Витбург тут же вырвал руку из его пальцев и заявил:
— Я не могу поблагодарить вас: я не благодарю преступников.
Затем он сел в карету и захлопнул дверцу.
— Гони! — во весь голос крикнул Патрик кучеру.
— На восток и на запад, — сказал Марк друзьям, когда карета покатилась по дороге.
Они разъехались каждый в свою сторону и исчезли в лесу за миг перед тем, как лорд Витбург стал стрелять из окна кареты.
Гостить у лорда Ферроу было приятно. Этот очаровательный человек сам любил уединение и поэтому позволял Элли быть одной, когда она этого желала.
Когда он объявил, что должен съездить по делам в Лондон и Элли попросила разрешения поехать с ним, лорд, кажется, согласился на это с удовольствием.
Но в карете он засомневался:
— Я не должен был брать вас с собой. Мне там надо будет заниматься делами, и я боюсь, что вы можете оказаться одна в опасности.
— Не волнуйтесь. Я хочу пройтись по магазинам и все время буду на главных улицах, где много народа, — заверила его Элли.
Лорд Ферроу вышел из кареты возле Биг-Бена и приказал Бертраму позаботиться о мисс Грейсон. Терпеливый великан кивнул, показывая, что готов сделать все, о чем его просят. Элли попросила Бертрама высадить ее возле музея и встретить на том же месте через два часа. Она заметила, что на кучерском сиденье лежала книга, и невольно улыбнулась: неудивительно, что Бертрам так терпелив.
Элли вошла в парадную дверь музея. А вышла через служебную. Девушка твердо решила побывать на почте. Но сегодня она невольно спрашивала себя, не следил ли кто-нибудь за ней в прошлый раз, и поэтому была осторожной. По пути она несколько раз заходила в магазины и купила несколько отрезов кружев для тетушек, пару саше и маленькую сумочку.
Когда Элли наконец пришла на почту, чтобы послать в газету свою последнюю статью, она обнаружила, что ей прислали потерянный чек. Девушка решила, что это Марк вернул его в редакцию, и быстро оглянулась вокруг, опасаясь, что он мог идти за ней следом. Но ни одного подозрительного человека поблизости не было. Выйдя с почты, она пошла дальше по той же улице и только потом поняла, что направляется к зданию газеты.
Элли часто приходила к этому зданию для того, чтобы просто смотреть на него и мечтать, что однажды ее статьи появятся на страницах этой газеты. Правда, по-настоящему она хотела писать романы и рассказы, прясть из слов нить событий — как Артур Конан Дойль, как сестры Бронте или даже как Эдгар По. Теперь она снова стояла возле этого здания на тротуаре.
Вдруг кто-то окликнул ее:
— Мисс Грейсон.
Она повернулась на этот голос и увидела Тана Грира. Он хорошо смотрелся в полосатом пиджаке со светло-коричневым жилетом и черных брюках и был весел.
Кажется, он был счастливей, чем во время их прошлой встречи.
— Как идут ваши дела? — спросил он.
— Спасибо, хорошо. А ваши?
— Как нельзя лучше. — Он тихо засмеялся и, понизив голос, пояснил: — А. Анонимус пишет не каждый день.
— Значит, первая страница снова ваша?
— Да. Не хотите ли подняться наверх? Обстановка у нас далеко не роскошная, но, может быть…
— Хотела бы, и очень.
— Тогда идемте.
Молодой журналист показал Элли, где хранятся приготовленные для продажи газеты, где стоят печатные станки, и провел ее почти по всем помещениям. Здесь постоянно работали телефоны, рекламные агенты зарабатывали себе на жизнь, продавая места для объявлений. Десятки людей сидели за поставленными в несколько рядов письменными столами. Одни печатали на машинках, другие листали огромные тома, проверяя факты. Элли смогла встретиться с главным редактором, и это было ей приятно, хотя она и краснела от смущения. Особенно она обрадовалась, когда он сказал, что здесь всегда рады принять в печать работы, присланные со стороны, такие как те, что написал А. Анонимус.
Элли не хотела затягивать этот визит и попыталась уйти. Но, когда она уже была в дверях, редактор подозвал ее обратно и сказал:
— О вашей свадьбе мы сообщим на первой странице.
Элли улыбнулась, но не стала говорить ему, что свадьба намечена на субботу. Она не знала, как идет подготовка к празднику и нужно ли хранить тайну.
Тан вывел ее обратно на улицу.
— Могу ли я угостить вас чашкой чая? — спросил он.
Элли, румяная от радостного волнения, была готова согласиться, но вспомнила, что уже потратила все время, которое выпросила для себя у Бертрама.
— Извините, — сказала она. — Честное слово, я была бы очень рада выпить с вами чаю. Но я здесь с лордом Ферроу, и сейчас я должна вернуться.
Тан улыбнулся ей, но это была странная улыбка.
— Мы должны серьезно поговорить, — сказал он.
Элли наклонила голову:
— Мы уже говорили, разве нет?
— Я скажу вам кое-что, а вы слушайте. Вам нужно быть осторожной.
— Почему вы говорите мне это?
— Вы знаете, что ваш жених только вчера был в этом здании?
— Он здесь был? Что же он здесь делал? — Элли постаралась сказать это небрежно.
— Этого я не знаю. Я не мог услышать, что он говорил. Но он разговаривал с главным редактором и передал ему какой-то конверт.
— Может быть, он начал писать, — предположила Элли.
Тан посмотрел на нее внимательно и серьезно.
— Спасибо вам. Говорю это искренне. Я всегда мечтала побывать там, где я была сегодня, — сказала Элли, не дождавшись от него ответа на свое предположение.
— Я вас понимаю. Значит, это вы пишете.
— Боже мой, какое у вас богатое воображение!
— Разве Марк Ферроу передал редактору конверт не от вас?
— Вовсе нет, — заверила Элли. — Спасибо вам еще раз. Я чудесно провела время.
— Это странно.
— Что именно?
— То, что вас так околдовали комнаты, где создается газета. То, что вы мечтали осмотреть их.
— Я люблю читать.
— Понимаю.
Тан не поверил ей. Он догадывался о правде. А Элли не знала, что сказать.
— Спасибо вам еще раз, но теперь я должна торопиться.
Она пожала Тану руку, повернулась и убежала.
Девушка быстро прошла несколько улиц, завернула за угол, вернулась в музей через служебный вход и вышла с другой стороны. Как она и думала, Бертрам ждал ее на условленном месте.
Лорд Ферроу уже сидел в карете. Очевидно, он быстро закончил свои дела и каким-то образом узнал, где надо искать Бертрама.
— Я уже стал беспокоиться, что действительно подверг вас опасности, — сказал он Элли.
