Габорн заглянул в повозку, стараясь не смотреть слишком явно на Иом. Утерев рукавом пот со лба, он спешился и помог Иом взобраться на ее лошадь. Не зная, умеет ли она скакать верхом, он почувствовал облегчение, увидев, с какой легкостью она уселась на спину своей кобылы, как уверенно держит вожжи.
Совсем другое дело, однако — король, пускающий слюни. Как только Габорн усадил его в седло, тот, испуганно вытаращив глаза, вскрикнул, обеими руками обхватил коня за шею, а потом попытался соскользнуть с него. Прежде он был прекрасным наездником, но догадаться об этом сейчас не представлялось возможным. Габорну стало ясно, что ему и в самом деле придется просто привязать короля к передней луке.
Использовав одну из веревок, которыми были привязаны лошади, Габорн дважды обернул се вокруг талии короля и привязал спереди к передней луке, а сзади — к выступу седла, предназначенному для седельных вьюков.
У Габорна заколотилось сердце. Он, конечно, шел просто на безумный риск: Иом сможет ехать верхом, это ясно, но с королем определенно могут возникнуть серьезные проблемы.
План у него был такой: вывезти короля и Иом за городские ворота и поскакать к лесу, где воины Ордина могли защитить их. Габорн надеялся, что никто из вражеских лучников не осмелится выстрелить в короля — человека, который, став вектором, представлял для Радж Ахтена очень большую ценность.
Больше всего он опасался, что люди Радж Ахтена бросятся за ними в погоню.
По счастью, возгласы и шалости короля скорее заинтриговали, чем испугали его коня. После того, как Габорн привязал короля, тот оставил попытки сползти с коня, вместо этого то похлопывая, то целуя его в шею.
Склонившись над залитой кровью землей в березовой роще, Радж Ахтен принюхивался к оставленному Габорном запаху. Освещенные полуденным солнцем, на скале чуть повыше стояли его советники и два охранника.
Здесь, под сенью деревьев, Радж Ахтен вел поиски в одиночку — так, как это мог только он.
— Вот это место! — позвал один из его капитанов.
Однако земля там хранила лишь запах плесени, перегноя и высохших листьев. Пепел, усыпавший землю, когда горел сад чародея, мешал почувствовать нужный запах. Но острее всего, конечно, был запах крови убитого солдата.
Принц прошел через сад целителя, и теперь на его естественный запах наложились ароматы розмарина, жасмина, спаржи и других пышно цветущих растений. К тому же этой ночью и люди самого Радж Ахтена во множестве бродили здесь, еще больше сбивая его со следа.
Чем дольше он принюхивался к воздуху, тем более неуловимым казался запах.
И все же ни один из охотничьих псов Радж Ахтена не мог сравниться с ним самим. Опустившись на колени, Лорд Волк ползал по плодородной земле под деревьями, чутко принюхиваясь и стараясь не обращать внимания на посторонние запахи, отделить от них лишь тот, который принадлежал Габорну. Проходя здесь, юноша мог задеть виноградную лозу или дотронуться до ствола ольхи. Если это произошло, его запах непременно должен был сохраниться в таком месте.
Рядом с пятном крови Радж Ахтен не обнаружил нужного запаха, но зато нашел кое-что, заинтересовавшее его: резкий мускусный запах молодой женщины, служанки, которая работала на кухне. Странно, что никто из его следопытов не упомянул о ней. Может быть, это не означает ничего, а может быть, свидетельствует о том, что принц шел не один, а вместе с какой-то молодой женщиной.
Внезапно Радж Ахтен поражение замер. С ближайшего дерева взлетела стайка зябликов, Радж Ахтен вслушивался в мягкий шелест их крыльев. Он узнал запах этой девушки! Это был тот же самый запах…
Сегодняшнее утро.
Он прошел мимо нес на Рыночной улице, что тянется сразу же за стенами Королевской Башни.
Радж Ахтен владел дарами мудрости, отобранными более чем у тысячи человек. Он помнил каждый удар своего сердца, каждое слово, когда-либо обращенное к нему. И тут же вызвал в памяти образ этой женщины, по крайней мере, сзади, как он ее видел. Хорошо сложенная, в плаще с капюшоном. Длинные, очень темные волосы. Она стояла рядом со статуей из серого камня. И снова его пронзило странное ощущение, возникла необычная сумятица в мыслях.
Но… Нет, осознал он внезапно! То была не статуя! Эта… вещь двигалась. И все же, когда он проходил мимо, у него возникло ощущение, что это камень.
Он попытался вспомнить лицо статуи, попытался представить себе, что перед ним живая плоть. Ничего не получалось. Он был не в состоянии мысленно увидеть, визуализировать ее. Просто статуя молодого человека — безликого, простоватого парня в грязной мантии.
Они стояли на одной из улиц неподалеку от того места, где был убит его Пламяплет.
Но кое-что ему удалось вспомнить совершенно точно. Их запах. Он удержал его в сознании. И тот же самый запах здесь, под деревьями. Да, и еще там, в конюшне. Парень, которого Радж Ахтен видел в конюшне всего несколько минут назад.
Радж Ахтен мог припомнить все, что видел на протяжении многих лет. Сейчас он попытался вызвать в памяти лицо этого мальчишки — таким, каким видел его в конюшне.
Но вместо этого в сознании возник образ дерева, огромного дерева в самом сердце сумеречного леса, раскинувшего свои ветви так широко и высоко, что, казалось, в них запутались звезды.
Находиться под этим деревом, видеть его — это порождало такое ощущение мира и покоя, что Радж Ахтен поднял руки и почувствовал, как мягкое тепло звездного света касается их, проникает все глубже, глубже…
Возникло страстное желание стать этим деревом, покачивающимся на ветру. Бесстрастным, равнодушным. Только ствол и корни, уходящие глубоко в землю, в их разветвлениях возникает ощущение щекотки от прикосновения бесчисленных червей. Глубокое, спокойное дыхание. Птицы летают среди его ветвей, вьют в их изгибах гнезда, склевывают гусениц и клещей, которые прячутся в складках коры.
Почти перестав дышать, Радж Ахтен стоял среди деревьев, глядел на своих меньших братьев, которые копошились внизу, , чувствовал вкус ветра, медленно текущего над ним и сквозь него. Все заботы отступили. Все надежды и желания угасли. Дерево, такое мирное, такое спокойное…
Ах, стоять вот так вечно!
Внезапно его ствол охватил огонь.
Радж Ахтен открыл глаза. Один из Пламяплетов стоял, изумленно глядя и тыча в него жарким пальцем.
— Милорд, что с вами? Вы стоите здесь уже пять минут!
Радж Ахтен глубоко вздохнул, удивленно оглядываясь на деревья и испытывая внезапно возникшее ощущение тревоги.
— Я… Габорн все еще в городе, — сказал он. Радж Ахтен по-прежнему не смог бы описать того парня, не мог даже представить себе его лицо. Он сконцентрировался и увидел быстро мелькнувшие в памяти «изображения» этой статуи. И… все. Продвинуться дальше что-то мешало.
Почему я не могу увидеть его лицо, недоумевал Радж Ахтен?
Потом он бросил взгляд на деревья, под которыми стоял, и все понял. Это была небольшая рощица, протянувшаяся вдоль реки. Всего лишь одно из щупалец Даннвуда. Но могущественное, тем не менее.
