— Очень неплохо для начала, — сказал Руперт, вставая. Он вдруг принял строгий, официальный вид и откашлялся. — Ученики, ваш Хранитель, Элеонор Элдридж, покоится в соборе, ожидая погребения. Не все мы умрем, но все мы неминуемо изменимся.
Он шагнул вперед и крепко схватил детей за плечи своими огромными ладонями. Сайрус задрожал под его суровой хваткой, но, увидев лицо Гривза, тут же успокоился. Его глаза были полны горя, голос прозвучал мягко и почти напевно.
— Кто подарил нам жизнь? У кого на руках мы умрем? У того, кто держит нас не то в забытьи, не то в полудреме. У вечного Хранителя наших душ.
— Я был в долгу перед вашим отцом. И свой долг я возвращу уже вам.
Опустив руки, он развернулся и вышел из комнаты. Было слышно, как планки вздыхают под его мерными, тяжелыми шагами.
Сайрус посмотрел на Антигону. Он наконец узнал, как на самом деле погиб его отец и потому чувствовал себя так, будто с него содрали кожу, почистили, как апельсин. Он снова и снова прокручивал в мыслях одну и ту же картинку — Гривз на грузовике уезжает с его отцом. Неужели он был последним, кто видел папину улыбку? Кто слышал, как он смеется? Как двигается? Нет. Это, наверное, были те, кто застрелил его. Убийцы. Погиб ли кто-нибудь из них на парковке «Лучницы» в тот день? Он всем сердцем надеялся, что да. И миссис Элдридж… Она правда была мертва. Абсолютно и бесповоротно. Ушла, и нет пути назад. Он не очень ее любил и был не совсем с ней любезен и потому чувствовал себя еще хуже.
Антигона заправила назад свои короткие непослушные волосы и искоса поглядела на брата. Было заметно, что она из последних сил пытается не заплакать, и он всей душой захотел ее поддержать.
— Как думаешь, нам стоит идти в собор? — спросил он.
Она хмуро кивнула.
— Ладно, — согласился он. — А потом нужно поесть. И пойдем искать того типа, Дугласа.
Деннис Гилли сидел на краю толстого каменного выступа, подтянув колени к подбородку. Когда у остальных швейцаров был перерыв, они играли в карты в одной из уборных. Когда перерыв был у Денниса, он сидел над кухонной хозяйственной верандой и подолгу смотрел на озеро.
Когда он в первый раз рискнул полезть на этот выступ, то полчаса не мог забраться на него. Теперь всего за пару минут он уже оказался наверху, легко дыша, не сводя глаз с воды и не выпуская изо рта похищенное с кухни яблоко. Он не знал, что не следует таскать яблоки с кухни, так же как и сидеть на выступе над кухонной верандой. Некоторых правил еще не придумали и не записали. Никто еще об этом ни разу не говорил и не упоминал. Но он все равно чувствовал себя немножко виноватым и потому особенно ревностно следил за соблюдением всех ему известных правил.
Несмотря на усиливающийся ветер, Деннис не отказался от своей шляпы-котелка и продолжал ее носить, подвязав лентой под подбородком. Несмотря на жару, он уже был в прорезиненном плаще с капюшоном, который взял из-за дождя, признаки которого заметил на горизонте.
Деннис обожал штормы. И ветер. Ему нравился шелест парусов на ветру, скрип палуб, шершавый плеск волн у носа корабля. Деннис обожал наблюдать, как меняются цвета в заливе, как поднимаются и опадают на волнах маленькие лодки, как большие корабли дремлют у своих якорей. Он откусил от яблока.
