– Тихо, тихо, мастер Джек, если мы будем вести себя спокойно и не бояться, то все будет хорошо, – шептала Ханна. – Положите головку мне на колени, чтобы не видеть этих безобразных свирепых животных, а я спою вам песенку.
Ханна попыталась петь, но голос ее дрожал, и вскоре она сдалась и стала тихонько напевать с закрытым ртом. Она ласково поглаживала Джека по спине, и постепенно, успокоенный прикосновениями Ханны, спрятав голову в складки ее юбки, Джек заснул. Ханна наклонилась над ним и шепнула на ухо Кэйт:
– Я думаю, он не совсем здоров. Его слегка лихорадит, а этот вечерний воздух…
– Кто вам позволил разговаривать! – рявкнул шагнувший к ним предводитель бродяг. – Еще одно слово, и вы почувствуете, какая у меня рука.
– Я только сказала, что ребенок… О-о-о! Ханна закричала от боли, когда ей в лицо швырнули целую пригоршню желудей.
– Оставьте ее в покое, вы, хулиганы! – взвизгнула Кэйт.
Два других негодяя посмотрели на нее и расхохотались. Потом один из них сердито двинулся к Кэйт. Она сжала кулаки, но разбойник схватил девочку за руки и с легкостью вывернул их за спину. Кэйт кричала от боли и попыталась вырваться, но она была лишь котенком в лапах льва.
– Ты мне надоела, – прорычал он. – Если не будешь вести себя тихо, привяжу тебя!
Он толкнул ее назад к дереву. Кэйт показалось, ей что-то крикнули преподобный и Сидни, но на помощь неожиданно пришел сам Нед Портер.
– Отпусти ее, – спокойно сказал он, и его зеленые глаза блеснули в свете костра. – Джентльмены с большой дороги не ведут себя так низко, и пока ты со мной, я предпочитаю, чтобы с леди жестоко не обращались.
Нед криво усмехнулся в ответ на злобный взгляд разбойника и ждал, сложив руки на груди. Разбойник еще крепче сжал руки Кэйт, и грубо толкнул ее к Ханне и Джеку. Нед чуть кивнул ей. Кэйт почувствовала на спине струйку холодного пота и закрыла глаза.
Становилось темнее, и под балдахином ветвей костер разгорался все ярче. Крепко привязанный к колесу кареты кучер безучастно смотрел вперед – то ли задумался о своей судьбе, то ли настолько плохо себя чувствовал, что вообще ни о чем не думал. В отличие от него лицо Сидни выражало и ужас, и ярость. Джон, сообщник Неда, развлекался, наклоняясь к Сидни и щелкая зубами. Он потирал руку, все еще болевшую от укуса мальчика.
– Надеюсь, я показался тебе вкусным, поскольку был последней пищей, которую тебе удалось попробовать! – расхохотался он, довольный собственной остротой.
Сидни с яростью глянул на него и попытался освободиться от веревок.
– Не поддавайся, мой мальчик! – выкрикнул преподобный.
Кэйт каждая секунда казалась минутой, а минута – часом. «Где же Питер и Гидеон? – постоянно спрашивала она себя. – Почему их до сих пор нет?»
