– Дегтярник погрузил ее на свою телегу. С одного конца эта штука прямая, серая и некрасивая, а с другого там было что-то серебряное, похожее на гигантскую грушу…
Питер посмотрел на Кэйт и проговорил:
– Антигравитационный аппарат. Кэйт кивнула.
– Все выглядело очень странно, – продолжал Гидеон, – Дегтярник попытался привязать штуковину веревкой, но она начала растворяться в воздухе – я даже мог сквозь нее рассмотреть телегу. Если бы Дегтярник не отпрыгнул в ужасе, то я бы не поверил своим глазам.
– Этот волшебный ящик как будто расплывался по краям, так? – спросил Питер.
– Да, расплывался и стал прозрачным, словно толстое стекло. Я посмотрел на вас, господин Питер, и вы тоже начали растворяться в воздухе, как это ваше устройство.
– Я! – воскликнул Питер. – Нет! Это невозможно!
– Клянусь, это правда, – ответил Гидеон. – Вы исчезли в свете солнца. Не знаю, что привело вас обратно.
– Этого не может быть, – еле слышно пробормотал Питер. И бедная Кэйт ухватилась за его руку.
– Значит, утром ты не издевался, а? И со мной случилось то же самое, да? – прошептала она.
– Послушайте, Гидеон, – сказал Питер, шагнув к нему и стараясь скрыть дрожь, – мы очень благодарны вам за помощь, но не будете ли вы так любезны проводить нас в ближайший город, нам нужно срочно позвонить домой.
– Позвонить? А что это такое? Я вас не понимаю.
– Ну ладно, – раздраженно сказал Питер, прижав ладонь к уху и изображая, будто держит трубку. – Все знают, что такое телефон.
– Да говорю же вам, что ведать не ведаю об этом, – разозлившись, повысил голос Гидеон.
– Мы вам покажем, когда найдем телефон, – быстро сказала Кэйт. – Простите нас, пожалуйста, мы немножко расстроены. Скажите, а где мы находимся? В какой части Австралии? Или это Новая Зеландия?
Гидеон явно был озадачен, затем глянул на нее и, увидев ее серьезное лицо, взорвался смехом.
– Вы думаете, что вы в Австрии? Ох, нет, мистрис Кэйт, это не Австрия.
Кэйт собиралась было сказать, что она имела в виду Австралию, но Гидеон продолжал: – Мы совсем рядом с Доувдэйлом, в двух часах ходьбы от Бэйкуэлла.
– Доувдэйл! Бэйкуэлл! – воскликнула Кэйт, ее лицо засияло от радости. – Но это как раз рядом с тем местом, где я живу… Ой, Питер, мы будем дома к ланчу!
– Извините, мы на минутку, – сказал Питер, оттащил Кэйт в сторону и быстро зашептал ей на ухо: – Я понимаю, что ты хочешь попасть домой, но если это Дербишир, то почему сейчас лето? Слушай, мне нравится Гидеон, но разве ему можно верить? Он даже не знает, что такое телефон! И не похоже, чтобы он вообще когда-нибудь слышал об Австралии.
Кэйт глубоко вздохнула и покачала головой.
– Ох, я ничего не понимаю. Я совсем растерялась… не знаю, что и думать. Может, просто подыграть ему, пока не окажемся в городе?
Питер кивнул. Гидеон нетерпеливо расхаживал неподалеку, дожидаясь детей. Было видно, что он обижен.
– Я рассчитываю добраться до Бэйкуэлла к сумеркам. Если вы желаете, чтобы я доставил вас туда, то прошу вас двинуться немедленно. Я препровожу вас в дом моего будущего работодателя, там вы сможете отдохнуть, прежде чем отправитесь в Лондон.
– В Лондон? – переспросил Питер. – Зачем нам в Лондон?
