— Не беспокойтесь, — сказала Бонни. — Мы сделаем все, что в наших силах, и найдем ее.
Билли грустно вздохнул:
— Тогда, как я предполагаю, второй должна быть жена профессора Гамильтона.
Мерлин прикрыл один глаз.
— Доркас там?
— Да, — кивнула Бонни. — Она портниха, как и в нашем мире.
— Значит, Моргана уничтожила жену еще одного своего врага. Я должен был догадаться. Она предсказуема.
Билли пальцем провел на стекле расплывчатую линию:
— Тогда кто же тот другой, который не принадлежит к этому миру?
Мерлин прислонился к барьеру:
— Зрение подвело тебя, Билли. Да, твой отец, скорее всего, в этом поселении, хотя я не могу тебе сказать, как он выглядит. Его необходимо убедить явиться сюда. На его плечах может лежать судьба мира.
Билли вскинул брови. Он не хотел давать воли своему возбуждению. Пока еще рано.
— Значит, если он не принадлежит к этому миру, то он не мертв?
— Нет. Ни в коем случае. Просто у него нет тела. Когда ты бросил в пропасть луч Экскалибура, его дух прошел через турмалин кулона и очутился в Приюте Драконов. Поскольку сейчас его телом владеет дух зла, я не могу сказать, что случится, доведись тебе добраться до него, но ты должен убедить его в том, что твое появление означает конец возрождения драконов. К ним всем вернутся их способности, и больше не будет никакой необходимости в этом месте. Оно будет полностью уничтожено. — Он отошел от барьера, вернулся и снова прислонился к нему. — В силу каких-то причин Бог не сообщил мне, как он претворит в жизнь свои планы, но я знаю, что твое решение, Билли, тут все изменит. Запомни эти слова, поскольку в них заключено пророчество: Король путем свободы и любви, тропой святой войны, дорогой крови и жертвенной стезею благородства идет. Спасая души, все отдаст.
— Отдать все? — повторил Билли. — Что это значит?
Мерлин снова стал прохаживаться, на этот раз быстрее, чем раньше. Опустив голову, он вскинул руки.
— Я не знаю! — с отчаянием сказал он. — Это может означать очень многое. — Остановившись в центре, он с силой перевел дыхание и закрыл глаза, словно боясь посмотреть на Билли. Наконец он открыл их, они были полны слез, и сказал еле слышным шепотом: — Просто будь готов ко всему, пусть даже тебе придется пройти по следам твоего Спасителя. Не важно, что произойдет. Даже если тебе доведется погибнуть, ты никогда не будешь забыт.
В зале театра раздалось чье-то шарканье. Марта доковыляла до первого ряда, ее глаза поблескивали в свете красного экрана.
— Смотрите! — закричала она. — Король раздвинул занавес!
С радостными криками люди кинулись на свои места.
Пригнувшись, Мерлин шепнул:
— Эти люди много лет ждали твоего прихода, поэтому они не будут возражать, когда ты скажешь, что, если сможешь, вернешься с многими их соседями. Но будь внимателен. Портал, через который можно поддерживать связь с этой реальностью, обладает необыкновенным зарядом духовной энергии, даже в течение этих трех часов. Хотя власть открывать этот портал принадлежит небесам, она приходит как ответ на молитвы верующих, которые ждут здесь каждый день, что смогут последовать порядку, предписанному Богом. Так что в три часа проход к экрану закроется, а ты должен будешь вернуться и вести их к спасению. И пусть Бог внушит тебе правильные слова, и здесь, и в поселении. — Мерлин отодвинулся в сторону и ушел; его тень на мгновение выросла и исчезла.
Повернувшись лицом к зрителям, Билли вместе с Бонни неторопливо вышел на авансцену. На них снизу вверх смотрели серьезные и воодушевленные лица, словно прося хотя бы о едином слове — как щенок ждет остатков трапезы со стола. Бонни схватила руку Билли, трижды сжала ее и отошла. Тепло ее прикосновения придало ему смелости.
Билли откашлялся:
— Вы пришли сюда в силу пророчества, которое человек произнес много лет назад, и вы оказались достаточно умны, чтобы поверить ему. Я думаю, что вы многим рассказали о нем, не так ли?
Марта махнула своей клюкой:
— Всем, кого я знала, и кое-кому, кого не знала. Я даже сама написала брошюру и раздавала ее, но люди надо мной смеялись.
— Кое-кто из них здесь! — крикнул мужчина из второго ряда. — Моя собственная жена думает, что я сумасшедший.
В заднем ряду встала Констанс.
— Я рассказала всем постояльцам в моей гостинице о появлении короля, но большинство из них обозвали меня дурой.
По залу пробежал шумок.
Билли махнул обеими руками, повернув ладони книзу.
— Но вы все еще хотите, чтобы они пришли, верно?
В театре воцарилось молчание. Билли вглядывался в каждого, красные отсветы пульсировали на лицах, раздираемых эмоциями. Через несколько секунд в третьем ряду встала женщина средних лет.
— Я хочу, чтобы они пришли, — сказала она, заламывая руки и поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. — Мы все равно любим даже тех, кто не слушает нас. — Порывшись в кармане платья, она вытащила платок и вытерла глаза. — Мой сын добр и умен, но он отказывается верить пророку. — Снова сунув руку в карман, она на этот раз извлекла гвоздику. — Он принес мне цветы, но не хочет дать то, о чем я мечтаю больше всего, — надежду на то, что он вместе со мной покинет это место.
Бонни сжала запястье Билли. Он понял, что означает этот ее сигнал.
— Не Броган ли зовут его? — спросил Билли.
Глаза женщины вспыхнули.
— Да! Откуда вы знаете?
— Мы встречались. Ничего не могу обещать, но попробую снова найти его и убедить прийти.
Крики из зала засыпали Билли именами — по всей видимости, тех любимых, которых отчаявшиеся люди хотели найти. Билли замахал руками, успокаивая собравшихся.
— Я приведу всех, кого смогу, но сейчас мне лучше идти. Времени немного. — Повернувшись, он посмотрел на экран.
Движение в другом мире остановилось, и профессор обернулся. Рядом с ним стояли мистер Фоли и сэр Патрик. Похоже, все трое говорили о чем-то важном, и на лице каждого из них было серьезное выражение.
— Просто смотрите на экран, пока я не вернусь, — продолжил Билли, — и если случится что-нибудь интересное, расскажете мне.
Вместе с Бонни Билли спрыгнул со сцены. Они побежали по наклонному пандусу к выходу из театра, проскочили в двери и оказались на улице. Билли остановился и огляделся, привыкая к солнечному свету.
— О’кей. Первым делом — в книжный магазин. Может, Жасмин ушла и мы сможем поговорить с теми, кто там остался.
— Верно, — сказала Бонни, — но, учитывая, как тут бежит время, сейчас уже больше часа. Он, должно быть, закрыт.
Слегка кивнув, он показал на людей, спешащих к центру города:
