— Ну и пожалуйста, — сказала мама.
Потом мы вернулись в нашу комнату досыпать, а то не успеем мы и глаз сомкнуть, сказала мама, как тетушка Мария заколотит палкой, требуя завтрак. Лавиния страшно нам обрадовалась. Вот дурочка, она, наверное, решила, что призрак нас сожрал.
Утром я от зевоты ничего кругом не видела, зато мама проворно втиснула и застегнула тетушку Марию в ее одеяния.
— Сегодня вы завтракаете внизу, — объявила она.
— Знаю, дорогая, — сказала тетушка Мария. — Элейн придет к десяти и заберет меня. Вы пойдете с нами?
Это, кажется, немного обескуражило маму, но она быстро оправилась:
— Нет, у нас с Мидж другие планы. Мне бы хотелось расставить все точки над «i». Мы здесь отдыхаем, у нас пасхальные каникулы.
— Разумеется, дорогая. Очень любезно с вашей стороны, что вы решили провести их со мной, вы необычайно почтительные родственники, — ответила тетушка Мария.
Мама скорчила мне из-за ее спины раздраженную гримасу. А я в ответ тоже скорчила гримасу — мол, ну ее, не возражай.
Пока Элейн катила тетушку Марию по передней, она наградила меня несколькими свирепыми взглядами, будто что-то запрещала, но я не стала об этом даже думать. Не могла дождаться, когда они уйдут. И, едва за ними закрылась дверь, сказала маме:
— Надо пойти по той тропе позади садов.
— Почему? — удивилась мама. — Я намерена просто перейти улицу и постучать в дверь. Никто меня не остановит.
— Зато потом нас могут в кого-нибудь превратить, — сказала я.
— Да, угроза серьезная, — согласилась мама. — Но мне хочется устроить демонстрацию протеста, Мидж. Вот Крис же устроил. А ты записываешь все, что на самом деле думаешь…
— Да, только тайком, — возразила я. — А говорить вслух не решаюсь.
— Отлично, тогда я заставляю тебя перейти улицу вместе со мной, — высказалась мама.
Так мы и сделали. Я была в ужасе. Мне казалось, будто улица стала шириной в милю и из-за каждого кружевного окошка на нас нацелились телескопы, но помешать нам никто не попытался. А едва мы дошли до двери, мистер Фелпс сразу же нам открыл.
— Добрый день, мэм, — сказал он. — Мы вас ждали. Моя сестра в доме.
Он провел нас в комнату, где мисс Фелпс сидела в своем высоком креслице, словно гномиха. Они ждали нас — и не просто ждали, а до такой степени, что на столе оказалось четыре чашечки кофе и тарелка имбирного печенья.
Мама подошла к мисс Фелпс и пожала ей руку, и мы долго вели жутко вежливую светскую беседу. Потом мама начала:
— Итак, что касается Энтони Грина…
Тут Фелпсы разом подались вперед, и мисс Фелпс едва не вывалилась из креслица.
Мама сказала:
— По-моему, хоть кто-нибудь из вас вполне мог бы сказать кому-нибудь, что Энтони похоронили заживо! Сколько времени он числится пропавшим?
— Двадцать лет, — сказала мисс Фелпс.
У мамы пар повалил из ушей. Мисс Фелпс предостерегающе протянула вперед обезьянью лапку.
— Заверяю вас, мы с братом не знали, что с ним произошло, — сказала она, — пока Маргарет вчера не описала его.
— Кристиан не упоминал о снах, — добавил мистер Фелпс. — Впрочем, это понятно.
— Ты хочешь сказать, для мальчиков естественно скрывать неприятные чувства, — уточнила мисс Фелпс. — Мы пытались выяснить, что произошло с интересующим вас человеком, в течение двадцати лет. Ни мне, ни брату не нравилось наблюдать, как женщины правят городом, ни в чем не зная ограничений.
— О боже, — сказала мама. — Я надеялась… Понимаете, этой ночью он сказал мне — выпустить его должен именно тот, кто и заточил.
— Правда?! — удивилась я. — А я ни слова не слышала!
— Он говорил очень тихо, — сказала мама. — Можно было разобрать, только если сильно сосредоточиться.
— Ой, — сказала я. — А выглядело будто телефонный разговор. Мне было слышно только тебя. Что же нам теперь делать? Мы даже не знаем, где он, не говоря уже о том, кто его туда упрятал.
— Где он, я знаю, — ответила мама. — Во сне видела. Это тот бугорок с кустами, через него все время все бегают.
— О! — хором воскликнули мы с Фелпсами.
— У старого дома Гринов, — сказала мисс Фелпс. — Там теперь приют, но девочкой я играла на этом холмике.
Я поймала себя на том, что разглядываю мисс Фелпс. Мы с ней смутились.
— Крис это знал, — сказала я. — Неужели он вам не говорил?
— Э-э… гм. Возможно, когда мы с ним беседовали, он этого еще не знал, — сказал мистер Фелпс. — Теперь вопрос в том, кто его туда заключил. — Он поглядел через стол на мисс Фелпс.
— Путешествие во времени, полагаю, — резко ответила она. — Надеюсь, вас не укачивает? Натаниэль обнаружил, что способен путешествовать лишь в обличье животного, но это, наверное, не очень важно. Кошки и собаки обычно никому не бросаются в глаза — и им не грозит оказаться одетыми не по моде.
Мы с мамой вытаращились друг на друга.
— Мэм, нам практически точно известно, в какой день и час пропал Энтони Грин, — сказал мистер Фелпс. — Однако определить место нам не удалось. Мы полагали, это где-то в Волчьем лесу. Видите ли, там нашли его плащ. Более того, я не сомневался, что это было в лесу, хотя к настоящему времени обошел его весь до последнего дюйма.
Мама все таращилась.
— А может быть, они нам не доверяют, Натаниэль, — сказала мисс Фелпс. — Вот почему я предложила Натаниэлю отправиться с вами. Я бы вызвалась и сама, только, боюсь, из меня получится крайне немощная кошка и я буду вам только мешать. Ты ведь вызывался, верно, Натаниэль?
— Разумеется, — ответил мистер Фелпс, хотя по его виду не казалось, что эта мысль ему нравится. — Я старший помощник Энтони Грина, поэтому его судьба заботит и меня.
— Понимаете, — сказала я, — мы с мамой к этому не привыкли — к путешествиям во времени и вообще.
— А вы говорите об этом так… так непринужденно, — проговорила мама и робко добавила: — Вы сказали — кошки?
— Демонстрация, мэм, — сказал мистер Фелпс.
Он поднялся и сорвал с себя халат. Пока халат летел — мистер Фелпс бросил его на диван, — сам он исчез. Зато на полу на том месте, где он стоял, лежала груда одежды, а на ней сидел полосатый кот со слегка фанатичными глазами и смотрел на нас.
— Видите, совершенно безболезненно, — сказала мисс Фелпс. И чуть повысила голос: — Натаниэль, я могла бы отправить вас прямо сейчас. А то мы опоздаем. — Она повернулась к маме: — Это, конечно, была шутка. Вы — следующая?
Все немного затормозилось из-за меня. Мне очень понравилось быть кошкой. Сначала, когда я выбралась из одежды, было немного непривычно — мышцы несли легкое тельце вдвое быстрее, чем я рассчитывала. Я пулей выскочила на середину комнаты и шлепнулась на живот, растопырив лапы во все стороны. Было слышно, как где-то высоко высоко засмеялась мисс Фелпс. Слышать я стала по-другому. А видеть — совсем по-другому.
