Шелест благодаря имплантам различил не только тепловую аномалию — он уловил встречное излучение кибермодулей.
Мнемоник.
Войдя в помещение, он включил фонарь гермошлема и сразу же увидел ее — безвольно оползшую в кресле, бледную, но живую.
Черты лица молодой женщины врезались в память Рауля до мельчайших подробностей, но сейчас он не думал об этом, присев подле кресла, капитан в первую очередь попытался установить прямую связь с ее рассудком.
Рискованный, но оправданный в данной ситуации шаг.
Перед ним находился мнемоник, разум которого подвергся виртуальной атаке, в этом Рауль не сомневался ни секунды. Он слишком хорошо знал эти слабые, едва ощутимые эманации угасающего подсознания…
Усилием воли подавив пытающиеся вырваться воспоминания о погибших боевых товарищах, чью агонию он воспринимал приблизительно тем же образом, Шелест собрал все моральные силы, передавая в рассудок женщины единственную команду: Жить.
Чуда не произошло, да и не могло произойти — она по-прежнему оставалась в состоянии глубокого беспамятства, но ее разум, уже вошедший в состояние комы, начал медленно, но неуклонно повышать активность биоритмов, — Рауль стимулировал ее нервные ткани, передавая через импланты один и тот же импульс возбуждения, сконцентрированный в простой по звучанию, но глубокой, всеобъемлющей для травмированного рассудка мнемонической команды — жить.
Из личного опыта он знал, что при своевременном вмешательстве у мнемоника есть шанс выкарабкаться. Один из ста, но есть.
Прошло не меньше пяти минут, прежде чем ее импланты начали реагировать, посылая в разум капитана Шелеста отдельные импульсы, не несущие конкретной информации, а лишь свидетельствующие о том, что на какое-то время коллапс сознания приостановлен.
…Он с трудом открыл отяжелевшие веки.
Голова кружилась от перенапряжения.
— Грабцов, сажай модуль на площадь перед главным офисом, — выдохнул Шелест в коммуникатор, не узнавая собственного голоса. — Подготовь к старту автоматическую спасательную капсулу с программой прыжка в систему Аллора.
— Буду через две минуты.
Рауль, пошатнувшись, встал с колен, еще раз взглянул в бледное лицо незнакомой женщины и подумал, что в данной ситуации он сделал все, что мог. Даже чуть больше, чем позволяли ему инструкции и уставы.
— Сэр, обнаружен еще один мнемоник.
— Где?
— В медицинском модуле.
— Состояние?
— Уже не реагирует на прямую стимуляцию мозга.
На площадь перед пустующим офисом, ломая опорами не предназначенный для подобных нагрузок стекло-бетон, садился десантно-штурмовой модуль.
Рауль сам вынес бесчувственное тело женщины на крыльцо и быстро, не останавливаясь, направился к открывающейся рампе. Время сейчас играло решающую роль. Чем быстрее она окажется в центральной клинике Аллора, тем больше шансов, что сознание и память в конечном итоге вернутся… По крайней мере Рауль надеялся на это.
— Спасательная капсула готова?
— Да.
— Запускай предстартовую процедуру. — Шелест ступил на влажный от дождя рифленый металл рампы.
— Капитан, мы не превышаем наши полномочия? Все-таки речь идет не о простом сотруднике корпорации…
— Я сказал — запускай автоматику! — раздраженно ответил Рауль. — Мы спасаем человека.
— Не психуй, все уже сделано. Я предварительно связался с Аллором. В точку подбора обещали выслать корабль. Кстати, — лейтенант Грабцов наклонился, помогая капитану уложить женщину в индивидуальную спасательную капсулу, оснащенную не только системой жизнеобеспечения, но и собственным гиперприводом, заряженным на один прыжок, — я проверил базы данных станции ГЧ. Последнее возмущение метрики пространства зафиксировано два месяца назад. Это был плановый рейс транспортного корабля корпорации «Спейсстоун».
Вот тебе и вторжение… — подумал Рауль, ожидавший получить прямо противоположную информацию.
И тут же, не то опровергая, не то усиливая его сомнения, пришел доклад от лейтенанта Земцова:
— Командир, мы установили, что взрыв эмиттеров спровоцирован резким броском напряжения. Скорее всего, не они явились источником электромагнитного удара, а наоборот… И еще, в трехстах метрах от взорванных установок, если следовать вдоль бетонного желоба, обнаружены фрагменты универсальных кибермеханизмов со следами лазерных ожогов.
— Что-то еще? — интуитивно предположил Рауль, почувствовав натянутые интонации в голосе лейтенанта.
— Не возьмусь судить, командир, но тут странное разрыхление почвы… Очень похоже на подкоп, сделанный под нижней кромкой суспензорной защиты, но точно утверждать без специальной аппаратуры нельзя. Сканеры моего скафандра фиксируют разницу в плотности грунта, не более.
— Хорошо, освободится Грабцов, он тебе поможет. Прочешем всю прилегающую площадь сканерами модуля. Пока зафиксируй местоположение обломков.
— Принято.
Несколькими минутами позже из стартовой шахты ДШМ вырвалось ослепительное пламя.
В хмурых небесах Треула раскаленным росчерком сверкнула звезда.
Только в отличие от других она не падала, а взмывала вверх, навстречу мириадам своих собратьев.
Капитан Шелест, проследив за стартом, обернулся к Грабцову:
— Передислоцируйся к периметру. Отсканируй там каждый квадратный метр указанной площади. Я пошел налаживать связь с руководством корпорации.
— Погоди, капитан. А почему мы отправили одну капсулу? Я слышал, в здании обнаружили еще одного выжившего?
— Этот человек умер, — коротко ответил Рауль. — Если точнее, превратился в растение, — после небольшой паузы добавил он.
Глава 3
Аллор. Две недели спустя после событий на Треуле
В помещении, где очнулась Даша, было светло и тихо. Она лежала на широкой кровати, вплотную придвинутой к панорамному окну, за которым, если смотреть, не отрывая головы от подушки, простирались лазурные небеса с редкими полосами перистых облаков.
Это не Треул… — пришла первая мысль.
Смотреть за окно было приятно и больно. Глаза резал пронзительный свет, источаемый небесной лазурью.
Выжила…
Сколько эмоций, мыслей, воспоминаний может концентрировать в себе одно-единственное слово…
Некоторое время Даша лежала, наслаждаясь ощущением внутреннего покоя, какой-то детской безмятежности, словно ей довелось родиться вновь.
Возможно, так оно и было?
Между прошлым и настоящим витала плотная туманная пелена. Роковые события в колонии Треула вспоминались как что-то далекое, нереальное, произошедшее не с ней, а с другим человеком.
