Лаймел насупился.
– Сомневаешься в воинах?
– Нет. Реально смотрю на положение вещей и расклад сил. Ты не встречался в бою с серв-машинами, я же имел такое «удовольствие». Чтобы сдержать их натиск, необходимы адекватные виды вооружений, а у нас их, к сожалению, нет.
– Метаморфы.
– Я помню. И знаю, что они будут драться, как никогда ранее. Но подожди, дай мне шанс.
– Хорошо. Шанс на переговоры я тебе дам. Но дадут ли его они?
– Посмотрим…
* * *
Головные дозоры наступающих вышли к Рубежу в сумерках.
Лаймел сумел определить приближение противника лишь по легкому, неестественному для теплого безветренного вечера движению воздуха.
Древние датчики, установленные на Рубеже, работали, но на контрольных мониторах изображение так и не появилось. Лишь детектор, собранный Таманцевым из подручных средств, показал россыпь алых точек, одни крупнее, другие помельче, приближающихся к передовым укреплениям, растянувшись длинной цепью.
– Таманцев, что нам делать?
Иван, наблюдавший за показаниями прибора, спросил:
– Нужную частоту настроили?
– Да.
– Тогда мой выход. – Он взял коммуникатор. – Сориентируй стрелков на тот случай, если моя затея провалится. Три крупные точки – серв-машины, предположительно «Хоплиты». Их уничтожать в первую очередь. Стрелковое оружие не поможет, только ракеты с кумулятивной боевой частью.
– А остальные сигналы?
– Пехота в бронескафандрах. По ним пусть работают автоматические орудия. Неплохо отработать по целям осколочными боеприпасами, пусть даже прямых попаданий не будет, но их датчики подсистем посшибает осколками, да и фантом-генераторы начнут сбоить.
– Понял. – Лаймел заметно нервничал, видно, до последней секунды ему не верилось, что предсказанные Таманцевым события все же произойдут…
…Иван коснулся сенсора коммуникатора, соединенного с мощным, настроенным по его указаниям устройством связи, и негромко произнес:
– Файзулло, останови людей и машины. Надо поговорить.
Он рисковал. Таманцев прекрасно понимал: у него только одна попытка. Угадать, кто на самом деле приближается к Рубежу, было сложно, но опыт подсказывал: соединение нерегулярное, тактику планетарных боев не изучавшее, иначе шли бы иным построением. Таким образом, разведгруппы Флота Конфедерации отпадали автоматически. Хараммины? Вряд ли они после Семидневной Войны станут рисковать своими драгоценными жизнями. Голубокожие, в лучшем случае, пошлют машины, а те также сформировали бы иное построение для атаки Рубежа.
Следуя логике событий, оставался только ганианец. Черные археологи вообще не сунулись бы к городу. Корпорации Окраины, почувствовав интерес к определенному миру, действовали бы массированно, под прикрытием с орбиты. Как ни крути – небольшой отряд в сотню воинов, сопровождаемый легкими серв-машинами, более всего подпадал под численность, комплектацию и тактику Кланов Ганио.
Сейчас главным оружием Таманцева оставалась логика.
Он рисковал, понимая, что, правильно вычислив противника, выиграет не просто время. Выводы Ивана простирались намного дальше, чем предполагал тот же Лаймел.
…После его слов в эфире некоторое время царила тишина, затем неумолимое движение алых маркеров на дисплее самодельного прибора остановилось.
– Файзулло, ты любишь, когда тебе бьют в спину? – продолжил рискованную игру Таманцев. Он ничего не знал наверняка, его слова основывались лишь на сделанных заранее выводах.
Хараммины не зря выжидали столько лет. Они, по любым раскладам, уже достигли преклонного возраста своих физических тел и ни за что не станут рисковать бренными оболочками рассудка, помнящего вечность миллионолетнего существования. Они не пойдут к цели напролом, они заявятся в бывшую колонию только после того, как обретут уверенность, что Рок зачищен. Зачем им нужен Файзулло и его свирепые воины – понятно. Но после уничтожения городских укреплений им потребуется убрать исполнителя грязной и кровавой акции. Кого они привлекут для окончательной зачистки Рока?
Только машины.
Кибермеханизмы, которые неспособны предать, ослушаться приказа или причинить вред своему хозяину.
Эфир наконец откликнулся.
– Таманцев, курунг хау… Я узнаю твой голос… Ты жив?
У Ивана потеплело на душе.
Файзулло. В сложившейся ситуации он воспринимал его почти как родного.
– Да, это я, джелави, – ответил Иван. – Как видишь, живой.
– Я только слышу, – недовольно ответил ганианец, уже оправившийся от потрясения.
– Но ведь тебе сказали: забудь о нем, правда? Таманцев не вернется, чтобы мстить? Ведь так?
– Какая тебе разница?
– Мне – никакой. А вот тебе нужно подумать, почему хараммины позволили воинам клана раскопать древний портал? Почему не помешали тебе подготовить вторжение?
Тишина.
Конечно, у Файзулло не было ответов на прозвучавшие вопросы. Пытался он сформировать их сейчас или нет – дело третье. На ганианца следовало давить, давить жестко и постоянно, не давая ему опомниться.
– Файзулло, тебя элементарно подставили. Ты ведь знаешь, что такое «двойная зачистка»? Сначала ты берешь штурмом город, несешь потери, теряешь бойцов и машины, а следом приходят другие, но уже затем, чтобы добить остатки твоего отряда. Не думал над таким вариантом, верно? И вообще, на что тебе сдалась потерянная колония? Решил основать свое государство? Ну а ты хоть выставил тыловое охранение?
– Много говоришь, Таманцев, – огрызнулся ганианец.
– Зато по делу. Попробуй, свяжись с ними. Тебе ведь несложно. Начнешь атаку на пять минут позже, не беда.
– Мое охранение на месте.
– А ты узнай, прежде чем так уверенно отвечать.
Таманцев уповал сейчас на многие факторы, относящиеся к области допущений. Машины, предназначенные для «повторной зачистки», на Роке появятся обязательно, вопрос – когда?
Хараммины умеют выжидать.
Но Рок для них – единственная возможность повернуть историю вспять. Хватит ли выдержки у бывших бессмертных из числа Квоты?
Кроме прочего, в процессе вечной жизни они приобрели такие качества, как чрезмерная прямолинейность в оценках. Не зная противника, они будут изучать его долго, тщательно, но, получив исчерпывающую информацию, классифицировав ту или иную силу, они начинают либо опасаться ее, либо пренебрегать ею. В случае с Файзулло вероятно последнее. Точка невозвращения для воинов Ганио пройдена, они уже оказались под стенами Рубежа, а, по мнению харамминов, на Роке нет силы, способной остановить или хотя бы отсрочить начало штурма.
Среди множества исторических уроков бывшие бессмертные так и не сумели усвоить самый важный, касающийся человечества: несмотря на кажущуюся разобщенность, на непримиримые, казалось бы, противоречия между отдельными планетными цивилизациями, на продажность или глупость отдельных индивидов, люди способны объединяться перед лицом глобальной угрозы.
