Вот и указанный Власом постоялый двор, рядом уныло стоят стражники. Даже по этой унылости можно понять, что у них ничего не получилось. Да и стоило ли ожидать иного...
Корриган неторопливо слез с лошади, уже понимая, что спешить некуда. К нему тут же подскочил закованный в дешевые латы командир стражников.
— Мой Повелитель, они сбежали. Мы зажали их в тупике, почти схватили. А они исчезли. — Стражник невольно перекрестился. — Прямо на моих глазах. Не иначе, колдуны...
Корриган задумчиво повел губами: это уже было интересно. Выходит, Альварос предпочел Чистилище встрече с ним. Выбор понятный, вопрос в том, сумеют ли они оттуда выбраться. Смех да и только — не иначе, придется пожелать Альваросу удачи. Без него гасклит не выберется, а отыскать Дверь Серафимы без гасклита нет никакой возможности. Уж очень хорошо эта стерва ее спрятала.
Из дверей постоялого двора вышел невысокий толстенький человек, ведя за руку женщину, своими пышными формами она была под стать ему. Женщина плакала и тихонько постанывала, прикрывая ладонью лицо.
— Спаси, Повелитель... — толстенький человечек рухнул на колени перед Корриганом. — Околдовала, ведьма проклятая. Жену околдовала...
Женщина с плачем убрала руку и взглянула на Корригана. Хотела взглянуть — увидев побелевшие глаза, Корриган мрачно усмехнулся. Дешевый трюк, но на идиотов вроде этой парочки может произвести впечатление.
— Сколько их было? — Корриган снова взглянул на стражника, хозяин таверны и эта толстуха его больше не интересовали. Да и этот вопрос он задавал уже просто так, заранее зная ответ.
— Пятеро, мой повелитель.
— Пятеро? — Корриган удивленно поднял брови.
— Да, мой Повелитель. Старик, двое молодых — один из них, наверное, ранен. Одна баба и один фарках.
Корриган нахмурился: что-то не сходилось. Ну ладно, один молодой — это гасклит. А второй, раненый?
— Почему ты решил, что он раненый? — спросил Корриган.
— Слабый очень, еле шел. Тот, второй, даже на себе его нес. Потом мы их зажали, а они раз — и исчезли.
Корриган нахмурился еще больше. Вряд ли это так, но чем черт не шутит...
— Спаси, Повелитель... Ты же можешь... — Хозяин таверны на коленях подполз к Корригану. — Как же она работать теперь будет, слепая?
Корриган даже не удостоил его взглядом. Молча забравшись на лошадь, повернулся к начальнику охраны.
— Домой... — холодно произнес он. — Бели я не
ошибаюсь, там нас ждет еще один сюрприз.
— Но ведь Кот обещал, что мы еще увидимся, — вырвалось у меня. — А Кот никогда не врет.
— Мое кольцо! — вспомнила Алина. — Кот что- то говорил про кольцо!
— Дай его... — Альварос быстро протянул руку, Алина сняла кольцо и отдала его деду.
— И что мне с ним делать? — угрюмо произнес Альварос, вертя в руках колечко, морщины на его лице стали еще глубже.
— Что угодно, — подсказал Ив. — Не ошибешься. с
— Брось его, — предложил Чуй. — Далеко-да- леко.
— Иногда ты бываешь полезен, — ответил Альварос, размахнулся и зашвырнул колечко в сторону, подальше от Двери.
Было слышно, как кольцо упало на камни, раздался усиленный акустикой этого странного мира звон. И тут же все вокруг пришло в движение. Я не видел, что и как двигалось, но ощущение движения было потрясающим. Словно все эти существа разом бросились за кольцом.
Только через пару секунд я сообразил, что так оно, в сущности, и было. Исчез подбиравшийся к нам треск, отступила уже накрывшая было нас волна холода.
— Быстрее! — Альварос схватил Алину за руку и потянул ее вперед.
Ив побежал рядом, мы с Чуй старались не отстать.
— Здесь... — выдохнул Альварос, остановился
и начертил в воздухе знак.
Я увидел голубоватое сияние — казалось, туман перед нами начал светиться. Не мешкая, Альварос подтолкнул вперед Алину, шагнул в туман сам, за ним поспешил Чуй. Я не знал, получится ли у меня . пройти через Дверь, но Ив прервал мои размышления, схватил за руку и потянул к Двери. Я бщу- тил знакомую щекотку, сделал несколько шагов, мгновение спустя меня обступила темнота. Испуганно огляделся — и облегченно вздохнул, увидев над головой звездное небо...
Мы находились в лесу, позади нас серебрилась туманными струями Дверь. Из нее пахнуло холодом, и она исчезла.
— Выбрались, — тихо сказал Ив и засмеялся.— Мы все-таки выбрались.
Только сейчас я ощутил, как сильно замерз. Замерзла и Алина, я слышал, как стучат ее зубы, да и остальные чувствовали себя не лучше.
— Надо идти, — сказал Альварос. — Скоро нас будут искать.
— Ты знаешь, где мы? — задумчиво спросил Ив.
— Примерно... — Альварос взглянул на звезды.— Если идти вон туда, мы обязательно выйдем на дорогу. А там разберемся. Что скажешь, Чуй? — Альварос повернулся к одиноко стоявшему в сторонке фаркаху. — Ты нам здорово помог.
Чуй приободрился и важно поднял голову:
— Чуй знает, что делает. Что бы вы делали, если б не Чуй?
— Жили бы долго и счастливо, — ответила Алина. — Деда, он неисправим. Давай превратим его во что-нибудь?
— Ладно, оставь его, — миролюбиво ответил Альварос. — Фарках есть фарках, и с этим ничего не поделаешь. А сейчас надо идти, с рассветом нас могут начать искать. Кир, ты в порядке?
— Да... Только замерз слегка.
— Идти долго, согреешься. Не отставай...
Альварос перехватил поудобнее свой посох,
еще раз взглянул на небо и первым шагнул в темноту.
Когда мы подошли к землянке Чуй, уже совсем рассвело. Не знаю почему, но я ощутил невольную
радость при виде этого аляповатого сооружения. Особенно радовался Чуй — едва мы спустились вниз, он начал хозяйничать, беспрерывно болтая о всякой ерунде. Зажег огонь — если уместно так* говорить об этом колдовском процессе, — поставил греться чайник с отваром. Мою кружку с недопитым давеча отваром отобрал, заявив, что отвар пьют только горячим, иначе это помет койвов, а не отвар. Кто такие койвы, он не пояснил, а я предпочел не уточнять, наслаждаясь теплом и непривычным уютом этого места.
А потом начался пир. Стульев на всех не хватило, пришлось подтащить стол к кровати, на ней устроились Ив и счастливая Алина. В качестве угощения Чуй выставил не только местные деликатесы, но и до боли знакомую мне банку с медом. Немного подумав, фарках махнул рукой и с возгласом «эх, гляка...» вытащил баночку сгущенки.
— Вот, — сказал Чуй, отодвинув к краю стола кастрюлю с какими-то дымящимися клубнями и поставив на ее место сгущенку. — Он знает, как называется. — Фарках ткнул в меня пальцем.
