Дождь мгновенно намочил его растрепанные волосы и струями потек по лицу, пока он рассматривал девушку. Одетая только в синие джинсы и короткую промокшую маечку, она, должно быть, замерзла в этой жестокой непогоде поздней осени.
— Мне очень знакомо ваше лицо, — продолжил он. — Мисс Фоли?
Девушка, растиравшая голые руки, на мгновение замерла.
— Профессор?
— Да, — сказал он. — И будьте любезны, укройтесь от дождя. Мы как раз направляемся на встречу с Уолтером.
Шелли прыгнула в машину, скользнула к середине переднего сиденья и сжала кулачки:
— Не могу поверить, что этот Кристофер оказался подонком! Он просто выставил меня на полпути, неизвестно где!
Профессор сел рядом с ней и пригладил свои мокрые космы.
— Я звонил вашему отцу, и он сказал, что не заказывал для вас лимузин.
Шелли растирала предплечья, покрытые гусиной кожей.
— Я это слишком поздно сообразила. Выяснилось, что он работает для какой-то Морганы, и я сказала: «Или доставьте меня домой к отцу, или вы пожалеете». Тут он стал мне объяснять, что я должна дать разрешение принять в себя какую-то хозяйку, и я ответила: «Ни в коем случае!» — хотя не поняла ни слова. Тогда он просто взбесился и выкинул меня на дорогу. — Она подобралась поближе к профессору, чтобы ее мокрые пряди волос не беспокоили Вудроу. — Простите. Кажется, я забрызгала вас водой.
— Все в порядке, мисс. — Вудроу через голову стащил с себя свитер и накинул его на плечи Шелли. — Я сэр Вудроу, к вашим услугам.
Профессор поднял окно и включил зажигание:
— На заднем сиденье — сэр Барлоу, сэр Фиске и сэр Стэндиш. Уолтер рассказывал вам о наших рыцарях?
— Да. Сейчас я вспоминаю имя Барлоу. — Она понизила голос. — «Смерть всем, кто осмелится нагим явиться на небеса». — Она подмигнула могучему рыцарю. — Правильно, сэр Барлоу?
Он порозовел.
— Да, да. Как-то я это сказал. Надеялся напугать одного предателя.
Профессор задним ходом подал автомобиль на полосу движения и медленно набрал скорость.
— Если вы знаете так много, то думаю, вы слышали о драконах и о том, что случилось в Англии.
— Еще бы! И о крыльях Бонни, и как Билли выдыхает огонь. После того как Бонни появилась во всех новостях, Уолтер решил рассказать мне все.
Притормозив у подножия холма, профессор осторожно двинулся через водный поток, пересекавший шоссе.
— Вы использовали слово «хозяйка». Водитель что-нибудь говорил о жертве заклания?
— Да! — Шелли подняла палец. — Именно это слово!
— И поскольку вы не дали разрешения, — продолжил профессор, — Моргана не смогла воспользоваться вами.
Шелли натянула на плечи рукава свитера.
— Словно вы сами все слышали. Откуда вы все это знаете?
Вода уже полностью захлестывала колеса. Профессор прибавил газу и пересек поток.
— Это часть истории Англии, подозреваю, что для Уолтера она слишком эзотерическая, чтобы он мог рассказывать вам о ней.
— Пожалуй. — Она коснулась сотового телефона на поясе. — Во всяком случае, я не могла из той глуши связаться с папой и начала выбираться сама. Я надеялась, что наконец смогу откуда-нибудь позвонить.
— Должно быть, сейчас мы вне зоны доступа. — Профессор проверил свой телефон. Сигнала не было. — Думаю, мы нашли вас по счастливой случайности, но потребуется еще одно вмешательство сверхъестественных сил, чтобы помочь нам добраться до места назначения.
Шелли, барабаня пальцами по коленям, обтянутым просыхающими джинсами, уставилась на них.
— Ой, а я думала, что мы получим всю необходимую помощь.
— В самом деле? — Профессор чуть поднял ручку обогревателя. — То есть, насколько я понимаю, вы верующая?
— Ну… — Еще какую-то секунду она не поднимала взгляда, пока наконец не взглянула на собеседника. Ресницы у нее затрепетали. — Я в самом деле верю во вмешательство сверхъестественных сил.
— Отлично. Мать Уильяма и ее пассажиры летят сквозь этот шторм, так что им понадобится вся помощь свыше, которую они только могут получить.
Шелли погладила профессора по плечу:
— Не волнуйтесь. Я уверена, они получат ее.
4
Битва в небе
В ушах Бонни звучал мерный гул двигателя Мерлина II, который убаюкивал ее; веки тяжелели и опускались. Ей хотелось подчиниться этому гипнотизирующему жужжанию и уплыть в сон, но самолет потряхивало в штормовом воздухе, и ее мотало из стороны в сторону. В течение часа после отлета из Балтимора пассажиры вели себя совершенно спокойно. Время от времени Мэрилин с места пилота сообщала новые данные: высота, погодные условия и, что было лучше всего, сколько минут оставалось до посадочной полосы в горах Западной Вирджинии. Эшли, сидя на месте второго пилота, тоже нарушала молчание, то и дело задавая вопросы о приборной панели и беседуя с Ларри, своим суперкомпьютером, через передатчик в зубе.
Отказавшись от идеи свернуться комочком и подремать на задних сиденьях, Бонни занялась новым вариантом игры в веревочку со своей кузиной Шайло. Она запустила пальцы в треугольное переплетение веревочек, перетягивая его с одной руки Шайло на другую.
— Так нравится? — спросила Бонни, ерзая на сиденье, чтобы устроиться поудобнее.
Шайло, сидящая у иллюминатора, натянула веревочки. Она ответила, и ее мягкий британский акцент звучал как музыка.
— Ты своего добилась. А теперь подними руки и разведи их.
Ураганный порыв ветра ударил по самолету, и руки у Шайло вздрогнули.
Снимая у нее с рук «колыбельку», Бонни продолжала смотреть на Шайло, свою виртуальную двойняшку. На самом деле она была пятидесятипятилетней женщиной, но выглядела и вела себя как подросток, словно заключение в седьмом круге как-то консервировало ее. Впрочем, в ее юношеской манере поведения не было ничего удивительного. Сорок лет она бродила по пустынному городу, встречая только молчаливые привидения, которые перемещались с места на место, не обращая на нее внимания, когда Шайло просила их поиграть с ней в камушки или прятки. Поскольку общаться ей было не с кем, она так и не повзрослела. Это было просто чудом, что она не сошла с ума!
Сидя рядом с Шайло, Бонни чувствовала мир и покой. Большинство их спутников, когда самолет внезапно подбрасывало, хватались за подлокотники или нервно смеялись, но Шайло и глазом не моргнула. Казалось, она не испытывала ни страха, ни сомнений — может, потому, что все эти годы мучений она чувствовала, что ее оберегает длань Бога. Отказавшись от роскошного угощения Морганы, она посадила деревце, которое росло чудесным образом и, впитывая воду из ручного насоса, давало ей именно то, в чем она нуждалась. Почка на конце стебля превращалась в белый сладковатый клубень, — и пусть потом от него мутило, все же он давал ей пищу, которой она жила несколько десятилетий.