– Разве вам не нужно вернуть вашу волшебную штуковину? Дегтярник ведь сказал – он отвезет ее в Ковент-Гарден. Он квартирует, я думаю, в Друри-Лэйн. Выпивает он в таверне «Черный лев», я не раз видел его там с бандой Каррика. Советую вам разыскать его до того, как он сам решит найти вас. Будьте уверены, Дегтярник будет сильно торговаться. Но если он захочет передать награбленное добро своему хозяину, тогда ваше дело плохо. Его хозяина очень привлекает все таинственное, он любит развлечения. Так что если эта штуковина заинтересует хозяина Дегтярника, вы никогда не получите ее обратно – он ее проиграет на спор, или заплатит ею своему портному или парикмахеру, или заломит такую цену, что вы с ним вовек не расплатитесь. А если вообще не захочет никому отдавать, то ни за что не признает, что ему что-то известно об этом устройстве. Уж поверьте – я знаю это наверняка, – во всем королевстве нет более искусного лгуна, чем он.
Гидеон ждал ответа, но не получил его. Ни Питер, ни Кэйт не представляли, как реагировать на слова Гидеона. Они совсем были сбиты с толку. Терпению Гидеона пришел конец.
– Я и так слишком задержался. Иду в Бэйкуэлл. Хотите – идем вместе, не хотите – оставайтесь.
И он, не оглядываясь, зашагал к вершине холма.
Питер и Кэйт поспешили за своей последней надеждой – за человеком, который поможет им добраться до цивилизации.
– Меня вовсе не занимает этот дурацкий ящик, – раздраженно сказала Кэйт, – я просто хочу домой. – Она бросила последний взгляд на долину и вздохнула.
– Что случилось? – спросил Питер.
– Это моя долина. – Голос Кэйт дрожал. – Я думала, она мне приснилась прошлой ночью. Этой дорогой ездит школьный автобус. Мой дом должен находиться за ручьем, около которого мы ночевали. Это моя долина, но здесь ничего нет. Здесь все не то!
Гидеон обернулся, и Питер понял, что тот не собирается их ждать. А Кэйт стояла, зажав рукой рот. Ее глаза были полны слез. Питер толкнул ее, чтобы девочка очнулась.
– Ты путаешь, – сказал он. – Все долины похожи одна на другую.
– Что ты понимаешь? – заплакала Кэйт. – Ты ведь горожанин! Думаешь, я не узнаю место, где родилась и живу двенадцать лет?
– Хорошо, хорошо. Пусть будет по-твоему. Нет смысла плакать. Надо добраться до телефона – один звонок, и все разъяснится.
Они молча шли за Гидеоном, ступая по густой зеленой траве летнего луга, и мечтали только об одном: чтобы этот кошмарный сон быстрее закончился.
* * *
Мама Питера прилетела в Англию рано утром в понедельник и сразу попала на пресс-конференцию, срочно устроенную в школе Кэйт в Бэйкуэлле.
Все телевизионные камеры были направлены на детектива инспектора Уилера, заявившего журналистам, что дети бесследно исчезли из лаборатории среди бела дня сорок восемь часов назад. Он сообщил, что нет оснований считать ситуацию опасной для детей. Печальные супруги Дайер и Скокк сидели за длинным столом. Для миссис Дайер находиться в том же самом месте, где Кэйт пела на рождественском концерте лишь неделю назад, было невыносимо.
На большом телевизионном экране появились контактные телефоны полиции и фотографии детей. У Питера на снимке была глупая ухмылка, а Кэйт учила Молли подавать лапу.
После пресс-конференции родители Питера и Кэйт поторопились уйти – им было не до разговоров. Пока операторы упаковывали оборудование, инспектор Уилер стоял, уставившись в окно, и покусывал кончик карандаша. Он был сильно озадачен. Будучи опытным полицейским, он обычно доверял своей интуиции, но в этом деле его многое смущало. Когда он встретился с родителями Питера первый раз, то аромат денег, который их овевал, навел его на мысль о похищении. Однако никакой записки о выкупе не было – по крайне мере, инспектор об этом не знал. Может, мистер и миссис Скокк что-то утаивают? И потом еще этот аппарат доктора Уильямсона и замалчивание факта о прибытии из Хьюстона представителей НАСА. Как могло такое случиться со столь ценным аппаратом? Странно, но инспектор Уилер нутром чувствовал, что оба ребенка в безопасности и рано или поздно вернутся. Он рад был бы поделиться своим оптимизмом с удрученными родителями, но трудно утешать, основываясь только на собственных ощущениях…