Вчера был неудачный день. Трое швейцаров попали в госпиталь, двое с ожогами, а один с огнестрельным ранением. Судя по отверстию в котелке, он сам едва не погиб от руки одного из этих мерзких трансмортализованных. Но Сайрус с Антигоной прикончили гада. Трудно представить себе неопытного Ученика с таким смертельным оружием в руках, немудрено, что Руперт забрал его. Он был просто обязан. Весь Орден шумел как потревоженный улей. На завтраке монахи орали на Руперта. Зачем вообще кому-нибудь может понадобиться такая штука? Если только они не планируют прикончить какое-нибудь чудовище вроде Максимилиана Робеспьера.
Деннис поежился. Сегодня он, как никогда, нуждался в воде и ветре. Ему нужно было мчаться перед бурей по взъерошенной глади Великого Озера. Тогда печаль отступит и исчезнет чувство одиночества.
Но он больше не мог ходить под парусом. Он не мог пройти по причалу, запрыгнуть в маленькую лодку номер тринадцать и позволить ветру унести себя на озеро.
Он был швейцаром. А не Учеником. Родители погибли. Счета остались неоплаченными. Но, по крайней мере, он все еще здесь и может сидеть тут и смотреть на воду. Он откусил большой кусок хрустящего, вязкого яблока.
Позади распахнулась дверь на веранду. Затем она громко хлопнула, закрываясь.
Деннис наклонился вперед. Сесил Родес нервно метался за мусорными бачками. В забытьи дергая себя за заячьи усы, он говорил. Точнее, что-то тихо и торопливо бормотал. Не самому себе. С ним был кто-то еще, не попадающий в поле зрения.
Деннис Гилли услышал позвякиванье маленьких колокольчиков и щелчок зажигалки. Вокруг ступней Денниса обвился душистый трубочный дымок, затем его унес порыв ветра с озера.
— Я не бесполезен, — прохныкал Родес. — Стерлинг, я сделал все, все, как он просил. И даже больше.
— Пытать Элдридж прямо у себя в офисе, конечно, было жемчужиной твоего гениального плана, — едко отозвался Стерлинг. — Ты мог просто спросить, где щенки, я же все время следил. И теперь Руп, конечно, горит желанием узнать, что могло понадобиться Макси у тебя в комнатах, не так ли?
— Я не мог остановить Макси! — звонко воскликнул Родес. — И ты не мог сделать ничего большего. Он просто сумасшедший.
— Был, — тихо поправил Стерлинг. — Макси — был. Руп сжег его труп сегодня утром. Капитан Сесил, скажи-ка мне, остановил ли ты маленького Джона Лоуни, когда он записывал Скелтону парочку Учеников? Нет, сэр. Ты этого не сделал. Помешал ли ты этой сладенькой парочке Смитов попасть под крыло Ордена? Нет. И этого ты не сделал. Лоуни, кажется, еще дышит? Да, сэр. Еще как. И теперь Гривз реет над его больничной койкой, как голодный комар. А Макси? Ах да, он же погиб. Да, я бы сказал, что ты действительно сделал все, о чем он тебя просил. Если бы был лжецом. Тебе удалось получить доступ в комнаты Скелтона?
— Они защищены магическими амулетами и заклятиями! — истерически взвизгнул Родес. — И я не знаю, как с ними сладить. Мне нужны эти чертовы ключи. Я не приспособлен для того, чтобы иметь дело с подобными вещами!
— Согласен, — процедил Стерлинг. — Ты в принципе не приспособлен для большинства дел, не так ли, Родси?
— А как насчет тебя? Что ты собираешься делать? Ты вообще говорил, что сосунки не носят зуб с собой. А он оказался у них. Ты вообще видел дыру у Макси в голове? Кто-то рассказал им, на что способен этот зуб. Если Феникс придет сегодня ночью, а Руп его куда-то спрятал… А мы не сможем его найти…
— Я буду выполнять свою часть плана, — перебил Стерлинг. — И даже не забивай этим свою деревянную голову. И что до осколка Клинка Жнеца — у них его правда не было. Сэр Роджер ревел бы из последних сил, будь он у них.
Тем временем клубы сладковатого дыма от трубки облаком окружили Денниса.
