Мэр Патрик сжал кулак:
— Неужели ты снова хлебнула своего ведьмовского снадобья? Ты не сможешь воспользоваться ее телом. Без согласия Билли твое черное искусство бессильно.
Нахмурившись, Моргана резко крикнула в ответ:
— Твоя наивность просто смешна! — Она продолжала гладить своего «ребенка», и на лицо ее медленно возвращалась улыбка. — Пока молодой Артур будет совершать свои подвиги, твоя власть превзойдет его, так что ты сможешь сделать то, о чем я тебя прошу. Мои рыцари позаботятся, чтобы Бонни Сильвер никоим образом не смогла причинить тебе неприятности. Просто доставь мне ее тело, и я покажу тебе, где и как ты сможешь войти в круг.
— Ты с ума сошла! — возвысил голос сэр Патрик. — Я никогда не отдам ее тебе!
Моргана опустила ресницы, прикрыв горящие впадины глаз.
— Может, мы поговорим, почему своим людям ты никогда не рассказывал о своем прошлом, о том, что случилось с твоей женой и дочерью? Неужели ты думаешь, что я не способна обречь на такую же судьбу и твоих драгоценных сироток?
От хитрой улыбки Морганы сердце сэра Патрика похолодело, а когда он перевел взгляд на шар в ее руках, его, как ножом, пронзила боль. В этом черном шаре он увидел, как в долине, заваленной костями, недвижимо лежит девочка. А рядом с ней на коленях стоит мальчик, обливаясь слезами.
— Оставь меня, Моргана, — только и сказал он.
Моргана раскинула руки, и черный шар испарился.
— Очень хорошо. У тебя есть время обдумать мое предложение. Но когда Артур и его суженая встретят свою судьбу, передумывать будет поздно. Мне нужно ее нетронутое тело — живое или мертвое.
Профессор вбежал в здание терминала. Его длинные ноги летели по ковровому покрытию, казалось, бесконечного зала. В голове у него звучала музыка, и он двигался в соответствии с ее стремительным ритмом. Через пару минут в мелодии стали возникать стихотворные строки, и, когда песня подходила к завершению, ее место в ушах заняли звуки, доносившиеся из динамиков аэропорта. Но он не обращал на них внимания. Слова складывались в чудесную загадочную поэму, смысл которой он должен уяснить, пока будет ждать Эшли и Уолтера.
Знак, который он заметил вдалеке, означал конец пути — выдача багажа рейса «Бритиш эруэйз». Профессор вытащил карманные часы, сверился с ними и поискал расписание полетов. Ага! Рейс пятьдесят шесть. По расписанию. Он снова посмотрел на часы. Это я опоздал на две минуты. Проталкиваясь к ленте конвейера и разглядывая толпу пассажиров, профессор столкнулся с дамой.
— Прошу прощения. Примите мои извинения…
— Профессор Гамильтон? — удивилась дама.
— Мэрилин? Какими судьбами? Вы успели нанять другую машину?
— Другую машину? О чем вы говорите?
Руки у профессора задрожали.
— Вы звонили мне. Арендованная вами машина сломалась и…
— Я звонила вам? — Мэрилин нахмурилась. — Профессор, с вами все в порядке?
У профессора закружилась голова, и он чуть не потерял равновесие. Внезапно чья-то сильная рука поддержала его.
— Сэр Барлоу! — Профессор осторожно коснулся шишки на макушке. — Этим утром мне достался удар по голове, и, похоже, потрясение от встречи с вами вызвало головокружение. Но травма, нанесенная моему достоинству, гораздо хуже. Ясно, что я был обманут. Кто-то изобразил ваш голос — и надо признать, довольно убедительно — и послал меня встречать Уолтера и мисс Столворт.
— Но зачем? — спросила Мэрилин. — Билли и Бонни в порядке?
Профессор пригладил волосы.
— У них… да, все в порядке. С ними сэр Патрик. Я думаю, они в безопасности.
— Вы думаете?
— Ну, не столь уверен, как мне хотелось бы. У сэра Патрика много секретов… больше, чем я предполагал. А теперь, когда и Клефспир оказался пленником Нового стола, мое доверие к нему стало убывать.
— Пленником? Каким образом? — Глаза Мэрилин тревожно вспыхнули.
Профессор окинул взглядом зал прилета и притянул сэра Барлоу поближе:
— Это долгая история, и я предпочитаю изложить ее детали после того, как появятся Уолтер и мисс Столворт. — Он посмотрел по сторонам. — В голове у меня звучит песня… наверно, та, что Мерлин оставил мне. Я скоро вспомню все ее слова, но смысл последней строчки прост. Клефспир в руках врага, и Уильяму с мисс Сильвер также предстоит войти в ведьмино логово.
Уолтер накинул куртку на руку и подсунул большой палец под лямку рюкзака. Держа в свободной руке остатки ватрушки, он с полным ртом невнятно пробормотал:
— Откуда я мог знать? Старик казался таким симпатичным.
Эшли остановилась. Ее лицо пылало гневом.
— Попробовал бы ты выжить, дыша пять часов сигарной вонью и слушая смехотворные рассуждения о «духовных связях» квантовой механики!
— Сказала бы мне, — пожал плечами Уолтер.
— Да я была словно в ловушке, пока ты читал книжечки и завтракал в салоне первого класса. — Она вытащила из кармана куртки яблоко и покрутила его перед глазами Уолтера. — Хорошо, что я прихватила его. Доктор Садист съел даже мой ленч! — Она вгрызлась в яблоко, словно разгневанный питбуль.
— А я-то тут при чем? Чего ты на меня злишься?
— Потому что у тебя был стейк! — Прижмурив один глаз, Эшли снова откусила яблоко. — А ведь предполагалось, что ты будешь защищать меня. Разве ты не знаешь, что означает рыцарство?
— Да, конечно знаю. — Уолтер протянул Эшли недоеденную ватрушку. — Хочешь?
Эшли испустила возмущенный вздох, подхватила кейс и рванула по коридору. Уолтер только и мог что покачать головой.
— Она полна огня, не так ли, молодой человек?
Уолтер обернулся. Рядом с ним, катая в зубах незажженную сигару, стоял пахучий старик из самолета. Уолтер подкинул на спине рюкзак и издал нервный смешок.
— Пожалуй. Но у нее слишком доброе сердце.
— О, без сомнения, без сомнения. Просто помни, что она сказала о рыцарстве, сынок, и у тебя все будет прекрасно.
— М-м-м… о’кей. — Уолтер прищурился, всматриваясь в широко расставленные карие глаза старика. — А что она говорила о рыцарстве?
— Что ты должен был защитить ее, сынок! Она, конечно сильная молодая леди, но никогда не будет уважать тебя, пока ты не докажешь, что и ты сильный молодой джентльмен. Ключ в том, что ты должен быть благороден по отношению к ней и как воин отражать все, что может причинить ей вред.
Уолтер в онемении смотрел на незнакомца. А тот недолго думая схватил его за плечо, развернул его и дал основательный пинок.
— А теперь иди!
Уолтер едва удержался от падения. Оглянувшись на странного старика, он коротко махнул ему и, запихав в рот остатки ватрушки, припустил по проходу за Эшли. Оказавшись рядом с ней, он перехватил ручку ее кейса.
