— Ненавижу тебя! — завопила Эмма на Майкла. — Хочу, чтобы ты умер! Ты мне не брат!
— Нет! — Кейт прижалась лицом к лицу сестры. Щека Эммы была мокрой от слез. — Никогда так не говори. Ты меня слышишь? Никогда больше не говори так!
Эмма обмякла в ее руках, и Кейт обняла ее, дав выплакаться. Майкл громко сопел на полу. Кейт, знала, что должна подойти к нему и утешить, сказав, что понимает, почему он это сделал, но не могла себя заставить. Может быть, позже.
Внезапно чуть в стороне послышался топот ног. Эмма перестала плакать. Трое детей замерли, боясь шелохнуться. Они молча всматривались в темноту, прислушиваясь.
— Где это мы? — прошептала Эмма.
Словно в ответ ночное небо вспыхнуло, и на какую-то долю секунды комнату озарило ослепительно-белым светом. Кейт подавила крик. Пятьдесят ребятишек стояли вокруг и смотрели на них. Она увидела ряды кроватей и тени от зарешеченных окон на полу. Затем раскат грома сотряс стены, и снова наступила тьма.
А потом кто-то сказал:
— У кого свет?
Послышалось чирканье, вспыхнула спичка, и в дальнем углу комнаты зажглась лампа.
— Дайте ее сюда, — потребовал тот же голос, и маленький шар света пошел по рукам, озаряя бледные лица, пока не остановился у говорившего.
— Ты! — выпалила Эмма.
Стивен Мак-Клаттери шагнул к ним, освещая лампой их лица. Он долго разглядывал их, а потом сказал:
— Держите их.
И кишащая масса детей навалилась на пленников.
— Стойте! — вскрикнула Кейт, когда ей прижали руки к бокам. — Что вы делаете?
— Он был с Графиней, — бросил Стивен, указывая на Майкла. — Мы его видели.
— И что? — огрызнулась Эмма, лягая детей, пытавшихся схватить ее. — Мы-то не были!
— Он ваш брат, верно? Значит, вы с ним заодно.
Теперь Кейт видела, что большинство детей были совсем маленькие, не старше шести или семи лет, но лица у них были почти свирепые от страха и волнения.
— Он предатель, — сказал Стивен. — Он ей помогал.
— Нет! — воскликнула Кейт. — Он совершил ошибку. Вот и все!
— Все равно предатель. А теперь тихо. Нам надо посовещаться.
Повернувшись спиной к Кейт. Стивен стал шептаться с четырьмя-пятью мальчиками и девочками примерно своего возраста. Кейт побывала во многих приютах, поэтому не раз видела, как дети ведут себя подобным образом. Предоставленные сами себе, они вырабатывают свои законы. Создают собственные общества. И еще она знала главный секрет: ни в коем случае нельзя выдавать своего страха. Покажешь страх — и они тут же порвут тебя в клочья.
Стивен Мак-Клаттери снова обернулся к ним.
— Мы приняли решение. Мы его повесим.
— Что?!
Стивен серьезно кивнул.
— Так поступают с предателями. Я читал в книге.
Судя по всему, остальным детям это предложение пришлось по душе. Они тут же начали хором распевать:
— Повесим его! Повесим его!
— Эй, дайте веревку! — приказал Стивен Мак-Клаттери.
— У нас нету веревки! — крикнул кто-то.
— Порвите простыни, — посоветовала Эмма. — И свяжите их вместе!
— Эмма!
Эмма посмотрела на Кейт и равнодушно пожала плечами.
— Спасибо, — поблагодарил Стивен Мак-Клаттери. — Вы, трое, рвите простыни.
Трое мальчиков сорвали с нескольких постелей простыни и принялись рвать их на полосы.
— Вы не можете его повесить! — Около дюжины рук продолжали держать Кейт, поэтому, чтобы обратиться к Стивену, ей приходилось кричать через всю комнату. Она изо всех сил боролась с подступающей паникой. Кейт знала, что если сорвется, то лишь еще сильнее распалит детей, уже охваченных инстинктом толпы. — Он совершил ошибку. Все ошибаются!
— Это подойдет? — Маленькая девочка подбежала к ним с бархатным шнуром от штор.
— Да, сойдет, — решил Стивен и с поразительной ловкостью завязал скользящий узел. — Подведите его сюда! А вы, трое, бросайте возиться с простынями!
Майкла потащили вперед, и вскоре они со Стивеном очутились в центре толпы ребятишек.
— Эй, постойте… — сказала Эмма, тоже начиная нервничать.
— Ты честно и без обмана признан виновным в предательстве, — провозгласил Стивен. — Есть у тебя что сказать напоследок?
Майкл зарыдал. Он что-то неразборчиво пробормотал.
— Что такое?
Майкл поднял голову и посмотрел на сестер.
— Я сказал… простите меня…
Его слезы блестели в свете лампы, и Кейт показалось, что Майкл почти не замечает остальных детей и не думает о том, что вот-вот случится, а если и думает, то ему уже все равно. Сейчас ему было важно только то, чтобы сестры поняли.
— Что ж, это замечательно, — сказал Стивен Мак-Клаттери, — но правила есть правила. — Когда дело дошло до казни, этот мальчик сразу же превратился в настоящего профессионала. — Ты предатель, и мы тебя повесим.
Он накинул петлю на шею Майклу, и дети снова за вопили:
— Повесим его, повесим его!
Толпа поволокла Майкла прочь. Кейт поняла, что теперь остается только драться. Ей придется подраться со Стивеном Мак-Клаттери и побить его. Если у нее получится, то остальные дети тут же успокоятся. Кейт уже собралась броситься на Стивена, когда в комнате раздался голос, который она сразу узнала.
— Ради всего святого, никого тут не повесят!
Стивен повернул лампу, и Абрахам, прихрамывая, вышел на свет. За его спиной Кейт разглядела нечто вроде двери в стене — в том месте, где только что ничего не было.
— А ну, разойдитесь, безобразники, — ворчал Абрахам, пробираясь сквозь толпу, и, подойдя к Майклу, снял петлю у него с шеи. Дети, державшие Кейт и Эмму, мгновенно испарились. — Повесить! Это что ж ты такое удумал, а? — Он отвесил Стивену подзатыльник. — Где твои мозги, отрок?
— Он предатель, — буркнул Стивен. — Наверное, они все предатели.
— Эти двое точно нет. Даю тебе слово, — сказал Абрахам, указывая на Кейт и Эмму. — Я сам видел, как их поймали Крикуны.
— Ну и пусть, а он все равно предатель. Мы не можем оставить это без наказания!
Абрахам взял у Стивена лампу и поднес ее к зареванному лицу Майкла.
— Так-то оно так. Но послушайте меня, вы все. — Несмотря на шелест дождя, Абрахам говорил очень тихо. — Сейчас плохое время. В такие времена все совершают поступки, за которые нужно просить прощения. Но коли мы начнем набрасываться друг на дружку, ей это будет только в радость. Значит, что нам надо? Держаться вместе! Это ведь все, что у нас есть. Мы сами. Помните это.
