– Сейчас и испытаем! – подбодрил его Дормидонт.
Снизу у машины имелась настоящая печка. Как оказалось, она была уже набита дровами.
Старик открыл заслонку и плеснул в топку керосину. Затем зажег спичку и бросил ее следом. Дрова тут же загорелись.
– Главное – почаще подбрасывайте дровишек! – предупредил Дормидонт. – А теперь убирайтесь отсюда, пока эти императорские прихвостни не очухались!
Пима запустил механизм, машина послушно поддалась и загудела, поршни со скрежетом начали ходить туда-сюда.
Мальчик развернул уже знакомую Аграфене тряпку и извлек из нее изогнутый блестящий ключ. Он вставил его в специальный замок и повернул с некоторым усилием.
Конструкция запыхтела еще громче.
– Не так быстро! – неожиданно раздалось в кузнице.
Рашид с перекошенным от ярости лицом медленно выбирался из обломков стены. Левтина стояла на пороге, поправляя свои всклокоченные волосы. Гребун, наконец, стащил с себя Пафнутия и отшвырнул его в сторону. Кот проворно перевернулся в воздухе и приземлился на лапы.
– Дети, уезжайте! – крикнула Марта.
– А вы? – испугалась Аграфена.
– Я вас догоню! – пообещала женщина.
Рашид вскинул посох и выпустил в Марту яркую молнию.
Та успела отскочить в сторону, выронив случайно посохи Гребуна и Левтины, которые до этого держала в руках. Колдун и колдунья сразу кинулись к своему оружию.
Пима дернул рычаг, снимая машину с тормоза.
Неуклюжее на первый взгляд изобретение сорвалось с места и с громким скрежетом помчалось прямо на Эсселитов. Рашид, Гребун и Левтина бросились в разные стороны.
Дормидонт в это время успел подбежать к воротам и распахнул их настежь.
Машина выкатилась на улицу, пыхтя дымом и слегка подскакивая на кочках. Шесть колес от танка Коптильды резво набирали скорость.
– Спасибо тебе за все, дядя Дормидонт! – крикнула Аграфена, оглядываясь.
– Спасибо! – вторили ей мальчишки.
– Спасайтесь, ребятки! – помахал им на прощание кузнец. – Мы с вами еще обязательно встретимся!
Машина Пимы выехала на ночную улицу и понеслась прочь от кузницы. Ребята бросили прощальный взгляд на домики Белой Гривы, на здание приюта, возвышавшееся на холме над деревней, на блестящую в темноте гладь озера. Жизнь здесь никогда не казалась им легкой и беззаботной, но все же им довелось испытать в этих местах столько приключений!
А это дорогого стоит!
В этот момент у кузницы взорвалась крыша. Показалось пламя. В огненном вихре в небо взметнулись три черных силуэта в развевающихся плащах. Это были Эсселиты императора.
Они устремились в погоню за машиной.
Аграфена испуганно ахнула, но Дормидонт, а за ним и Марта в дымящемся плаще выбежали на улицу. За ними скачками несся Пафнутий, таща на себе книгу Амалии.
– Давай, брат Пафнутий! – крикнул Акаций с колен Триша. – Посшибай их с посохов этой книженцией!!!
Марта раскрутила свою трость над головой, создав в темном небе гигантскую светящуюся энергетическую петлю, а затем швырнула ею вдогонку Эсселитам.
Петля, словно сверкающее волшебное лассо, обхватила всех троих.
Марта махнула посохом в сторону озера.
Рашида, Гребуна и Левтину с силой дернуло вниз и все трое очутились в воде.
– Спасите! – тут же заверещала колдунья. – Я не умею плавать!
Двое других поплыли ей на выручку.
Марта посмотрела на Дормидонта.
– Кажется, нам удалось их остановить! – улыбнулась она. – У рунных посохов есть одна особенность. Они не работают, если их намочить в воде! А пока они высушат свои палки, Аграфена и мальчики окажутся уже далеко от Белой Гривы!
– Слава Богу! – расслабился кузнец.
– Тебе лучше тоже здесь не оставаться, Дормидонт! – сказала Марта. – Эти Эсселиты не оставят тебя в покое! Они вызовут жандармов и тебя арестуют за помощь беглецам.
– А куда же мне податься? – развел руками старик.
– Полетели со мной? – предложила она. – Я как раз собираюсь к берберийским кочевникам. Они дают убежище многим врагам императора и, в последнее время, я постоянно живу в их стране. Мой посох еще не совсем разрядился. Мы сможем дотянуть до ближайшего города, а там сядем на паровоз.
Дормидонт с сожалением взглянул на свою разрушенную кузницу. Обломки уже вовсю пылали, пожар разгорался все сильнее.
– А! – махнул он рукой. – Была, не была! Поехали! Жаль оставлять эти места, да авось еще когда-нибудь вернусь в Белую Гриву! К тому же у меня дочь и внуки живут в стране берберийцев. К ним и подамся, они давно меня к себе приглашают.
– Вот и славно! – обрадовалась Марта.
– Ну а ты, Пафнутий Дормидонтович? – кузнец взглянул на своего кота.
Тот сидел неподалеку на скамеечке и аккуратно собирал лапами рассыпавшийся табак. Услышав, что к нему обращаются, он испуганно вскинул голову, словно его застали врасплох.
– Мне нельзя уезжать, – сказал Пафнутий. – Мои коты без меня пропадут. К тому же, кто возглавит восстание в этих краях, когда начнется революция? Хватит и того, что я приставил Акация к Аграфене. Он проследит, чтобы в дороге с этими непутевыми детьми ничего не случилось!
– Так вот почему он поехал с ними! – догадался Дормидонт. – Что ж, это хорошая идея!
– А другие в мою голову и не приходят! – важно заявил кот.
Кузнец обнял старого пушистого друга на прощание.
– А книгу я заберу, – сказала Марта. – Кто знает, что скрыто на ее страницах! Нельзя допустить, чтобы она попала к Эсселитам Лионеллы.
– Конечно, забирай! – сказал Пафнутий. – Я для тебя ее и вытащил из огня!
Женщина поблагодарила кота и спрятала книгу под плащ. Затем Марта раздвинула свой посох и села на него верхом. Дормидонт взобрался позади нее, и они вместе взмыли в воздух.
– Ты уж высоко не поднимайся, – попросил старик. – А то свалюсь еще с непривычки!
– Не беспокойся, я буду осторожна! – заверила его Марта. – А тебе взять с собой ничего не нужно?
– Да у меня ничего особо ценного и нет! – рассмеялся Дормидонт.
– Не переживай! В Берберии много кузниц, там это очень важная профессия. Без работы ты не останешься!
– Отлично! – обрадовался тот. – Не люблю сидеть без дела!
Посох Марты поднимался все выше, затем они полетели в сторону леса и вскоре скрылись из виду.
Пафнутий собрал остатки табака в кисет, взял его в зубы и побежал к своим котам.
Эсселиты, наконец, добрались до мелководья. Опираясь на свои намокшие посохи и громко отплевываясь, они выбрались на берег с ног до головы перемазанные тиной.
