Он собирался отвести се в обсерваторию, чтобы показать восход солнца. За несколько недель до этого от раннего мороза в саду погибли вес розы, и Ордин хотел показать жене, как солнце медленно поднимается над горизонтом, окрашивая небо и полупрозрачный туман в мягкий розовый цвет.
Но когда он оказался у нее в спальне, жена лишь улыбнулась и сказала, что может предложить ему кое-что поинтересней.
Они занялись любовью на тигровой шкуре перед камином.
К тому времени, когда они закончили, солнце стояло уже высоко. На улицах Мистаррии перед замком собралось множество бедняков — в этот день всегда раздавали милостыню.
Весь остаток дня король и королева разъезжали по городу в огромных повозках, раздавая нуждающимся мясо, репу, сушеные фрукты и серебро.
Это была нелегкая работа. Время от времени Ордин и его жена делали небольшую передышку, с улыбкой глядя друг на друга.
Ордин не вспоминал об этом дне годами, хотя в памяти сохранилось все — и картины, и звуки, и запахи. Обладая двадцатью дарами мудрости, Ордин мог по желанию вызывать такие воспоминания во всей их полноте. Это был волшебный день. И именно в этот день, как стало ему известно спустя несколько недель, его жена забеременела их первенцем, Габорном.
Ах, как страстно он хотел ее до сих пор!
Когда Ордин полз по ступеням Очей Тор Ломана, в небесах снова появился свет, и король в ужасе увидел, как приближается к замку чудовищная волна огня, созданная тварями Радж Ахтена. В небе плыли странные разноцветные облака из разных порошков — серые, черные, красноватые, желтые от серы.
На таком расстоянии и учитывая скорость восприятия Ордина, казалось, что безбрежная волна зеленого огня накатывает на замок медленно. Пока Ордин полз по каменным ступеням, он, кроме всего прочего, ломал голову над тем, с какой целью приходил сюда Радж Ахтен. Уж наверно не для того, чтобы полюбоваться на Лонгмот. Ничего нового для себя он отсюда не увидел бы.
Нет, Лорда Волка беспокоило что-то еще.
Забравшись наверх, Ордин оглянулся. В восточном направлении над равнинами клубилась пыль, словно дым от огромного костра, и сверкали щиты, отражая солнечный свет. Со стороны замка Гровермана надвигалась какая-то армия.
Как ни велико было пыльное облако, Ордин рассудил, что армия не могла быть большой. От силы тысяч тридцать простолюдинов, впервые взявших в руки оружие. С «неодолимыми» Радж Ахтена им не справиться.
Но Ордин не сомневался, что возглавляет эту армию его сын.
Конечно, У Габорна хватит ума не нападать на Радж Ахтена. Нет, это просто какая-то военная хитрость. Ордин улыбнулся. Когда имеешь дело с таким человеком, как Радж Ахтен со всеми его дарами мудрости, попытка сбить его с толку может рассматриваться как оружие. Каждый сражается как может и его сын не исключение.
Почти во всех столкновениях победа остается за теми, кто отказывается подчиниться. Принц смиряться никак не желал.
Отлично задумано, сказал себе Ордин. Радж Ахтен не сомневался, что возьмет Лонгмот за два дня. Теперь ему стало ясно, что все не так просто и придется иметь дело еще с одной армией. Король Ордин очень надеялся, что уловка его сына сработает.
И все же в глубине души его терзал страх. Габорн, конечно, не станет атаковать Радж Ахтена. Или все же нападет на него?
Да, именно так он и сделает, больше Ордин не смог себя обманывать. Если будет убежден, что таким образом сможет спасти отца.
Страх нарастал. Мальчик рискнул собой, чтобы спасти Посвященных врага. Защищая женщину, мальчик стал лордом, Связанным Обетом.
У Ордина не осталось никаких сомнений. Конечно, Габорн ввяжется в бой с Радж Ахтеном, даже зная, что наиболее вероятным исходом будет смерть!
Как раз в этот момент гигантская волна захлестнула замок, взметнув в небо столбы испепеляющего пламени. Люди падали со стен, словно горящие птицы. Великаны, боевые псы и «неодолимые» ворвались в ворота.
И все же связанные с Ордином Посвященные были, по-видимому, живы, иначе он непременно почувствовал бы связанные с их гибелью внутренние изменения. Адское пламя не добралось до них.
Внезапно Ордин ощутил сильнейший толчок где-то глубоко внутри. Ударь. Ударь сейчас, если можешь!
И тут до него дошло, что фиаско, которое грозит защитникам замка, может подтолкнуть их к действиям и что ключ к победе находится у него. Если положение в замке станет безвыходным, люди, входившие в «змеиное кольцо», будут вынуждены сражаться, не имея возможность прибегнуть к метаболизму, который был их общим достоянием. Рано или поздно один из них погибнет и «змея» заработает. Но кто станет ее новой головой?
Уж конечно, не Дрейс, надеялся Ордин.
Нет. Это должен быть Шостаг. Могучий и на свой собственный грубоватый лад достойный уважения. Сильный воин.
Надо дать им шанс до того, как дело станет совсем плохо.
Ордин подполз к краю обсерватории и заглянул вниз. Очи Тор Ломана стояли на мысу, с западной стороны под ним торчали вверх острые скалы. Здесь, подумал Ордин. Самое подходящее место.
Не раздумывая больше, он бросился вниз. «Змеиное кольцо» должно быть разорвано. Пусть Шостаг-Дровосек потрудится, зарабатывая право на земли и титул. И пусть Габорн живет, чтобы унаследовать то, что принадлежит ему по праву рождения.
А я возвращаюсь в объятия женщины, которую люблю.
Со всеми его дарами метаболизма, Ордину казалось, что он падает медленно, почти плывет навстречу своей смерти.
53. Последний стук сердца
Огненный столб вознесся далеко в небо, словно гигантский гриб, и над равниной загрохотал гром.
Однако Габорн почти не заметил этого, что-то другое тревожило его гораздо сильнее. Далеко, далеко одно-единственное сердце затрепетало и… остановилось.
Душа Габорна точно раскололась надвое, беспредельный ужас пронзил его.
Покачнувшись в седле, он прошептал:
— Отец…
Габорну показалось — и, может быть, это было страшнее всего — что каким-то образом его призыв нанести удар Радж Ахтену стал причиной смерти отца.
Этот призыв исходил от него самого, не от Земли. Лишь собственная ярость подтолкнула его к тому, чтобы отдать такой приказ.
Нет, это невозможно, уговаривал он себя. Я не мог стать причиной гибели отца. И вообще, откуда мне известно, что это произошло, ведь я не видел его мертвым?
Чародей Биннесман посмотрел на Габорна, в его глазах стыла безмерная печаль.
— Ты только что позвал отца. Он… ушел?
— Не… Не знаю, — ответил Габорн.
— Используй Зрение Земли. Он ушел? Напрягаясь изо всех сил, Габорн попытался дотянуться до отца. Но контакта не возникало. Он кивнул.
Биннесман прошептал так тихо, что его услышал один
