Я буду ждать. Рядом.
Эволг исчез среди беснующейся стихии, и Вадим вновь остался один.
В который уже раз?
Он помог Элен подняться в шлюз, затем отвел ее в медицинский отсек модуля, стараясь не встречаться с взглядом пустых глаз, к которым пока не вернулось осмысленное выражение жизни.
Через некоторое время она уснула.
Вадим немного посидел подле, затем, собрав остатки сил, пошел по направлению тесной пилотажной кабины спускаемого модуля.
Он чувствовал его не оставят в покое и впереди еще трудные объяснения с командованием флота Конфедерации.
Вряд ли ему удастся сохранить «Иглу».
Войдя в пилотажный отсек, он невольно вздрогнул.
В кресле за пультом управления спиной к входу сидел человек в форме полковника ВКС Конфедерации Солнц.
– Как вы сюда попали? - Без тени любезности спросил Вадим. - Не могли оставить меня в покое? Следили?
– Какой ты стал резкий и мрачный. Не узнаю тебя.
– Полковник Фон Риттер, если не ошибаюсь? - Вадим от чего-то вновь вздрогнул, словно его кольнуло предчувствие.
– Не ошибаешься. - Полковник повернулся вместе с креслом, встал и вдруг шагнул на встречу Вадиму, крепко сжав Рощина в объятиях. - Дитрих Кроу, урожденный Фон Риттер, к твоим услугам, малыш…
* * *
Борт фрегата «Стремительный». Двенадцать часов спустя…
Вадим и Дитрих стояли на обзорной площадке ходовой рубки «Стремительного».
По курсу корабля клубилась подсвеченная багровым сиянием близкой звезды атмосфера Родины Эволгов.
Вадиму часто приходилось видеть багровые небеса. Так сложилась его судьба.
– Дитрих ты должен многое объяснить. - Произнес Вадим.
– Вне сомнений. Но мне бы не хотелось, чтобы ты воспринимал меня как-то иначе, по-новому. Я ведь действительно прошел полный курс подготовки кибрайкера в одной из корпоративных школ Окраины. Это уже позже мне посчастливилось: во время одной из операций я был схвачен парнями из спецотдела главного разведуправления Конфедерации.
– И тебя не приговорили к пожизненному заключению?
– Нет. Напротив. Мне предложили работу. Но сначала больно ткнули носом в реальность, показали, как искусственно создаются антиподы, как формируются когорты кибрайкеров и мнемоников. Поверь это было похуже, чем приговор, или какое-то наказание. Я узнал правду и не мог более позволить себе иллюзий или заблуждений.
– Странная история.
– Ничего странного. Хотя возможно здесь сыграло роль, что мой прадед служил первой Конфедерации, а отец, которого я потерял еще в детстве, в свое время отказался продолжать семейную традицию, покинув Ганио, где два поколения моих предков командовали отрядами наемников в период безвластия.
– Почему ты не рассказал мне всей правды раньше?
– А какую правду ты хотел бы услышать Вадим? - Дитрих неопределенно пожал плечами. - Ты сам понял извращенность системы подготовки мнемоников, без моего участия вычислил сам факт существования на Окраине организации, торгующей имплантированными подростками. Другой правды для тебя не существовало, верно?
– Да. Я был одержим целью. И потерял все. Кроме тебя.
– Вот тут ты ошибаешься. Мы накрыли всю сеть. Ни одна из жертв нашей борьбы не была напрасна. Мир стал чище. Правда не знаю, надолго ли?
Вадим был потрясен.
Последние события наложили на него неизгладимый отпечаток, а признание Дитриха лишь расставило точки над I…
Он посмотрел на экраны обзора.
Багряная атмосфера Родины Эволгов уже не вызывала таких мучительных, щемящих ассоциаций…
Может быть не все предопределено в этом мире, и судьбу все же делаем мы сами? Своими поступками, верой, либо неверием?
Его надежда не умирала. Никогда. В самые глухие, отчаянные моменты она теплилась, освещая путь.
– Нет в этом мире легких путей, Вадим. - В унисон его мыслям произнес Дитрих. - Подумай, стоит ли оглядываться на пройденное? Ты спас Эволга, освободил сознание Эллен, разве этого мало?
– Думаешь, ее личность вернется? - Подняв взгляд, спросил Рощин.
– Не сомневайся. Рядом с ней лучшие мнемоники флота.
– Спасибо, Дитрих.
Фон Риттер усмехнулся.
– Кончай хандрить. Приходи в себя, Рощин. У нас с тобой еще масса дел.
Знакомый, задиристый голос.
Тепло на душе. И ярче разгорается робкий огонек надежды.
Надежды на будущее.
– Оглянись вокруг. Мы по ту сторону, бесконечности за вертикалями. Посмотри, - Дитрих указал на экраны обзора, где холодными искрами сияли совершенно незнакомые созвездия. - Здесь наше будущее, Вадим. И нам строить его. Открывать путь миллионам людей, что заперты сейчас на Окраине. Достойная цель для мнемоника, не находишь?
Он лишь молча кивнул в ответ, постепенно приходя в себя, оттаивая душой.
Дитрих мог бы ничего не говорить ему. Он чувствовал это. Сам.
Далеко внизу, под плотным покрывалом багровой атмосферы беззвучно и незримо парил Эволг.
Он с удивлением прислушивался к мыслям и чувствам двух людей, только сейчас начиная понимать, что вернулся.
Вернулся на Родину.
В окружающей стихии возродятся новые представители его расы, начнется еще один исторический виток, спираль истории потянется вверх, оставляя многие события в прошлом, но теперь в изменившейся Вселенной он более не ощущал равнодушия и одиночества.
Странные существа эти люди.
Они подарили Эволгу неведомое, - он начал чувствовать.
Вселенная больше не казалась ему холодной.
Она была разной.
Разной, как эти хрупкие биологические существа, что безудержно двигались вперед, в необъяснимом для Эволга порыве Экспансии.
Декабрь 2005 - март 2006 года. г. Псков.
