– Думать надо было, прежде чем выкрикивать заклинание! – сказал второй.
– А раньше не мог предупредить?! Теперь придется возвращаться в столицу за новым платьем!
– Купишь что-нибудь в местной лавке, – хмуро изрек Рашид.
– В этой дыре?! Да ты смеешься надо мной! – возмутилась Левтина. – Что местные портнихи смыслят в новых нарядах?!
Эсселиты огляделись по сторонам, рассматривая дело своих рук, и разочарованно покачали головами.
– И здесь провал! – раздраженно сказала колдунья. – Ни один не устоял против заклятия!
– М-да, – согласился Рашид. – Здесь его явно нет.
– Когда же нам, наконец, повезет?! – заныл Гребун. – Мы побывали в двух тюрьмах, а впереди еще столько приютов! Я уже устал мотаться по всей стране на этой проклятой палке!
– Все устали, – мрачно отозвался Рашид. – Но приказ императора надо выполнить. Иначе миледи лишит нас наших голов!
Услышав упоминание о Лионелле, двое других одновременно громко сглотнули и поежились.
– Так что, возвращаемся домой? – с надеждой спросила Левтина. – Мне действительно нужно переодеться!
– Ладно! – Рашид взял рунный посох наизготовку. – Все равно мы должны уточнить детали пророчества. Впереди еще сорок с лишним приютов! Нам хотя бы узнать, кого мы ищем, мальчика или девочку!
Гребун издал жалобное хныканье. Но другого выхода не было. Эсселиты сели верхом на свои посохи и взмыли в затянутое тучами небо.
Господин Амброуз, словно большой поросенок в нарядном костюме, лежал в оставшейся после вчерашнего дождя луже и блаженно улыбался во сне. Ему снилось, что он нежится на мелководье морского побережья, где-то на пустынном тропическом пляже.
Глава десятая,
в которой Коптильда устраивает олимпиаду, а мадам Бина зажигает факел
Следующим утром комендантша Коптильда проснулась с мыслью, что ее физическая форма сейчас несколько далека от идеала. Страсть к земляничному варенью не прошла для нее даром. Рассматривая себя в зеркале, Коптильда не смогла обнаружить не то что талию, даже намека на нее! Все тело превратилось в один сплошной бесформенный живот.
– Пора срочно что-то предпринять! – сказала сама себе комендантша.
Она натянула на себя майку, боксерские трусы, размером больше походившие на чехол для танка, портупею с револьверами, и вышла во двор приюта. Возле амбара лежала ее любимая ржавая штанга весом в восемьдесят килограммов. Дети хотели вчера утащить ее в металлолом, но просто не сумели поднять.
Коптильда схватила штангу и начала энергично качать бицепсы. Когда она подняла штангу пятьдесят три раза, ее голову вдруг посетила очередная безумная идея.
– Олимпиада!!! – закричала она так, что на третьем этаже приюта все девочки попадали с кроватей.
Комендантша отбросила штангу в сторону, перебудив при этом всех мальчиков и заодно все остальное население Белой Гривы, и громко затопала, направившись в здание.
– Подъееееем! – рявкнула она и пару раз пальнула в потолок из револьверов. – Живо все в коридор! Кто выйдет последним, полетит в «копошилку»!
Полусонные дети начали вяло выходить в коридор, потирая заспанные лица.
– Олимпиада! – провозгласила Коптильда, выталкивая воспитанников во двор. – Засиделись вы у меня, маленькие разжиревшие вонючки! Не одной же мне страдать?! Пришла пора и вам растрясти свой жирок и показать, на что вы действительно способны! Когда я служила в армии, нас каждый день гоняли по стадиону! Я пробегала двадцать километров с мельничным жерновом на шее! Вам в будущем предстоит то же самое, так почему бы не начать готовиться уже прямо сейчас?!
Аграфена и Триш горестно вздохнули. Пима вообще едва сознания не лишился, когда понял, что ему предстоит бежать кросс.
– Да я вообще бегать не умею! – застонал он. – Мои ноги для этого не приспособлены!
– Может быть, они приспособлены для чечетки? – предположила Коптильда, показав ему свой револьвер. – Смотри у меня! Как бы не пришлось тебе снова сплясать под мою музыку!
Пима побледнел и тут же примолк.
Кухарка быстро приготовила простенький завтрак. Дети перекусили, и комендантша погнала их на деревенский стадион. Шествие сопровождалось стрельбой и звуками военных барабанов.
Стадион находился неподалеку от Белой Гривы. Он представлял собой большой круг вытоптанной земли, со всех сторон окруженный дремучими лесами и болотами. В центре него располагались разные спортивные сооружения: лестницы, бревна, брусья и турники для подтягивания.
Когда по деревне разлетелся слух, что приютские воспитанники будут соревноваться в ловкости и быстроте, местные жители быстро собрались на трибунах, чтобы поглядеть на это зрелище. Несмотря на ранний час, свободных мест на стадионе уже не осталось. Развлечений в деревне не хватало, поэтому жители пользовались любой возможностью повеселиться.
Самые почетные места заняли староста, его жена и их дочь. Мадам Бина пришла в одном из своих больших чепцов, на Кризельде было платье, еще пышнее вчерашнего. Она больше напоминала торт с взбитыми сливками. Увидев эту девицу, Триш чуть не упал, но Аграфена по-дружески поддержала его за плечи, не забыв при этом хихикнуть.
– Какая замечательная идея, устроить в Белой Гриве олимпиаду! – заявил староста. – У нас так давно не проводилось ничего подобного! Так давайте подойдем к этому мероприятию со всей возможной ответственностью! Может, кто-то из жителей деревни тоже хочет поучаствовать в соревнованиях?
Желающих не нашлось. Все хотели только смотреть и насмехаться над приютскими горе-спортсменами.
– А в доказательство того, что у нас настоящая олимпиада, – сказал староста, – мы зажжем настоящий олимпийский огонь!
– Точно! – обрадовалась комендантша. – Давайте взорвем что-нибудь, да так, чтобы грохоту побольше!
На трибунах послышались жиденькие аплодисменты.
– Взрывать мы ничего не будем! – с опаской произнес староста. – Вечно вы, мадам Коптильда, все преувеличиваете…
Кузнец Дормидонт и деревенский парикмахер Игуан прикатили откуда-то большую железную бочку и установили ее в центре стадиона. Церковный сторож приволок флягу керосина. Он нашел в лесу неподалеку от стадиона сучковатую дубину, и обмотал ее старыми тряпками, соорудив таким образом факел. Затем вылил содержимое фляги в бочку.
– Дайте мне факел! – торжественно произнес староста деревни. – Я открою олимпиаду!
– Вот уж дудки! – неожиданно возразила мадам Бина. – Дайте факел мне!
– Но почему? – возмутился старик.
– Потому что в молодости я уже это делала, – был ответ. – Двадцать лет назад я открывала олимпиаду в Белой Гриве. Это традиция!
– Помню то открытие, – подал голос Дормидонт, едва сдерживая смех. – Полдеревни чуть не сгорело к чертовой бабушке!
