Я сжал руку, потом продемонстрировал Рудакову пустую ладонь – маячок уже находился в моем теле – лучший способ не потерять его.
– Что еще?
– Сначала мы ловим Кэрол, потом вам разрешат увидеться с Некрасовой.
– Мы так не договаривались. Я хочу увидеть ее сегодня.
Сейчас.
– Это условие Королькова. Он сказал, что не пойдет вам навстречу, пока не поможете поймать Кэрол.
– Я хочу увидеть Аллу, – с нажимом повторил я.
– Сейчас невозможно в любом случае, – тихо ответил Рудаков. – Сегодня утром Некрасову перевели в карантинный блок Института Вирусологии. У нее высокая температура. Врачи пока не могут поставить диагноз. Вы не могли ее чем-то заразить?
Новость была весьма неприятной. Рудаков явно не лгал. Подумав, я покачал головой.
– Нет. Смешно, но мы с Кэрол – самые стерильные существа на вашей планете. Так что любое заражение по моей вине исключено.
– Что ж, учтем… – вздохнул Рудаков и снова взглянул на меня. – Вы поможете поймать Кэрол?
– Да, – холодно ответил я. – Но если вы и ваш особист меня обманете, вам не жить.
– Договорились, – кивнул Рудаков. – Теперь давайте о деле…
Разговор с Рудаковым продолжался больше сорока минут. Мы не касались конкретных вариантов пленения Кэрол – Рудаков хотел лучше разобраться в ситуации. Он задавал вопросы, я отвечал на них. В основном речь шла о наших с Кэрол возможностях и образе мышления. Я хорошо понимал капитана: чтобы поймать врага, его надо понять.
Выяснив все, что считал важным, Рудаков попрощался со мной, договорившись о новой встрече. Выбираясь из машины, я уже знал, что за мной с высоты двадцати восьми километров следит «глаз» – автономная летающая платформа, оборудованная разведывательным оборудованием. Мог и поприветствовать соглядатаев, но сдержался.
Перед тем как сесть в свой глайдер, внимательно осмотрел его – было бы весьма неприятно, если бы Кэрол внезапно появилась за моей спиной. Боялся ли я ее? Да. Впрочем, страха как такового не испытывал, но Кэрол представляла для меня самую реальную из всех существующих угроз. С этим приходилось считаться.
Моим новым пристанищем стала небольшая комнатушка на семнадцатом этаже старого облупленного здания, я и не знал, что в Москве еще такие сохранились. Плата, чисто символическая, ибо комната не имела каких-либо удобств. Меня привлекло в ней именно отсутствие других помещений – это снижало шансы Кэрол подобраться ко мне незаметно. Она могла войти в дверь или в окно – соответственно у меня всегда оставался путь для бегства. Я знал, что не смогу справиться с Кэрол, а потому не геройствовал. Один я с ней не совладаю, а вот с Рудаковым и его людьми – шанс есть.
Дома все было спокойно. Закрыв дверь, повалился на диван и закрыл глаза, Да, без Рудакова мне Кэрол не победить. Особисты сделают ловушку, а мне придется заманить туда бестию. Кое-что в этой схеме мне очень не нравилось: что, если нас поймают обоих? Люди способны на все!
Почему-то вспомнилась «горошина». Она мирно дремала в моем теле, я не улавливал никаких признаков ее работы. Сигнал наверняка достаточно слаб, а я не очень чувствителен в радиодиапазоне…
Замер, сконцентрировавшись на радиомаячке. Показалось?.. Нет. Странное, едва уловимое чувство… Почти ничто… Появилось ощущение, что когда-то я уже держал в теле подобную штуку. Но такого не могло быть – с моей памятью пока все в порядке… Тогда что это? Откуда призрачное воспоминание?
Лобовая попытка вспомнить ни к чему не привела, пришлось действовать хитрее. Возможно, тут замешана память клеток…
Да, то была память клеток Кэрол – тех немногих, что остались в моем теле после борьбы с ней. Они уже совсем сделались моими, ничем не отличались от моих – кроме памяти, о которой сложно сказать что-то конкретное. Память ощущений…
Не бойтесь, мои хорошие… Идите к папе… Папа вас не обидит… Вы ведь не против рассказать ему все, что знаете? Они не возражали. И хотя «рассказать» смогли очень немногое, ощущения обрели более отчетливую форму.
Я увидел что-то продолговатое, небольшое… Маленький вытянутый цилиндр – очень гладкий. В торце – отверстие; с одного края – пара странных зубчатых выступов… Интересно, что за дрянь Кэрол носит в себе?
Большего от клеток добиться не смог. Поблагодарив их, поднялся с дивана, достал из кармана блокнот и авторучку. Немного подумав, зарисовал контуры обнаруженной штуки. Что же это? Какое-то оружие?
Нет, на оружие хреновина явно не тянула – уж слишком маленькая… Пожалуй, надо спросить у Рудакова…
Обедал я в небольшом ресторанчике, расположенном в двух минутах ходьбы от дома. Еда, по моим меркам, была не очень вкусная, но кулинария в тот момент волновала меня меньше всего. Потом почти до шести вечера бродил по городу, стараясь выявить слежку. Кэрол не заметил – похоже, она меня окончательно потеряла.
Вечер прошел спокойно. Я лежал на диване и смотрел телевизор. Обо мне – точнее, о нас с Кэрол – говорили мало, что меня вполне устраивало: времена прельщения популярностью давно миновали.
Итак, Кэрол меня потеряла… Тем не менее укладываясь спать, я сформировал «сторожа» – небольшой модуль с чуткими ушками и венчиком глаз-бусинок. Являясь продолжением моей ноги, он тихонько сидел на спинке дивана. Раньше я никогда не занимался подобными штуками, поэтому обрадовался тому, что у меня все получилось. Кэрол не подобраться незамеченной – значит, можно наконец-то как следует выспаться…
Заснул я быстро – понятие бессонницы мне вообще незнакомо. Кажется, даже что-то снилось, причем очень приятное. Запомнить сон не удалось… Открыв глаза, я несколько секунд вслушивался в тишину, пытаясь понять, что меня разбудило. Показалось?.. Может быть. Сторож не проявлял никаких признаков беспокойства… Я собирался задремать снова, как опять почувствовал незнакомый внутренний толчок. Быстро присев на кровати, втянул в себя сторож и прислушался.
Было очень тихо за окном, в коридоре, за дверью… Но в коридоре кто-то был. И я знал, кто именно: Кэрол!..
* * *
Никогда еще она не чувствовала себя так плохо! Происходило что-то страшное. Элли пыталась открыть глаза и не могла… Ей казалось, что глаза открыты, однако вокруг была все та же белесая мгла, в которой призраками сновали люди. Много людей… Элли слышала глухие голоса, чувствовала чьи-то прикосновения к себе, изредка ощущала слабую боль – кажется, ей делали уколы… Попыталась пошевелиться – и не смогла… Господи, что с ней?
В клинику ее доставили еще вчера. Элли удивилась, когда поняла, что скромное белое здание – всего лишь парадный фасад. Основные помещения находились глубоко под землей. Элли везли на каталке, и она сумела как следует все разглядеть. В лифте внимательно смотрела на табло, отмечая этажи. Минус шестой – значит, она на глубине нескольких десятков метров… Коридор, белые матовые стены… Двери – очень странные, с автоматическим приводом… Табличка с предупреждением о режиме «А» и красным треугольником… Интересно, что это за режим?
