: их зрачки оказались круглыми, а не щелевидными, как у кошек. Мне трудно было определить его вес, я не брал Кота на руки, но в целом я оценивал его массу килограммов в пятнаддать, не меньше. Там, на моей Земле, таких огромных котов нет — всякого рода лесных и прочих хищников я в расчет не беру.
Кажется, мне удалось произвести на Кота впечатление. Ну еще бы: мне ли, земному человеку, не знать все слабые места этих животных? Кот жмурил глаза и перебирал лапами, я заметил, что у него весьма приличные когти.
— Чудесно... — промурчал Кот. — Замечательно...
Пожалуй, довольно — я убрал руку, Алина обхватила Кота за шею и притянула к себе.
— Хороший зверь, — сказала она. — Добрый...
— У вас что, нет домашних животных? — спросил я.
— Ну почему нет? — возразила Алина. — У нас лурвики есть. Они милые, пушистые. Ты разве Каку у нас дома не видел?
— Нет, — ответил я, пожав плечами. — Не видел.
— В лесу где-то бегает, иногда по несколько дней пропадает. Еще увидишь его.
Скрипнула дверь, показался Чуй с мешком в руках и с уже знакомой мне мятой шляпой на голове. Увидев его, Кот демонстративно зевнул и отвернулся в сторону.
— Эге, вот это кто! — ухмыльнулся фарках. — А Чуй думает, чего это так завоняло...
Чуй явно напрашивался на неприятности: на мой взгляд, Кот вообще ничем не пах. А и пах бы, не дело Чуй об этом говорить.
— Чуй! — Альварос слегка повысил голос.
— Перестань, Альво, — заявил Кот. — Стоит ли унижать себя препирательством с этим грубым примитивным существом?
— Это ты кого назвал примитивным, мешок рыжий? — возмутился фарках. — Да Чуй из тебя половичок для ног сделает!
— Половичок? — Кот отошел чуть в сторону и сел, задумчиво глядя на Чуй. — Как знать, Чуй, как знать. Ты вот говоришь, что будешь вытирать об меня ноги. А я почему-то уверен, что очень скоро буду лежать на твоих чудесных зеленых ветвях и точить когти о твою кору.- — Кот выгнул спину и вонзил когти в бревно, послышался треск раздираемой древесины.
Чуй замер, мне даже показалось, что он стал слегка ниже ростом.
— То есть как это?.. — произнес он. — Ты о чем это говоришь? Альво, о чем это он?
— А ты не догадываешься? — осведомился Альварос с мрачной улыбкой. — Мне кажется, что и я смогу иногда отдыхать в твоей тени. Из тебя получится отличное дерево.
— За что, Альво? При чем тут Чуй? — Лицо фаркаха вытянулось, на него было жалко смотреть.— Чуй же ничего не сделал...
Первым засмеялся Кот — я никогда не слышал, чтобы коты смеялись, поэтому смотрел во все глаза. Смех кота был тихим, слегка шипящим, его желтые глаза весело щурились. Следом засмеялась Алина, что касается Альвароса, то он лишь усмехнулся.
Чуй несколько секунд смотрел на Кота, потом перевел взгляд на Алину, взглянул на Альвароса. Потом вдруг указал рукой на Кота и закричал:
— Чуй все понял! Эта рыжая скотина солгала!
Теперь уже засмеялся и я, это и в самом деле
было смешно. Смеялся даже Альварос — тихонько, поглаживая бороду, — его глаза весело блестели.
— Запомни, Чуй: будешь себя так вести, я и в самом деле превращу тебя в дерево. Ты удивительно мерзкий тип.
— А разве Чуй виноват?! — запальчиво воскликнул фарках. — Что бы у вас ни случилось, всегда Чуй виноват!
— Перестань, Чуй, — сказал Альварос. — Нам пора идти, надо до вечера успеть добраться до города. Прутик не забыл?
— Чуй никогда ничего не забывает, — важно ответил Чуй, показав всем грязный обшарпанный мешок — тот самый, с которым он наведывался в мой подвал. — Чуй все помнит.
— Так уж и не забывает? — Алина с усмешкой взглянула на Чуй.
— То не считается! — быстро произнес Чуй.— И вообще, ее Мика забыл, Чуй здесь вообще ни при чем.
— Нам пора, — напомнил Альварос. — Алина, вы с Киром подождете нас здесь, мы с Чуй вернемся завтра вечером.
— Как это?! — возмутилась Алина. — Я пойду с тобой.
— Вы останетесь здесь, — строго сказал Альварос.
Я почувствовал себя неуютно. Выходит, Альварос не хочет брать меня в город. Не могу сказать, что мне так уж хотелось туда идти, скорее наоборот. Но существовали какие-то принципы, существовало, наконец, элементарное чувство благодарности. Альварос спас мне жизнь — и вот теперь он и этот мерзкий фарках шли в город вытаскивать из тюрьмы Ива, а я буду сидеть здесь? Никогда этого не будет.
— Могу я сказать? — Я взглянул на Альвароса. — Когда я видел Ива, он был уже довольно слаб. Может быть, его нужно будет нести, не говоря уже о том, что его еще надо вытащить из тюрьмы. Только я знаю, где именно он сидит. Без меня вы его не найдете.
— Это опасно для тебя, — возразил Альварос.— Может быть, ты не понял — у Чуй есть Кольцо, с его помощью можно открыть любую Дверь. Через пару дней мы с Чуй сходим за ним, и ты сможешь вернуться домой. Такая удача выпадает раз в жизни.
Он говорил правду — я понял это, взглянув Альваросу в глаза. Я не знал, что это за чудесное Кольцо, мне было на это глубоко наплевать. Достаточно того, что я смогу вернуться.
Это было невероятно, за последние сутки я уже свыкся с мыслью о том, что никогда не смогу попасть домой. Даже не то чтобы свыкся — скорее, просто отказывался об этом думать. И вот теперь мне говорят, что через пару дней я буду дома. На мгновение я ощутил эйфорию, я подумал о том, что скоро весь этот кошмар закончится. Будет снова нормальная жизнь, будет та милая моему сердцу обыденность, о ценности которой я раньше даже не задумывался.
А потом эйфория прошла. Я взглянул на Альвароса, посмотрел на все еще сердитую Алину и самодовольного Чуй. Посмотрел на Кота — тот лениво подметал хвостом землю и жмурил глаза, всем своим видом показывая, что наши дрязги его не касаются. Я подумал о том, как буду себя чувствовать, сидя в этой берлоге — пусть даже вместе с красивой девушкой — и зная, что старик и этот маленький негодяй в данный момент где-то рискуют жизнью. Да после этого сам жить не захочешь.
