Кром, мгновенно став серьезным, направился к своему коню. Смех «стражей» мигом смолк. Угроза казалась вполне реальной.
Четыре часа спустя каравелла уже поднимала паруса. Пришлось потрудиться, чтобы поднять раненого Аякса из шлюпки на палубу. Как только берег исчез за кормой, Марджана принялась обрабатывать его рану бальзамом из корабельных запасов.
Карима проследила за тем, чтобы медную лохань наполнили пресной горячей водой, и вызвалась помочь подруге избавиться от грязи. Вымыв волосы, Марджана откинула голову на бортик лохани. Мерное покачивание убаюкивало, но желание поболтать с подругой было куда сильнее — да и Карима готова была говорить часами.
— До сих пор не могу поверить, что все уже позади! Как ты рисковала, девочка…
Марджана, поморщившись, покачала головой:
— Ты бы сделала то же самое, Карима. Я ни секунды в этом не сомневаюсь.
— Ну разумеется, я же отвечаю за тебя.
Марджана устало усмехнулась:
— Ты уже давно ни перед кем за меня не отвечаешь. Мы обе знаем, что ты последовала к людям за мной добровольно. Что отказалась от вечной жизни и немалых умений. Что лишилась почти всего…
— Но ведь и ты лишилась почти всего… Не могу представить себе, скольких сил тебе стоило отвести погоне глаза!
— Наверное, многих… Но тут уж было не до размышлений — они бы нас мигом догнали. Вот и пришлось…
— Хорошо еще, что твои спутники ничего не заметили… — пробормотала Карима.
— Они-то заметили, но ничего, к счастью, не поняли. Надеюсь, они до конца жизни будут теряться в догадках…
Она снова откинула голову и вздохнула. В эту минуту ее накрыло гигантской волной усталости — впервые за несколько дней она позволила себе расслабиться. Когда глаза девушки закрылись, Карима с сожалением покачала головой:
— Ну вот, растрещалась как сорока, а ты совершенно измотана. Оставляю тебя отдохнуть.
Марджана даже не ответила. Еще немного — и она уснет прямо в воде! У нее едва хватило сил вытереться и лечь. Волосы так и не успели высохнуть.
Проснувшись поздней ночью, она обнаружила поднос с хлебом, сыром и фруктовым соком. Марджана жадно съела все до последней крошки и снова заснула. А когда пробудилась, в иллюминатор уже заглядывало солнце. Марджана оделась и отправилась навестить пациента.
В маленькую каюту уже набились «стражи», шум стоял невероятный. Все дружно смеялись над шуточками Крома. Ее глаза сразу же нашли Мехмета. Взгляды их на мгновение встретились, но Марджана взяла себя в руки и выгнала всех, чтобы без помех перевязать рану.
Она с радостью отметила, что следов воспаления нет и больной скоро встанет на ноги. Жар спал, и Аякс, выбритый и умытый, выглядел настоящим красавцем. Но уже не находил себе места, и неудивительно: для него неподвижность была хуже смерти. Поддавшись на уговоры, Марджана разрешила раненому подняться на палубу. Но приказала держать руку в покое, пока они не доберутся до Эгрипоса.
Закончив дела, Марджана вернулась в свою каюту и легла. Только к концу дня она нашла в себе силы встать и выйти к друзьям. Те праздновали победу лучшим амотильядо из немалых запасов Ферры. Девушка появилась как раз тогда, когда подруга произносила прочувствованную речь.
Марджана молча слушала, заметив, однако, что Мехмет наблюдает за ней с тем же сдержанно-задумчивым выражением, как в первые дни их путешествия, словно усилием воли подавляя все чувства.
Она с трудом оторвала от него взгляд. Теперь, когда все было позади, ее одолевало все то же смятение. И все те же вопросы. Готов ли Мехмет вступить в орден? Видит ли он себя рядом с ней?
Ответов девушка не знала, но была уверена, что после всего пережитого Мехмет откажется и от ордена, и от нее. Она облегченно вздохнула, когда Карима взяла ее под руку и повела к поручню.
Золотисто-красные лучи заходящего солнца косо ложились на воду, превращая морскую гладь в жидкое золото. Дух захватывало от красоты, символизировавшей жизнь, надежду и бесконечную свободу. Карима глубоко вздохнула, наслаждаясь видом. Минуты текли в молчании.
— Знаю, — неожиданно пробормотала она хриплым от слез голосом, — я обещала не надоедать тебе своей благодарностью. Но думала, что все это я потеряла навсегда. Как потеряла тех, кого люблю, без кого моя жизнь станет просто бессмысленной.
Марджана обняла подругу за талию.
— Все позади, Кара. Попытайся выбросить все это из головы. Ты снова с нами, среди друзей, и это самое главное.
Сглотнув слезы, Карима ответила ей слабой улыбкой. Прошло несколько минут, прежде чем она окончательно успокоилась.
— Знаешь, твой шейх так беспокоился за тебя, просто места себе не находил.
Марджана, поколебавшись, кивнула:
— Мехмет всегда берет на себя ответственность за тех, кто ему небезразличен.
— Ну, значит, ты ему более чем небезразлична…
Марджана, отвернувшись, смотрела на сверкающее море. Она и без Каримы знала, что дорога Мехмету. Вопрос в том, насколько. Достаточно ли, чтобы остаться на Эгрипосе после того, как они спасли Кариму? Чтобы стать членом ордена? Чтобы понять, в чем его призвание?
Марджана изо всех сил старалась не думать о будущем. В последние дни она была слишком измучена, чтобы сосредоточиться на чем-то, кроме необходимости выжить. Более того, она исчерпала почти все свои магические силы. Кто знает, когда они вернутся к ней, если вообще вернутся…
Да, дело «стражей» куда важнее ее чувств. Но сейчас, вместо того чтобы радоваться успеху, она мучилась от душевной боли. Скоро, уже совсем скоро она расстанется с Мехметом. Он выполнил свое обещание, спас ее подругу, и теперь у него больше нет причин оставаться на Эгрипосе.
Должно быть, поэтому он снова избегает ее? До сих пор он всего лишь коротко поздоровался с ней и больше не делал попытки подойти. И Марджану не покидало чувство, что он мысленно уже разорвал их связь и теперь просто приучает ее к этому.
Мехмет был солдатом, закаленным в огне войны. И шрамов на его душе было столько, что хватило бы на троих. Любой на его месте подумает дважды, прежде чем посвятить себя делу, где так легко можно потерять дорогих тебе людей.
«Ты ему более чем небезразлична».
Правда ли это? Действительно ли Мехмет полюбил ее, пусть даже против воли? Может, именно это повлияет на его решение присоединиться к «стражам»?
Да, ее легко могли убить. Мехмет наверняка не захочет, чтобы она снова рисковала. Наверняка решит, что лучше покинуть ее, чем стать свидетелем ее гибели…
Сердце девушки сжалось. Она-то знает, как глубоки ее чувства к Мехмету! Она была так уверена, что из него выйдет идеальный «страж» — он, один из немногих, наделен природной склонностью защищать и оберегать угнетенных и беззащитных. Марджана не решалась представить, что будет с ней, если он навсегда покинет Эгрипос и исчезнет из ее жизни.