«Дыши глубже, Кэйт, дыши глубже», – внезапно прозвучал у нее в ушах голос отца. Она заставила себя дышать медленнее, вдох – выдох, вдох – выдох, и почувствовала себя чуточку спокойней. Так сказал ей отец, когда она однажды позвонила домой среди ночи и умоляла скорее приехать и забрать ее. Она тогда заканчивала начальную школу, и ее класс был неделю в лагере на Хай-Пик. Отец отказался, сказав, что это не пойдет ей на пользу. Несколько девчонок сделали ее жизнь в лагере настолько невыносимой, что на вторую ночь она убежала и в полной темноте пошла по пустынной дороге искать телефон. Не веди себя как жертва, советовал отец. Если хочется поплакать, подожди, пока никто этого не увидит. Когда хочешь во всем разобраться, голова должна быть ясной. Ты умная девочка, Кэйт, доверяй себе, потому что ты на многое способна… И так, под писк мошкары, летающей в желтом свете телефонной будки, отец и дочь обсуждали возникшие проблемы. Спустя полчаса Кэйт вернулась в лагерь, и никто даже не заметил, что она уходила…
Такое решение здесь неприменимо, подумала Кэйт, но воспоминание о том случае вызвало тень улыбки на ее лице. Тогда отец еще до завтрака совершил двухчасовое путешествие, чтобы доставить в лагерь таинственный пакет… В то же утро старшие ребята были готовы побить любого, кто обидит Кэйт Дайер. Дело в том, что в округе на много миль вокруг не наблюдалось ни одного магазина, а в таинственном пакете находились замечательные сладости…
Дыши глубже, велела себе Кэйт, все будет хорошо… Должен быть выход из этой ситуации, и она найдет его… Она тихо сидела и…
Сначала Кэйт думала, что схвативший ее разбойник и был Дегтярник – толстый, заросший щетиной человек с грязным седым хвостиком волос. Но прислушиваясь к их дурацким шуткам, Кэйт разобралась, кто есть кто. Схватившего ее звали Джо Каррик. Он командовал тремя братьями: Джозефом, Заикой Джоном и Уиллом. И хотя Джо Каррик был самым младшим из братьев, именно его Кэйт боялась больше всего. Когда Джо смотрел в ее сторону, у нее мурашки бежали по коже. Он сквернословил, был злобным и непредсказуемым – то спокойным и рассудительным, то болтливым и придурковатым. Еще там был молчаливый тихий мальчик, которого даже не называли по имени.
Из услышанного она поняла, что Дегтярник послал Неда Портера с разбойниками найти Гидеона Сеймура и привезти его обратно в Лондон. Но почему, спрашивала себя Кэйт, сам Дегтярник не отправился искать Гидеона? Что связывает Дегтярника с этими грязными негодяями, готовыми исполнять его приказания?
Нед Портер неплохо приоделся после своего короткого пребывания в подвале магистрата: на нем был небесно-голубого цвета камзол с шелковым жилетом в тон, несомненно, заимствованный у какого-нибудь добропорядочного жителя Личфилда. Нед всем своим видом показывал, что он не связан с этими грубыми небритыми бродягами. Бродяги, в свою очередь, давали понять, что они здесь только потому, что не могут сказать «нет» Дегтярнику. Они не скрывали, что если не получат свою долю награбленного, то пострадает Нед Портер.
– Если вы ищете мистера Сеймура, – заявил преподобный Ледбьюри, – то нет смысла тратить тут время. Я ему не доверяю и прямо сказал ему об этом. Мы рассорились, и он с мастером Скокком без нас отправился в Лондон.
Преподобный врет, чтобы защитить Гидеона, подумала Кэйт. Значит ли это, что он переменил свое мнение? Но потом до нее дошло, что он тем самым просто дает Гидеону и Питеру возможность внезапно появиться.
Когда разбойники услышали, что Гидеон поехал в Лондон, они тут же захотели получить награбленное и скакунов (так они называли лошадей) и отправиться туда же. Ведь прошел уже месяц, заметил Уилл, как они любовались таверной «Роза» на Дру-ри-Лэйн. Однако Нед Портер не поверил объяснению преподобного.
– Даже человек в облачении способен на маленький обман для своей выгоды. Уж простите меня, преподобный, но мы еще подождем – вдруг мистер Сеймур и молодой мастер Скокк изменят свое решение. Мне с трудом верится, что они оставят своих милых товарищей одних в нашей компании.
Бродяги валялись на земле в ожидании, пока Нед закончит беседу с преподобным и заберет у него ценности. Кэйт было интересно, сколько времени понадобится, чтобы лопнуло терпение банды Каррика. Вскоре у всех заурчало в животах, поскольку бродяги не ели с прошлого вечера. Послали Заику Джона с рогаткой подстрелить чего-нибудь на ужин. С ним пошел мальчик, который выглядел старше Питера и Кэйт, но был дюйма на три их ниже. У мальчика были большие тревожные глаза на подвижном лице. Он все время сутулился, будто опасался удара.
