Дорожки-улицы между колоннами освещались стремительными вспышками нереального, холодного огня. Зеленоватое мерцание продолжало омывать ноги, преобладая в фантомном пространстве.
Задрав голову, Лиза посмотрела вверх.
Колонны информационных носителей казались бесконечными, они тянулись ввысь, постепенно смыкаясь в искаженной зрением перспективе, словно над ней действительно нависал некий мрачный и таинственный свод.
Во всем этом угнетающем великолепии не было ничего живого, что выпадало бы из жутковатой гармонии равнодушных информационных потоков.
Некоторое время Лиза стояла не шелохнувшись, не зная, зачем пришла сюда, что ищет и в какую сторону ей следует идти.
Внезапно острое чувство отчаяния, безысходности овладело ей. Гармония мертвой архитектуры угнетающе действовала на разум, хотелось чего-то живого, настоящего, но вокруг, куда ни глянь, высились мерцающие колонны да перекатывались волны зеленоватого света…
Не вынимая шунта нейросенсорного контакта, Лиза, не сумев понять открывшегося ей сумеречного ре, привычным усилием воли выскользнула назад, в пространство сервисной оболочки терминала. Поиск тут задавался мысленным приказом, и она могла просматривать множество документов со скоростью, недоступной при привычном чтении с экрана.
Готовых статей она не нашла, но ей попались несколько файлов с черновыми набросками мыслей порою не связанных друг с другом и не оформленных в текст.
Документов и просто записей было множество, но Лиза со стоическим упорством продолжала прогонять информационные массивы через свой разум, скрупулезно выискивая зерна истины среди не относящихся к делу плевел.
В конце концов она нашла некоторый след.
Если бы она знала в тот миг, к какому страшному, чудовищному открытию приведет ее первая обнаруженная среди прочих материалов запись!..
Сергей действительно работал над проблемами виртуальной зависимости людей. Но акцент его поиска имел странное, прямо-таки зловещее смещение:
«Получил на завтра разовую аккредитацию на прием к президенту, — так начиналась одна из обрывочных записей. — Есть информация, что он увлекается женщинами и среди его подруг есть серийный киборг. Отвратительно, но нужно проверить…»
Далее шли ничего не значащие записи, наброски статей, и вновь среди них мелькнуло поразившее Лизу зерно информации:
«Был на приеме. Присматривался. Нюхал… Кажется — нашел. У нее типичное лицо, думаю, что видел его на рекламных проспектах корпорации „Киборгсистемз“».
Опять ворох пустой, не относящейся к делу информации, и снова запись:
«Удалось вторично попасть в президентский дворец. Разговаривал с ней. Взял с собой невинный детектор, реагирующий на металл. Вне сомнения — она киборг. Но мне кажется, что никто из окружающих не замечает этого. Поразительно, но, разговаривая с ней, я понял, что у этой машины есть все, присущее человеку — даже прошлое! Она вспоминает детство, смеется и огорчается, рассказывает такие: детали, ни разу не сбившись на перекрестных вопросах, что невольно задумаешься — можно ли так тонко запрограммировать машину?»
Лиза читала документы, понимая, что наткнулась на что-то очень важное. Возможно, перед ней открывалась разгадка роковых событий, и потому она с лихорадочным нетерпением ускорила поиск.
Ее усилия вознаграждались вновь и вновь, но чем дальше она углублялась в записи, тем холоднее становилось у нее на душе.
Просматривая обрывочные, бессистемные заметки, она поняла, что в какой-то момент времени все мысли Сергея как журналиста и человека оказались направлены в одну сторону: он начал серьезно подозревать, что матрицы личностей, инсталлированных в обнаруженных им киборгов, когда-то принадлежали людям. Все эти модели находились в собственности тех или иных высокопоставленных и далеко не безупречных в моральном плане чиновников правительства и были в разное время приобретены ими в одном и том же месте: в региональном представительстве известной на Кассии корпорации «Киборгсистемз».
Сергей, видимо, чувствовал, что он прикоснулся к истине, но у него не было способа доказать это. Он ходил вокруг да около, не в силах ни бросить начатое дело, ни довести его до логического конца.
Тогда-то он и решился на отчаянный шаг, о чем свидетельствовала короткая запись без даты:
«Решено, завтра иду в банк, а затем к ним. Иначе вся эта мышиная возня не имеет смысла».
Следующие три записи Лиза прочитала, едва не лишившись рассудка от их содержания:
«Купил. Она прекрасна. Файл LP207.
…
Это похоже на бред. Она такая же живая, как я сам. Мне кажется, я сойду с ума от этой двойственности. Не могу забыть жутковатую усмешку того типа, который показывал мне ее еще замороженную, под колпаком криогенной камеры. Казалось, что он предрекает мне что-то зловещее и знает об этом. Может быть, они читали мою серию предварительных статей?
…
Я все более начинаю терять грань между реальностью и бредом. Она любит меня! Черт, не могу свыкнуться с мыслью, что она — всего лишь сервоприводная кукла во плоти. Сегодня она возилась с терминалом, думала, что я не вижу. Как выяснилось — вставила туда какой-то кристалл. Интересно будет посмотреть, что это такое?»
…
Голова Лизы онемела. Она уже все поняла, но ее взгляд по инерции продолжал читать скупые строки, написанные Сергеем незадолго до смерти:
«Я едва соображаю… Весь мир, как в тумане… Этот проклятый кристалл… Вот откуда они берут личности… Он слой за слоем выпивает мое сознание, списывая его внутрь себя. Я уже не могу вырваться отсюда… Здесь я еще мыслю, но там, наверху, от меня, наверное, осталась лишь умирающая лоботомированная оболочка… Она ушла… Адово отродье… Она убила меня и ушла… Уже ничего нельзя сделать, они ведь знали, что я копаю под них… Знали… Господи, как мне хорошо здесь… Я слишком поздно понял, что на самом деле происходит с моей сущностью… Сука… Она, наверное, не осознает, кто такая на самом деле… Мог бы выбраться — полоснул бы ей по венам и показал… вряд ли она умрет от такой операции… Оборотень… Проклятый оборотень…»
* * *
Лиза не помнила, каким усилием ей удалось оборвать связь, вырвав шунт нейросенсорного контакта из своего виска.
Ледяной пот градом струился по ее телу, одежда впитывала его, прилипая к коже.
Она словно бы спала наяву. Ее руки дрожали, пальцы не слушались, не желая попадать в нужные кнопки, в голове разлился иссушающий звон, там бились в нервном ритме пульса злые, емкие слова фантома:
«Оборотень… Сервоприводная кукла…»
Файл с кодом LP207 действительно присутствовал на жестком носителе информации.
Открыв его, Лиза пробежала омертвевшим взглядом по ровным строкам электронной копии договора купли-продажи, и все ее существо сжалось в ледяной комок.
«Нет… Это не со мной… Этого не может быть…»
