Туземец удивился. На этих островах не водились змеи. Однако он осмотрел ранки, покачал головой и быстро заговорил со своими. Те закивали, и двое тут же углубились в лес. Остальные обступили ближайшую кокосовую пальму. Один с ловкостью обезьяны вскарабкался наверх и стал сбивать орехи.
Привычными движениями они обдирали с кокосов толстую кожуру, а затем старший широким ножом разрубал скорлупу на две половинки.
Сверкая белозубой улыбкой, мальчик протянул угощение Русе и Макару. Руся с жадностью осушил скорлупку, наполненную сладковатой освежающей жидкостью, и принялся жевать белую плотную мякоть кокоса.
Макар выпил, откинулся на песок. Жевать кокос не стал.
Мальчики обсуждали диковинную, на их взгляд, одежду Макара. Пятнистые камуфляжные штаны вызвали одобрение.
— Хорошо! — кивали они. — В лесу тебя не видно!
Большие накладные карманы поразили воображение туземцев. Карманов у Макара было много, и похоже, во всех что-то лежало. Макар засунул руку в один из них и достал… вчетверо сложенный клетчатый носовой платок! Чистый, только влажный, не успевший просохнуть после дождя и слегка помятый. Руся засмеялся. Носовыми платками он давно не пользовался…
Макар протянул платок мальчишке, который лазил на пальму. Тот остался весьма доволен подарком.
Вскоре вернулись мальчики из леса — в руках их были какие-то листья. Старший выбрал самые на его взгляд подходящие. Он набил ими рот и принялся тщательно пережёвывать. Выплюнул получившуюся кашицу на целый лист, он, присев на корточки, пришлёпнул компресс к Макаркиной ноге. Потом ловко обернул ногу оставшимися листьями, подвязал кокосовой нитью, чтоб не слетали. Похлопав Макара по плечу, вручил ему другие листья, поменьше.
— Эти — нужно жевать. Жуй!
Макар взял в рот лист и скривился — было горько.
— Жуй! — повторил мальчик и повернулся к Русе. — Завтра этуа будет совсем здоров! — уверенно пообещал он.
— Возьмите нас с собой, на свой остров, — попросил повеселевший Руся.
— На Анаа? Хорошо, — согласился Меноно. — Скоро мы поплывём домой! — улыбаясь и приплясывая, радостно пообещал он.
* * *
Руся присел в тени, рядом с Макаром. Прижав подбородок к груди и высунув язык, он в восхищении рассматривал акулий зуб, оглаживая ладонью его гладкую, чуть желтоватую эмаль. Зуб был — что надо. Руська поднял голову, двумя пригоршнями откинул волосы со лба, вдохнул полной грудью.
Всё складывалось как нельзя лучше. Теперь Раевский был уверен, что они выберутся отсюда, и оба в добром здравии. Главное попасть туда, где людей побольше. А там — найти российское посольство и считай, уже дома.
— Ф-ш-штранно, — расширил глаза Макар, внезапно перестав жевать.
— Что странно?
— Я понимаю, ф-ш-што они гофофят! — не слишком внятно прочавкал он.
— Я тоже, — засмеялся Руся.
Макар кривясь, сплюнул листья в ладонь и пояснил:
— Ну, я думал сначала — ты их понимаешь, потому что выучился немного на Нукагиве.
Руся покачал головой.
— Эти говорят немного по-другому. Но неважно. Хронодайверы понимают любой язык.
— Круто! — глаза Макара заблестели. — Точно, я же — хронодайвер. Отлично звучит. — И он гордо выпятил грудь.
— Ты — нырок! — поумерил его пыл Руся. — Змеёй укушенный. Жуй свои листья, поправляй здоровье!
* * *
Воздух дрожал и плавился. Почти видимая глазу, плавала вокруг жара. Руслан, лениво щурясь, смотрел на сверкающую воду. Издалека слышно было, как быстро переговариваются мальчики с Анаа. В их голосах ему почудилась смутная тревога.
Руся медленно поднёс ладонь к глазам. Вслед за мальчиками с Анаа он тоже заметил в море ещё одну лодку. Лодка приближалась. Уже видно было мускулистых полуголых гребцов, дружно налегавших на вёсла.
— Вагейту! — Мальчики-туземцы стайкой окружили старшего и испуганно загалдели, словно встревоженные птицы, готовые вспорхнуть.
Жара вдруг ещё сильнее набрякла, навалилась тяжестью.
В горячем, дрожащем воздухе сорвался, взлетел к верхушкам пальм отчаянный крик самого младшего:
— Они убьют нас!
Дети, взрывая песок, со всех ног бросились к пальмовым зарослям. Через минуту все они исчезли в зелёной чаще.
Руся и Макар остались на берегу одни.
Глава 39. «Спэ фрэтус»
Испуганные крики стихли. Злая, звенящая тишина сдавила уши, обступила со всех сторон.
— Как думаешь, нам тоже стоит спрятаться? — прошептал Макар.
Руся испуганно пожал плечами.
— Кто такие эти вагейту?
— Видимо, враги их племени.
— Слушай, мы точно в XXI веке?
Руся угрюмо помотал головой.
— Теперь я в этом сомневаюсь.
— Ну что? Война? Или — переговоры?
— Лучше переговоры. Вот только у меня пуговицы кончились… — торопливо зашептал Руслан. — Давай пока спрячемся, — решился он. — Может эти вагейту быстро свалят. Их, наверное, тоже ветром сюда прибило. Напьются воды, поедят чего-нибудь, да и отчалят.
Мальчики почти ползком двинулись в тёмно-зелёные, перевитые лианами дебри.
* * *
Если бы Руся знал, чем вскоре набьют свои желудки вагейту, он не смог бы не только говорить, но даже думать об этом без дрожи. Дикари с острова Таи действительно не собирались задерживаться на Макатеа. И на обед их вполне устроили бы кокосы и фрукты. Если бы не лодка! Лодка, брошенная мальчиками с острова Анаа на берегу…
По ней туземцы с Таи сразу определили, что на острове кто-то есть. Они возбуждённо загомонили, переглядываясь и хватаясь за ножи и копья: было ясно, что этот кто-то — из племени, враждебного вагейту.
Осмотрев следы на песке и рассыпавшись цепью, туземцы, перешагивая через заросшие лианами поваленные стволы, двинулись вглубь острова.
* * *
В джунглях царила духота — влажная, изнуряющая. Макар и Руся, тяжело дыша, поднимались в гору. Одежда набрякла от пота, спутанные волосы липли ко лбу. Макар опирался на сучковатую кривую палку. Повязка из листьев давно слетела с его ноги, но они не обращали на это внимание.
Мальчики двигались, стараясь забирать в противоположную сторону от лодки чужих туземцев. Не так уж их много, и весь остров им прочесать всё равно не удастся. Это утешало, придавало сил.
Руся поминутно вытирал рукавом рубахи лоснящееся от пота лицо. Хотелось поскорее вырваться из тёмных, душных джунглей. Наверх, к небу, в сверкающую высь, откуда во все стороны видна тугая струна горизонта!
«Заберёмся повыше, — пытался подвести под это безудержное стремление разумную основу Руся, — и посмотрим — где кончается остров. А главное — что на берегу творится»/
