Однако существовала и другая возможность. А именно, что Ордин отдал их кому-то другому.
Все утро некая внутренняя сила, которой Рад ж Ахтен не мог дать названия, мешала ему энергично напасть на замок. Это ощущение было связано с солдатами на стенах замка, но только сейчас ему стало ясно, в чем дело: среди защитников он не увидел принца Ордина. Естественно было бы ожидать, что отец с сыном станут сражаться вместе, — как поется в древних песнях. Однако сына тут не было.
Новый Король Земли идет, сказал старый чародей, не делая, однако, ударения на слове «новый». Я возлагаю надежду на Дом Ордин, вот еще что он говорил.
Принц Ордин. Это имело смысл. Мальчишка владел заклинаниями Земли, они защищали его. Ему служил чародей. И еще — Габорн обладал бойцовскими качествами, Радж Ахтен это знал. Дважды он посылал Салима убить Габорна, чтобы помешать Мистаррии воссоединиться с другими, более приспособленными для обороны королевствами. И в обоих случаях убийца потерпел неудачу.
Он обошел меня на всех поворотах, убил моего Пламяплета, ускользнул от меня.
Значит, форсибли сейчас у Габорна, решил Радж Ахтен, Именно он, благодаря им, владеет теперь множеством даров и именно он возглавляет приближающуюся армию. Правда, у него было мало времени на то, чтобы набрать побольше даров, но эта проблема разрешимая. Ордин освободил Лонгмот три дня назад. За это время дюжина преданных солдат могли взять дары для Габорна, чтобы со временем, когда принц прибудет в замок Гровермана, выступить в роли его векторов. Этих новых Посвященных можно было спрятать хоть в Лонгмоте, хоть у Гровермана, хоть в любом из дюжины расположенных поблизости замков.
Радж Ахтен сам нередко прибегал к подобной тактике. Он обдумывал все это, возвращаясь в Лонгмот. Прикинул в уме, сколько времени уйдет на то, чтобы взять замок, убить его защитников и обыскать все внутри, с целью подтвердить или опровергнуть свое предположение.
У него имелось кое-что про запас, оружие, которое он не планировал пускать в ход сегодня. Не хотелось бы обнаруживать перед всеми, на что он способен. Но, может быть, у него не будет другого выхода.
Но кроме всего перечисленного, надо было еще и успеть скрыться. Сейчас армия Гровермана находилась в двадцати пяти милях отсюда, причем многие солдаты шли пешком. Если каждый из них владеет хотя бы одним даром метаболизма и одним — силы, они могут оказаться здесь через три часа.
Радж Ахтен собирался управиться за один час.
В замке Лонгмот капитана Седрика Темпеста терзала тревога — за своих людей, за Ордина, за себя самого. После того, как Ордин и Радж Ахтен убежали на север, обе армии замерли в ожидании, хотя воины Лорда Волка продолжали готовиться к сражению.
Великаны натащили со склонов холмов множество дубов и ясеней, словно собираясь разжечь костер, после чего Пламяплеты зашли в середину огромной груды, и мертвые деревья вспыхнули.
Троица принялась танцевать в огне, позволяя ему ласкать свою обнаженную плоть. Время от времени каждый обходил вокруг костра и чертил в воздухе мерцающие голубым огнем магические знаки, которые, поднимаясь вместе с дымом, повисали над стенами замка.
Сверхъестественное, завораживающее зрелище.
Продолжая кружиться, Пламяплеты запели. Странный это был танец, — как будто они синхронизировали свои движения с пляской пламени, с тем, как вспыхивал и метался огонь. Как будто они стали с ним единым целым.
Покачиваясь и подпрыгивая, Пламяплеты затянули песнь, в которой ощущалось страстное желание, мощный призыв.
Это была одна из самых сильных сторон Пламяплетов — их способность вызывать из нижнего мира всяких жутких тварей. Темпесту приходилось слышать о таких вещах, но мало кому из людей выпадало на долю стать свидетелями Вызывания.
Повсюду на стенах люди в страхе пытались чертить символы и бормотать полузабытые заклинания. Какой-то чародей-самоучка принялся рисовать в воздухе защитные руны, и люди стали потихоньку стягиваться к нему.
Темпест нервно кусал губу, глядя, как силы Пламяплетов растут. Огонь становился все насыщенней, приобретая неземной зеленый оттенок. А потом прямо в центре него возник светящийся проход.
И в нем одна за другой стали возникать полусформировавшиеся фигуры. Саламандры, сотканные из ослепительно белого пламени, извивающиеся, подпрыгивающие. Саламандры, вызванные из нижнего мира.
Седрик Темпест почувствовал, как при виде этих тварей мороз побежал у него по коже, пробирая до костей. Разве могут простые люди справиться с такими монстрами? Это было глупостью — оставаться здесь, вступать с ними в сражение.
Крик ужаса застрял у него в горле. Помощь! Нам необходима помощь, подумал он.
И тут он заметил размытое пятно к востоку от Лонгмота. Кто-то бежал по равнине, возвращаясь с Тор Ломана. Темпест от всей души надеялся, что это Ордин, взывал к Силам, моля их, чтобы король вернулся с победой.
Но на бегущем не было мерцающего плаща Ордина из зеленой парчи. Радж Ахтен мчался к ним, без шлема, с непокрытой головой.
Что там произошло, недоумевал Темпест? Догнал ли Ордин Лорда Волка? Потом капитан перевел взгляд на Башню Посвященных. Вторым после Ордина шел Шостаг-Дровосек. Если Ордин погиб, его место должен был занять Шостаг, став новой головой «змеи». Однако в Башне не наблюдалось никакого движения, и огромный разбойник не появился оттуда.
Может быть, Ордин все еще жив и примет участие в сражении.
Радж Ахтен прокричал слова команды, приказывая своим солдатам готовиться к сражению.
Старинная поговорка гласит: «Когда дерутся Властители Рун, гибнут простые люди». Так оно и есть. Посвященные в своих Башнях, самые обычные лучники, крестьянские парни, защищающие свою жизнь — все они падут без единого слова перед яростью Властителя Рун.
Седрик Темпест не желал для себя такой судьбы и всю жизнь стремился стать чем-то большим, чем простой воин. В двенадцать он был уже сильным солдатом, в шестнадцать стал сержантом, в двадцать два — капитаном охраны. За эти годы он привык к ощущению своей власти над людьми, к тому, что в его жилах течет здоровье и сила Посвященных.
Так было всегда — до этого самого мгновенья. Являясь сейчас фактическим командующим Лонгмота, он не решался вступить в сражение с Радж Ахтеном. В конце концов, в данный момент он не так уж сильно отличался от обычного человека. Во время битвы за Лонгмот большинство его Посвященных погибли, и теперь он владел лишь тремя дарами — мудрости, жизнестойкости и привлекательности. Ничего больше.
Кольчуга казалась ему непомерно тяжелой, держать боевой молот было неудобно.
Темпест поежился от холода, который нес ветер, дующий с юга. Хотелось бы знать, что сулит этот день. Он стоял, прячась за зубцами стены, и трясся от страха, ощущая разлитый в воздухе привкус смерти.
В подготовке к сражению тем временем произошла некоторая заминка. Солдаты, великаны и псы Радж Ахтена держались в отдалении, за пределами полета стрелы. Несколько долгих минут трудились только Пламяплеты, танцуя, изгибаясь и кружась в сердце своего костра, слившись воедино с пламенем. Мерцающие саламандры приобрели более отчетливые очертания и теперь походили на червей, сотканных из ослепительно белого света. Их магическое воздействие, в свою очередь, усиливало мощь Пламяплетов.
