Эти слова были ее любимой присказкой, и Селуянов развлекался
тем, что старался каждый раз ответить на них по-новому.
– Я не могу найти то, что уже давно нашли другие. И
перестань ругать свое лицо, лично меня оно вполне устраивает. Все, решено, я
еду один. Давай сюда ключи от машины.
Валентина, слушая его, успела надеть короткие осенние
сапожки на низком каблуке и удлиненную светло-зеленую куртку. Взяв в руки
сумочку; она быстро глянула на часы.
– Коля, у нас до выхода есть ровно полминуты, поэтому я
предлагаю тебе послушать меня. Ты сам постоянно цитируешь своего начальника,
который говорит, что каждый должен заниматься своим делом. Твое дело – искать
преступников, мое – ездить на машине, у меня это получается намного лучше, чем
у тебя, и спорить с этим невозможно. Не забывай, что за руль я села раньше, чем
научилась читать, и то, что ты задумал, лучше меня все равно никто не сделает.
– Я сделаю все как надо, – упрямился
Николай, – я, между прочим, тоже за рулем больше десяти лет сижу.
– Конечно, сделаешь, – согласилась Валентина,
открывая дверь и легонько подталкивая мужа в сторону лестничной клетки, –
кто ж в этом сомневается?
Только после этого весь твой годовой заработок уйдет на
ремонт машины. А если я сяду за руль, то гарантирую тебе всего лишь небольшую
вмятину и пару царапин на крыле. Все, драгоценный, время истекло, побежали, а
то упустим твоего фигуранта.
Он больше не спорил, потому что понимал в глубине души, что
жена права.
Ее мастерское владение автомобилем они уже неоднократно
использовали в оперативных целях, каждый раз изумляясь тому, как эта хрупкая
молодая женщина чувствует технику и подчиняет ее малейшим своим желаниям.
Главная же прелесть состояла в том, что сидящие за рулем мужики уж никак не
могли подозревать таких способностей в юной даме, управляющей идущим рядом
автомобилем, а посему ловились на разработанные комбинации, как первоклашки.
К дому Шувалова они подъехали ровно без четверти восемь
утра. Его машина – серая «Тойота» – стояла недалеко от подъезда.
– Позавчера он вышел из дому без десяти восемь, а вчера
– без пятнадцати девять, вероятно, в первый день он ехал к первой паре занятий,
а во второй – соответственно, ко второй, которая начинается около половины
одиннадцатого, – прокомментировала Валентина. – Приготовься,
драгоценный, вполне возможно, нам придется долго ждать. Но я думаю, будет
лучше, если он поедет попозже, движение уже будет более интенсивное, и нам
будет удобнее, ты не находишь?
– Главное, чтобы Шувалов вышел, – откликнулся
Коля. – А мы уж как-нибудь.
Без десяти восемь Виктор Петрович Шувалов вышел из дому и
сел в машину.
Валентина не трогалась с места, пока серая «Топота» не
скрылась из виду.
– Ну, с богом, – сказала она тихонько, поворачивая
ключ зажигания. – Будем надеяться, что он не сменит маршрут.
Петляя по переулкам, Валентина выехала на Дорожную улицу, по
которой можно было попасть прямо к развязке, ведущей на Кольцевую автодорогу. И
вчера, и позавчера Шувалов добирался до университета через Кольцевую дорогу и
Мичуринский проспект. Именно на Мичуринском Селуянов и наметил место для
знакомства.
Серую «Тойоту» Шувалова они снова увидели уже на
Мичуринском. Когда миновали Олимпийскую деревню, Николай сказал:
– Подтягивайся, Валюта, уже близко, – и сам
удивился тому, что голос отчего-то прозвучал сдавленно и хрипловато.
Валентина прибавила скорость, то и дело поглядывая на идущую
далеко впереди машину Шувалова, и подъехала к перекрестку Мичуринского
проспекта с улицей Лобачевского именно в то самое мгновение, в какое и нужно
было, чтобы с точностью до десяти сантиметров встать по отношению к «Тойоте»
так, как запланировал Селуянов. В ожидании зеленого сигнала светофора Шувалов
стоял во втором ряду, намереваясь пересечь перекресток и продолжать движение
прямо. Валентина встала в третий ряд и, когда загорелся зеленый свет,
тронулась, включила поворотник, показывая, что хочет повернуть направо, и
нахально подрезала Шувалова, который как ни в чем не бывало двигался вперед.
Это было грубейшим нарушением с ее стороны, из третьего ряда
поворота направо не было, все желающие повернуть должны были становиться в
первый ряд. Поскольку столкновение оказалось неизбежным, оно и произошло.
Шувалов выскочил из машины с побелевшим от гнева лицом.
– Вы что, дамочка, совсем не соображаете? – заорал
он. – Куда вы претесь из третьего ряда?
Валентина лениво открыла дверцу и элегантным движением
выбросила ножки наружу.
– Но мне надо было повернуть, – капризно протянула
она. – Вы понимаете?
Мне НАДО было повернуть. Вы должны были видеть, что я
поворотник включила.
Чего вы сами-то по сторонам не смотрите?
– Да какой, к лешему, поворотник? Вы хоть десять
поворотников включайте, я на вас смотреть не должен, потому что из третьего
ряда нет поворота. Вам понятно, дамочка? Нету его тут. Вон, смотрите! – Он
поднял руку и начал тыкать пальцем в том направлении, где висели знаки. –
Короче, давайте быстро решать, как вы будете ремонтировать мою машину, у меня
времени нет.
– У меня тоже, – невозмутимо ответила
Валентина. – И это еще посмотреть надо, кто кому должен машину чинить. Вы
мне крыло помяли и дверь поцарапали.
– Я? Вам? – Шувалов задохнулся от
возмущения. – Это вы мне, а не я вам!
Нет, ну надо же, какие люди наглые бывают! У вас есть
мобильный телефон?
– Ну есть, – кокетливо кивнула она. – А что?
– Так звоните и вызывайте ГАИ или как там оно нынче
называется. Давайте, дамочка, давайте, шевелитесь, время идет, я на работу
опаздываю.
– Я тоже, между прочим, не погулять вышла. Подумаешь,
деловой какой нашелся, как будто он один на всем свете работает, а остальные
так, груши околачивают, – огрызнулась молодая женщина.
Пока ждали инспектора ГИБДД, Валентина сидела рядом с мужем
в машине и внимательно наблюдала за Шуваловым. Он то и дело посматривал на
часы, но совершенно не обращал внимания на повреждения, нанесенные его
автомобилю, не ходил вокруг, не трогал руками вмятины и не качал сокрушенно
головой. Было видно, что он нервничает в данную минуту, только из-за того, что
опаздывает на работу. Валентина опустила стекло и поманила его рукой.
– Хотите позвонить на работу, предупредить, что
задерживаетесь? – миролюбиво спросила она. – Я лично уже позвонила.
– Хочу, – сердито буркнул Шувалов.
Валентина протянула ему телефон.
– И охота вам с милицией связываться, – сказала
она, когда Виктор Петрович возвращал ей трубку. – Дали бы мне денег на
ремонт, и разошлись бы мирно. А теперь вот стой тут, жди неизвестно чего. Вы
что, надеетесь, что в милиции вам ущерб поменьше насчитают?
