— Пристегните ремни. — Фукашиги с усмешкой помог застегнуть ремни своим пассажирам, затем взглянул на Боа. — Ну как, ты готов? Тогда летим! — И дьявольская машина, повинуясь воле управлявшего ею Бога, поднялась в воздух.
Дорогу, на которую они потратили целый день, глай-дер преодолел за одиннадцать минут — Фукашиги специально засек время. Из машины открывался прекрасный вид, но Боа, как и его воинам, было не до этого — вцепившись мертвой хваткой в подлокотники кресла, он едва дышал и молил только об одном — чтобы все это скорее закончилось.
— Посмотри вниз, мы подлетаем. — Фукашиги обратился к Боа, полагая, что тому будет интересно посмотреть на свою деревню сверху. Но вождь не ответил, и лейтенант, снова усмехнувшись, намеренно резко повел машину на посадку. Боа почувствовал, что опора под ним исчезает, и решил, что все кончено. И лишь когда к нему вернулся нормальный вес, когда смолкло жужжание моторов и к нему с тихим шепотом обратился капитан, говоря о том, что негоже вождю проявлять слабость, он осторожно открыл глаза.
Глайдер стоял на площадке рядом с его домом. Улицы были пустынны — увидев неведомый аппарат, все разбежались и теперь испуганно выглядывали из своих укрытий.
— Да не бойся ты, мы уже прилетели. — Лейтенант открыл двери, расстегнул ремни бледных пассажиров. — Выходите, приехали.
Боа кое-как выбрался из машины, ноги едва держали его.
— Мне надо… отдохнуть, — сказал он довольному лейтенанту тихим голосом и почти на ощупь прошел в дом. Так же быстро исчезли и воины — Фукашиги только усмехнулся, увидев, как они торопливо скрылись в одном из ближайших домов.
— Ну чем я не Бог? — засмеялся Фукашиги. — Закрой, включи защиту. — Он с удовольствием потянулся и пошел к дому. За его спиной, повинуясь команде, мягко закрылись двери глайдера.
К «Анаконде» они вылетели на рассвете — Фукашиги взял с собой только Боа, предварительно объяснив ему что бояться совершенно нечего, что они не упадут и вообще он дает ему в этом свои полные Божественные гарантии.
— Какой от тебя прок, если ты будешь трястись? — выговаривал лейтенант вождю, пока тот со страхом забирался в машину. — У вас же есть лодки, вы плаваете на них по речкам — а это почти то же самое, только летает…
На этот раз Боа удалось сохранить немного самообладания, и к концу полета он уже мог смотреть вниз, хотя и с некоторой опаской. Они летели почти час, и Боа был поражен тому, насколько быстро летела эта машина. В конце пути глайдер опустился и летел над самыми кронами деревьев, затем и вовсе над самой водой, вдоль русла небольшой речушки. Наконец они приземлились.
— Оставим глайдер здесь, ближе на нем нельзя — нас могут заметить. Полчаса хода — и мы на месте.
Пока они шли к кораблю, Боа молчал, думая о том, что за чудо ему сейчас предстоит увидеть — после знакомства с глайдером он уже был готов к чему угодно. Наблюдательный пункт лейтенанта был нетронут — об этом говорили некоторые заметки, сделанные предусмотрительным лейтенантом.
— Иди сюда, только тихо, — шепотом позвал лейтенант Великого Боа. Аккуратно продравшись через густые заросли. Боа улегся рядом с Фукашиги.
— Вот он, смотри. — И лейтенант осторожно раздвинул ветки.
Боа придвинулся поближе, взглянул в образовавшийся в ветвях просвет и обомлел.
