Брайан улыбнулся и снова сел рядом с Шелби, а Хантер пошел к своей лошади. Карета тронулась с места, и они продолжили свой путь.
— Ну как, Элли? Что ты думаешь о нем? Разве он не хорош? — с лукавой улыбкой осведомилась Кэт.
— Вы говорите про Марка Ферроу?
— Разумеется, про него, — подтвердила Камилла.
— Он кажется… достоин большой похвалы, — согласилась девушка.
— И только? — засмеялась Кэт.
— Я еще незнакома с ним, — напомнила Элли.
— Но скоро познакомишься, — ответила ей Камилла.
— Он очень красивый, — продолжила Кэт. — Конечно, для меня Хантер — самый красивый и обаятельный из всех мужчин. Но…
— Марк моложе, это мужчина для Элли, — заявила Камилла.
И обе женщины снова улыбнулись.
«Сейчас или никогда!» — подумала Элли и сказала:
— Похоже, что он прекрасный оратор и умный человек, но…
— Но? — переспросила Камилла. Улыбка исчезла с ее лица, и она нахмурилась.
Энни покачала головой и заговорила:
— Я…
— Элли, он будет одним из самых влиятельных людей в стране, — тихо произнесла Камилла.
— И он не из тех чистюль, которые ведут борьбу чужими руками. Он не сидит в башне из слоновой кости и не пользуется своим высоким положением, — добавила Кэт.
— Брайан и лорд Ферроу дружат много лет, — начала рассказывать Камилла. — И Брайан знал, что, когда сын лорда Ферроу вырастет, он станет ответственным и достойным доверия человеком. Марк уже в детстве очень остро чувствовал, что такое достоинство и честь.
— Пожалуйста, хватит об этом, Камилла! — тихо попросила Элли. — Я знаю, что ты и Брайан очень много думали о моем благополучии — особенно если учесть, что у вас есть своя семья, а я всего лишь ребенок, которого священник отдал на воспитание Мэгги и Джеймс. Я никогда не смогу отблагодарить вас всех, но…
— Отблагодарить нас? — Камилла явно была озадачена.
— Отблагодарить нас? — повторила Кэт.
— Нам не нужна благодарность, — сказала Камилла.
— Мы любим тебя! — заверила девушку Кэт. — В тебе есть зачатки всего того, что человек надеется увидеть в своем ребенке, когда ребенок вырастет.
— Именно поэтому вы будете с Марком идеальной парой, — подвела итог Камилла.
— Я уверена, что он просто чудесный… — начала Элли, замечая, что в ее голосе зазвучала нотка раздражения.
— Подожди. Ты не знаешь его. Ты увидишь, что он действительно совершенство. Такое совершенство, что это тебя поразит. Ты не можешь ничего знать, пока не познакомишься с ним, — заверила Камилла.
— Просто я… мечтала иметь в жизни собственное дело. — Элли наконец сумела это произнести.
— Собственное дело? — переспросила Камилла.
Девушка постаралась улыбнуться:
— У Кэт есть дело жизни: она художница. А ты, Камилла, египтолог. Я тоже думала о чем-нибудь подобном. — И Элли торопливо добавила: — Мне очень посчастливилось, что все эти годы вы заботились обо мне и растили меня. Поэтому я всегда хотела только одного — вырасти и стать такой, как вы.
Обе женщины смотрели на нее и ничего не понимали.
— Но я же замужем за лордом Стирлингом, — напомнила Камилла.
— А я не занималась бы живописью, если бы не Хантер, — пояснила Кэт.
— Ты недооцениваешь себя, Кэт, — возразила Элли. — Твой талант все равно бы проявился.
Они снова посмотрели на Элли с удивлением.
— О какой карьере ты мечтаешь? — наконец спросила Камилла.
— Я хочу писать.
— Писать, — повторила Кэт и взглянула на Мэгги. — Но ты можешь писать и будучи замужем. — Она снова посмотрела на девушку. — Многие женщины ведут дневники.
— Я имею в виду не дневник. Я хочу, чтобы мои работы появлялись в печати.
— Но ведь и замужняя женщина может отдавать свои работы в печать, — пояснила Камилла, снова обращаясь к Кэт.
— Конечно, — согласилась Кэт. — Пишут ведь чаще всего за столом.
— Или на камне, — пробормотала Элли.
— Извини, о чем ты? — удивилась Камилла.
— Эту работу чаще всего делают дома, — повторила Кэт.
Обе женщины откинулись назад. Теперь они снова улыбались.
— У тебя нет никаких причин, чтобы ради этого отказываться от замужества, — сказала Камилла.
— Совершенно никаких, — согласилась Кэт.
— Вы говорите, что Марк Ферроу будет могущественным человеком, — сказала Элли. — Он уже могущественный человек, — поправила она себя, вспомнив, как он говорил с толпой. Обычно такие люди не хотят, чтобы их жены имели собственные увлечения.
Камилла наклонилась вперед:
— Мы живем не в Средние века. Никто не потащит тебя к алтарю силой и не заставит произнести супружескую клятву против твоей воли. Но, Элли… — Она помолчала. И было похоже, что ей трудно говорить от горя. — В эти дни стало ясней, чем когда-либо раньше, что в твоей жизни должен быть такой человек.
— Извини, но почему? — спросила Элли.
Камилла смущенно посмотрела на Кэт. Ей явно было неловко, и Элли почувствовала, что у женщины есть тайна, которую они не раскроют ей — ни сейчас, ни в будущем.
— Мы живем в эпоху империи, — весело напомнила Кэт.
— Но мир и теперь остается опасным, — просто сказала Камилла.
— Объясните же, о чем вы говорите! — взмолилась Элли.
— Разве ты не хочешь… ну, всего, что обычно хочет иметь молодая женщина? — тихо поинтересовалась Кэт.
— Дома, мужа… детей? — договорила Камилла.
Элли помолчала, а потом осторожно ответила:
— Это может показаться странным, но, как я уже говорила, я училась у удивительных женщин. Конечно, любовь очень важна. И уважать себя тоже необходимо. Но я чувствую… что в состоянии… сама создать что-то важное. Что касается остального, я хочу того, что есть у вас. Я хочу любить так, как любите вы. И хочу иметь мужа, который бы смотрел на меня так, как Брайан смотрит на тебя, Камилла, Хантер — на тебя, Кэт, а Джеймс — на Мэгги.
Обе женщины молчали.
Потом Мэгги возразила:
— Но ведь, знаешь, так было не всегда. Мы влюбились не сразу.
— Ты обязательно влюбишься в Марка, — заверила Элли Кэт. — Когда-то я была глупой: Хантер стоял передо мной, а я его не видела. Меня ослепил своим блеском человек, который, как я потом поняла, горько разочаровал бы меня уже через неделю. Любовь не всегда просто… возникает. Иногда она начинается медленно… со слова, с осознания… с желания, которое пробуждается внутри тебя.
