— Скажите, Хетти, во сколько часов вы поднялись в кабинет мистера Брендона?
— Я думаю, было около девяти.
— Была ли дверь кабинета закрыта?
— Да, как всегда. — Хетти немного помолчала, глядя на Марка, потом решилась и стала рассказывать: — Сначала я не хотела стучать в дверь и ушла. Но потом… — Она снова замолчала, на ее лице появились морщины. — Я вернулась и постучала. А он не ответил. Я постучала сильней, потом еще и еще раз. Но он и тогда не ответил. Я спустилась вниз за своими ключами.
— Вы говорите, что спустились за ключами. А где они обычно хранятся?
Хетти показала где. Кольцо с ключами от дома висело на крюке для одежды около задней двери.
— Итак, вы взяли ключи и поднялись наверх.
— Да. Потом я постучала снова и позвала его по имени. После этого я открыла дверь. — На ее лице отразился ужас, который она почувствовала тогда. — Там было столько крови… — слабым голосом произнесла Хетти.
— Вы знали, что он умер?
— Ох, да!
— Вы дотрагивались до него?
Она покачала головой:
— Нет, мне не надо было трогать его. — Она посмотрела на Марка. — Вам тоже не надо было бы трогать, вы бы тоже поняли. Я ничем не могла спасти его. Это было… очевидно.
— И тогда?
Она с трудом проглотила ком в горле:
— Я убежала. И бежала всю дорогу до полицейского участка. Один из полицейских пришел со мной сюда… но я не поднялась наверх. Нет. Я… не могла вернуться наверх. Я… я не могла остаться в доме.
— Что же вы сделали?
— Вернулась к Мод.
— Полицейский проводил вас туда?
Она рассеянно кивнула, потом посмотрела на Марка:
— Я вернулась сюда утром только ради миссис Брендон. Я ей нужна. Она хорошая, добрая женщина. — Хетти на секунду замолчала, но потом заговорила так, словно ее прорвало: — Она по-настоящему прекрасный человек. — Хетти перекрестилась. — Бог свидетель: ни один человек не заслужил того, что досталось мистеру Брендону. Но… она тоже не заслужила то, что ей приходилось терпеть от него.
— Они не ладили друг с другом?
— Я не могу сказать, что они не ладили, — фыркнула Хетти. — Они не дрались. Он орал, она молчала. Он приказывал, она делала, как он велит. Вот как они жили. — Хетти улыбнулась. — Знаете, ведь это был ее дом. Он смог стать писателем благодаря ее деньгам. А миссис Брендон — она ведь еще не совсем старая. Но она выглядит старой. Он высосал из нее все соки своими поучениями и бешеными криками. Он убедил ее, что он — самое лучшее, что есть на свете после Господа Бога, и что для нее огромная честь быть рядом с таким человеком, как он.
Хетти явно не любила Жиля Брендона. Но было похоже, что, хотя деньги и принадлежали жене Брендона, распоряжался ими он один. Посмотрев на Хетти, Марк теперь был уверен, что экономка не поднимала нож на своего хозяина. И все же… при всей ее худобе чувствовалось, что она крепка как сталь. Марк не подозревал ее всерьез, но исключить из числа подозреваемых тоже не мог.
— Хетти… Когда вы днем уходите из дома за покупками или по делам, берете вы свои ключи с собой? — спросил он.
— Да — кроме тех случаев, когда ухожу из дома по поручению миссис Брендон. Когда она дома, мне не нужно таскать с собой эту тяжелую связку: миссис Брендон может впустить меня.
— Кто еще приходит сюда, кроме вас и миссис Брендон?
— Вы шутите, сэр?
— Нет, Хетти. Я говорю серьезно.
— Не знаю, с кого начать, — заговорила экономка. — Сюда ходит много разных людей. Мистер Брендон иногда устраивал здесь собрания. Он ведь не только писал статьи против монархии. Он был членом группы, которая собиралась свергнуть королевскую власть.
— А как вы относились к этому, Хетти? — спросил Марк.
Экономка развела руками. Ее взгляд был почти веселым, но в нем была и огромная усталость от жизни.
— А какое мне дело? Таким, как я, все равно, как пойдут дела в стране. Женщина вроде меня… в общем, прежний у меня хозяин или новый, я все равно буду работать. Я выживу. Мне не важно, кто у нас первый: я-то всегда буду среди последних.
Марк не знал, что ответить на это.
— Вы прекрасная экономка, Хетти. А это большой талант, — заявил он.
Она опустила глаза и неловко поблагодарила:
— Спасибо. — Потом пожала плечами и добавила: — Миссис Брендон… В общем, я буду здесь ради нее.
— Это очень благородно с вашей стороны, Хетти, — сказал Марк и крепко пожал ей обе руки. — И помните то, что я вам сказал: вы очень талантливая женщина.
Она улыбнулась, и как раз в этот момент закипела вода в чайнике.
Музей был полон людей. Только что открылась новая выставка, и Камилла, которая часто помогала на таких мероприятиях, решила, что в этот день здесь будут не только избранные, но и обычная публика. Она надеялась, что и обычные посетители, точнее, те из них, кто достаточно богат, сделают пожертвования. Но была и другая причина: она хотела смешать в толпе людей разных сословий потому, что верила в человеческую доброту. Пусть те, кто имеет привилегии, посмотрят, что их вклады могут сделать для тех, кому меньше повезло в жизни.
— Чайная комната ниже по лестнице, — сообщила Камилла, когда они вошли. — Мы немного погуляем по выставке, а примерно через час съедим ланч.
— Прекрасно, — согласилась Элли. — Мне не терпится увидеть выставку.
Она солгала. Это далось ей с огромным трудом, но выбора у нее не было.
— Смотри, вон там Мэгги и Джеймс разговаривают с лордом Ферроу! — воскликнула Камилла. — Но я не вижу рядом с ним Марка. Как странно! Может быть, он уже в выставочных залах. — И она пошла к трем собеседникам.
— Идем к ним, Элли! — тихо сказала Кэт и направилась вслед за Камиллой.
Но Элли не решалась идти. Даже издали она расслышала слова лорда Ферроу:
— Ему пришлось выйти на время, и я боюсь, что он опоздает. Но он обязательно придет.
Услышав это, Элли рассердилась. Значит, великолепный Марк Ферроу все еще не может найти время, чтобы познакомиться с собственной невестой!
Элли решила, что пока не будет думать об этом. Ей нужно использовать его опоздание и с пользой для себя употребить это время.
Девушка посмотрела на своих опекунов и убедилась, что они по-прежнему глубоко погружены в беседу с лордом Ферроу. Тогда она осторожно пробралась вдоль стены обратно к двери и мгновенно оказалась за порогом, а затем спустилась по ступеням на улицу. Она не бежала: это привлекло бы к ней внимание, но шла быстрым шагом.
К счастью, она много раз бывала в музее и хорошо знала окружавшие его улицы.
Элли подумала, что, по сути дела, должна благодарить Марка Ферроу за его явное равнодушие к ней. Если бы он был в музее, ей не удалось бы так легко убежать.
