— Хороший табак! — решил нарушить молчание светлый. — Умеют же в других мирах выращивать. Не чета нашему. После такого «Терикский особый» и в трубку забивать не захочется.
— Угу, — отозвался, не отрываясь от книги, Тириариус.
— Гмм… — пробурчал Иеронимус.
Бротемериус махнул рукой на своих друзей. Пусть забавляются. Даже бессмертный сказал, что после того, что с ними приключилось в Терике, действительно необходим хороший отдых. Бессмертный. Одэнер. Светлый учитель посвящённых. Трудно было поверить, что живая легенда находится в непосредственной близости от тебя. Да ещё и снисходит до разговоров c о смертными. Впрочем, Одэнер, если бы не Сила, которой он буквально светился, ничем не отличался от обычных людей. Одевался он очень просто, вместе с ними ел и пил. И главное, разговаривал с ними, как с равными. Это было просто поразительно. Ведь в книгах посвящённых бессмертные превозносились выше земных правителей. А какой нынешний правитель будет вот так запросто разговаривать пусть даже и с посвящённым?
Впрочем, помимо самого бессмертного в этом странном месте удивительным было буквально все. Начать с того, что, как и в древние времена, здесь двигались по небу светила. Днём солнце, а ночью луна. Ночь вообще была особенным временем, потому как здесь можно было наблюдать звезды. О звёздных картах в книгах посвящённых лишь упоминалось. Сами звёздные карты, к сожалению, не сохранились. Но в башне бессмертного такая карта имелась. Причём с названиями всех созвездий. И составили её посвящённые ещё донебесной эпохи. В правом нижнем углу была даже соответствующая надпись: «Составил сию карту звёздную посвящённый круга знания Ларимариус».
Другим поразительным явлением было обретение всеми тремя друзьями могущества посвящённых древних времён. Как объяснил Одэнер, на самом деле Сила никуда не ушла из мира под Небом. Просто большую её часть не пропускало Небо. А здесь была маленькая частичка прежнего мира, куда Сила проникала без всяких препятствий. И первые несколько дней посвящённые, словно дети, играли с Силой, то возводя призрачные замки на воде, то пуская огненные шары. Жаль, места было мало. Ведь кусок древнего мира ограничивался озером и маленьким островком, посередине которого стояла башня. Кстати, эта самая башня и была причиной того, что Небо не в силах было сюда дотянуться, поскольку она была перенесена из другого мира. В более детальные подробности Одэнер не вдавался.
Башня. Сколько же здесь было удивительных вещей! Ворон, который на самом деле был не живым существом, а хитрым механизмом. Еда и напитки, которые получали не из семян и овощей, а буквально из воздуха, хотя по вкусу они были даже лучше настоящих. Было чудесное зеркало, которое показывало спектакли, где могли принимать участие сразу десятки актёров. Жаль, понять, о чём там шла речь, было нельзя, поскольку люди, участвовавшие в действах, говорили на языке другого мира. Да ещё много чего интересного! Взять хотя бы машину, с которой сейчас возился Иеронимус. Она сама могла считать, причём сразу во много действий, и оперировать с числами любой величины. Ещё она могла играть в странные игры и думала не хуже человека.
— Ах, ты! — раздался возмущённый вопль Иеронимуса. — Опять меня переиграла эта машина бессмертных.
— Я же тебе говорил, Иеронимус, что эту машину сделали люди из другого мира. — Никто не заметил, как Одэнер спустился с верхних уровней башни.
— Да не может быть, чтобы такую умную машину изобрели люди! — продолжал возмущаться Иеронимус.
Все посвящённые давно привыкли, что с бессмертным можно было запросто спорить, как с обычным человеком. И он на это ничуть не сердился.
— Может, может, — Одэнер улыбнулся.
— Тогда почему люди нашего мира до сих пор до неё не додумались?
— Это очень сложный вопрос, тёмный. — Одэнер присел за стол вместе с посвящёнными, достал из кармана своего плаща трубку, кисет с табаком и закурил. — Видишь ли, в чём дело, Иеронимус, — продолжил бессмертный, раскурив трубку. — Развитие мира проходит по очень сложным законам и зависит от множества факторов. Здесь очень важную роль играет климат, продолжительность жизни людей, войны и многое другое. Возможно, что основная причина того, что техническое развитие вашего мира идёт очень медленно, заключается в том, что Слуги Неба прилагают максимальные усилия к тому, чтобы мир под Небом всегда оставался таким, какой он есть сейчас.
— Но разве самим Слугам Неба не пригодились бы все эти полезные изобретения? — оторвавшись от чтения книги, спросил Тириариус.
— Мне кажется, что им достаточно того, что они имеют. К тому же те, кто стоит на самом верху Небесной обители, понимают, что невежественным народом гораздо легче управлять. Если у людей нет изобретений, облегчающих их труд, то у них остаётся слишком мало времени, чтобы размышлять о своей душе, природе Неба и тому подобных вещах. В других мирах некоторые вероучения потерпели крах из-за того, что люди благодаря изобретениям стали лучше понимать Мир, в котором они живут, и засомневались в догмах священнослужителей. И тогда вероучения были вынуждены подстраиваться под стремительно изменяющийся мир и терять реальную власть над людьми.
— Получается, что Слуги Неба похожи на занозу, благодаря который наш мир не бежит, а хромает.
— Весьма остроумное сравнение, тёмный. Ладно. Оставим пока философию. У меня хорошие вести. Тильво очень скоро доберётся до нужного места.
При упоминании о певце Иеронимус и Бротемериус заулыбались. Ведь никто из них, будучи в застенках Сына Неба, так и не поверил до конца в его смерть. Они жадно слушали историю о приключениях певца и очень жалели о том, что не застали его в башне. Однако Одэнер обещал, что когда Тильво доберётся до другой башни, то с помощью хитроумных устройств они смогут с ним поговорить.
— Кроме того, — продолжил бессмертный, — сбылись некоторые мои предположения относительно его спутницы. Хотя о каких-то конкретных вещах говорить пока рано, но мне становятся теперь понятными некоторые слова пророчества, о котором я уже говорил.
Рассказ о том, что Тильво на самом деле один из бессмертных, пришедший на выручку Одэнеру, посвящённых особенно не удивил. Такие мысли приходили в голову и Бротемериусу и Иеронимусу, которые довольно долго общались с певцом. Единственной загвоздкой в их рассуждениях было то, что Тильво рождён смертной женщиной. Однако Одэнер объяснил посвящённым, что родиться в смертном теле было единственным способом для бессмертного проникнуть сквозь Небо.
— Мы рады, что у Тильво все хорошо, — ответил за всех Бротемериус. — Он, как я понимаю, единственная надежда на нашу победу.
— Да, от Тильво многое зависит, но не только от него одного. — Одэнер пристально посмотрел на светлого, и тот смущённо отвёл глаза. — Сегодня вечером у нас с вами будет очень серьёзный разговор. Готовьтесь.
Затем Одэнер поднялся из-за стола и, не говоря больше ни слова, отправился в верхние комнаты башни.
— Я так и думал! — воскликнул Иеронимус. — Эти бессмертные ничего просто так не делают. Даже своих слуг из застенков за здорово живёшь не вытаскивают.