— Дом Предков, — прошептал он, пораженный открывшимся ему зрелищем. — Еще один…
Тая скрывалась уже второй день. Она боялась уходить слишком далеко — боялась потому, что тогда Киру будет трудно ее найти. Но и слишком близко оставаться было нельзя — что, если ее ищут? Разрываемая этими противоречивыми чувствами, девушка почти сутки провела у того , места, где Фрея обещала оставлять ей еду — и куда она обещала направить Кира, если он появится. Но в первые сутки Кир не пришел, а дольше находиться здесь было нельзя. Надо было уходить — и Тая пошла дальше, пошла туда, где можно было спрятаться, куда боялись заходить даже самые отважные охотники — слишком уж мрачные разговоры ходили об этих гиблых местах. Уходя, девушка оставила на ветке дерева, под которым им с Киром не раз приходилось сидеть, сплетенный из голубых цветов венок — знак любви и верности. Если Кир придет сюда, он обязательно его увидит.
Вот и рубикон — небольшая, неторопливо несущая свои воды лесная речушка. Колючие ивы живописно склонили над водой свои плети, заросли аракарии усыпаны большими сочными ягодами. Красиво — и все же не веет от этого места радостью и покоем, никто не приходит сюда за вкусными ягодами. Не было здесь и перекинутых с берега на берег бревен — Тае пришлось перебираться через речушку вброд. Оглянувшись в последний раз на другую сторону реки, такую родную и теперь такую далекую, девушка медленно пошла в глубь леса. Идти было страшно, но страх перед чужаком был сильнее — и девушка шла, говоря себе, что бояться здесь совершенно нечего, что это самый обычный лес — разве что немножко мрачный…
Постепенно деревья стали более мелкими, земля под ногами стала колыхаться — Тая поняла, что забрела в болото, и взяла влево, туда, где было немного суше. Вскоре она набрела на небольшой островок, сплошь заросший деревьями. Но что это были за деревья! Перекрученные, искореженные какой-то неведомой силой, они тянули вверх свои изломанные ветви, словно прося о помощи. Тае стало страшно — страх этот был непонятным, необъяснимым, и она поспешила прочь от этого жуткого места. Она уже не думала о том, чтобы здесь прятаться, и желала одного — как можно скорее вернуться к ручью.
Она брела уже несколько часов, когда поняла, что заблудилась. Тая взглянула на кроны деревьев, пытаясь определить, откуда дует ветер, — она запомнила направление ветра, когда входила в этот страшный лес, так ее когда-то учил Кир. Но ветра не было, и Тая так и не смогла понять, куда ей надо идти. Земля под ногами снова начала пружинить — опять это проклятое болото! Девушка присела на поваленное дерево и несколько минут отдыхала, раздумывая, куда ей идти. В одном месте деревья вроде бы росли гуще, и девушка пошла в ту сторону. И действительно, вскоре она выбралась из болота на твердую землю. Начинало темнеть, и испытывать судьбу дальше Тая не решилась — слишком свежи еще были в памяти недавние ночные блуждания. Высмотрев подходящее место у большого раскидистого дерева, она стала готовиться к ночлегу. Устроив себе из опавших листьев и ветвей достаточно уютную берлогу, девушка открыла сумку со своими немудреными припасами, неторопливо поужинала и вскоре уже сладко спала, завернувшись в тонкое холщовое одеяло.
Проснулась она от резкого неприятного звука — открыв глаза. Тая тихо лежала, еще не до конца осознав причину своего пробуждения. Но вскоре звук повторился, девушку бросило в холодный пот — такого жуткого хрипа, а иначе это, чем бы оно ни было, назвать было трудно. Тая в своей жизни еще не слышала. Вот опять, на этот раз гораздо ближе — испуганная девушка даже сумела расслышать треск ветвей.
Тае стало страшно — страшно так, как никогда в жизни. Наверное, надо было что-то делать, но она не смогла даже пошевелиться, тело сковал неописуемый животный ужас. Чудовище все приближалось, оглашая окрестности утробным ревом. Лежа на земле, девушка уже чувствовала ее содрогание под могучей поступью неведомого монстра.
