Алина быстро подошла к столу, взяла флакон и поднесла ко рту. Я уже слегка отошел от шока и теперь с интересом наблюдал за тем, как эта гадость подействует на девушку.
Подействовала, судя по всему, хорошо. Алина побледнела, быстро поставила флакон и схватилась за кружку с элем.
— Проклятые фаркахи... — произнесла она, глотая эль, ее зубы стучали о край кружки. Поставив кружку, она быстро закуталась в куртку. — Только они могут сделать такую гадость.
— Да, — важно подтвердил Чуй, ничуть не обидевшись. — Только мы и можем.
— Ну да... — кивнула Алина. — Сами-то вы ее не пьете.
— Чуй это не нужно, — столь же важно подтвердил фарках. — Чуй и так везде пройдет. Чуй стена не помеха. — Взяв флакон, он с важным видом закрыл крышку и спрятал его в карман.
Девушка не ответила, Альварос подошел к ней и взял ее за плечи.
— Алина, ты останешься здесь. И не спорь.
Старик слегка сжал руки, девушка вскрикнула,
затем ослабла. Подхватив Алину на руки, Альварос аккуратно уложил ее на кровать.
— Прекрати! — гневно потребовала девушка, пытаясь пошевелиться, но тело ее не слушалось.— Сейчас же отпусти меня!
— Ты останешься здесь, — повторил Альварос,— погасишь фонари и будешь сидеть у окна.
Если увидишь что-то подозрительное, выберешься через кухню и встретишь нас на дороге от замка. Ты все поняла?
— Я хочу с вами! — упрямо сказала девушка.
Альварос вздохнул.
— Я вообще тебя взял зря. Надо было оставить тебя у Чуй.
— Надо было, — согласился Чуй. — Ей там самое место.
— А ты молчи, — возмутилась Алина, пытаясь пошевелить руками, это ей кое-как удалось.
— Все, Алина, мы идем. Жди нас и помни, что я тебе сказал.
Альварос взял посох и взглянул на Чуй.
— Прутик не забудь.
— Вот он, — сказал Чуй, продемонстрировав старику небольшую веточку. — Чуй ничего не забывает.
— Тогда пошли. — Альварос открыл дверь и вышел в коридор.
В коридоре было темно, лишь на лестнице горел фонарь. Потихоньку, стараясь не шуметь, мы спустились вниз. Все постояльцы спали, но уйти незаметно нам не удалось — за столом, неподалеку от двери, сидела дородная женщина. Увидев ее, старик нахмурился, но отступать было некуда.
— Извини, Гелла, мы немного подышим свежим воздухом. Скоро вернемся. А Бучо где?
— Бучо? — Глаза женщины испуганно блеснули. — Спит Бучо. Он всегда ночью спит.
— Хорошо, хорошо, пусть спит. Мы скоро придем...
Альварос открыл дверь, женщина быстро встала из-за стола и всплеснула руками.
— Ай, и куда же это вы в ночь-то, господин Альварос? — запричитала она. — Времена-то какие нонче, опасно ходить ночью. Посидели бы, я бы вам эля свежего принесла...
— Тише, Гелла, не шуми. Я же говорю: скоро вернемся. И Бучо не буди, пусть спит.
Мы вышли, я спиной чувствовал растерянный взгляд хозяйки, до нас доносились ее тихие причитания.
— Ай, и как же это, а? Какая ж я после этого хозяйка, если гости среди ночи уходят? И постели мягкие, и еда хорошая, а уж эль-то, эль! Да нигде ведь такого эля нет...
Улицы были темными и пустынными, — похоже, об уличном освещении здесь не имели никакого представления. Впереди теперь шел Чуй, за ним Альварос. Я шагал позади всех, перекинув через плечо мешок с одеждой и то и дело оглядываясь назад: мне казалось, что за нами кто-то идет. Впрочем, это были всего лишь ночные страхи.
Вскоре мы свернули в узкий проулок — настолько узкий, что два человека уже с трудом могли здесь разминуться. Посмотрев вверх, я подумал о том, что дома весьма хороши для влюбленных: можно без помех шагнуть из окна в окно.
А потом мы оказались в саду, это произошло довольно неожиданно. Сад был густым и тенистым, безлунное небо почти не давало света. Я начал всерьез опасаться, что потеряю Альвароса, — учитывая то, как бесшумно он умел ходить. Но не потерял; не прошло и пяти минут, как мы остановились у подножия высокой каменной стены, в темноте ночи она показалась мне просто огромной. Хотел было спросить у Альвароса, где мы, но он опередил меня.
— Тихо... — прошептал он, указав пальцем куда-то наверх. — Там стражники.
— Это замок? — изумленно выдохнул я.
— Да, его тюремная часть. Мы подошли с тыла, со стороны сада. Положи мешок...
Я положил мешок, потом снова взглянул наверх: ума не приложу, как можно туда взобраться. К тому же у нас даже нет веревки.
Впрочем, веревка не понадобилась: Чуй встал у стены, поднял Прутик и начертил им контур Двери. Потом нарисовал в воздухе уже знакомый мне знак. И странное дело: знак засветился в темноте, а затем и вся Дверь пошла уже знакомыми мне туманными струями. Туман тоже слегка светился, было ощущение, что оттуда, из глубин замка, идет свет.
— Только и делов, гляка... — прошептал Чуй и шагнул вперед
Альварос схватил меня за руку и потянул следом.
Все было так же, как когда-то — там, у меня в подвале. Я ощутил уже знакомую мне щекотку, затаил дыхание, — проклятье, так и не спросил, можно ли здесь дышать. Пол под ногами слегка пружинил, словно я шел по какой-то мягкой, но упругой поверхности. Вцепившись в руку Альвароса, я молча поклялся никогда больше не влезать ни в какие передряги — если только смогу вернуться домой.
Мы прошли метра два, когда Альварос остановился, я услышал тихий голос Чуй:
— Прыгайте вниз. Невысоко...
Первым прыгнул Альварос, едва не сдернув меня вниз. Потом потянул меня за руку.
— Прыгай, я поддержу...
Прыгать, не видя под ногами пола, оказалось очень мерзко. Я почему-то решил, что здесь глубже, и чуть не сломал лодыжку. Зашипев от боли, присел, потом медленно встал. Пошевелил ногой, попробовал наступить. Больно, но жить можно.
— Все в порядке? — спросил Альварос.
— Да... — ответил я. — Все нормально.
— Сюда, сюда... — прошептал Чуй.
Альварос снова нащупал мою руку и потянул вперед. Мы прошли шагов десять, потом тихо скрипнула дверь, я увидел полосу слабого света.
Чуй открыл дверь сильнее, просунул голову. Убедившись, что все спокойно, махнул рукой:
— Сюда...
За дверью оказался длинный узкий коридор. На стене, метрах в пяти от нас, висел фонарь. Я огляделся, мучительно пытаясь понять, что это за место.
— Ну? — Чуй взглянул на меня. — Куда теперь?
— Не знаю, — ответил я. — Я здесь не был.
