— Да? — Не открывая глаз, откликнулся тот.
— Не напрягайся. — Мягко, по-отечески попросил Кирсанов. — Мы в любом случае должны вернуться. Не трать понапрасну силы.
Александр выдохнул, его веки дрогнули.
— Возвращаемся?
— Конечно. Нужно установить связь с Гердой. Отсюда мы ее не спасем, если она оказалась отрезана от передатчиков, заблокирована под обвалами или в помещениях бункерной зоны. Когда мы подберемся километров на десять, ты ведь сумеешь связаться с ней, используя только свои импланты?
— Да.
— Давай так и поступим. По уже проложенным тоннелям мы преодолеем сотню километров за пару часов.
— Иван Андреевич, а как же с ним? — Трегалин кивнул в сторону исполинского артефакта, подобного которому еще не доводилось наблюдать ни одному человеку.
— Мы вернемся сюда… Ждал он нас миллионы лет, — подождет еще.
Александр внимательно посмотрел на пожилого археолога и внезапно спросил:
— А разве нам не вызвать помощь прямо отсюда? Помните, вы показывали мне аварийный передатчик гиперсферных частот?
Кирсанов нахмурился. Вопрос явно пришелся ему не по душе, но ответить на него пришлось:
— Он не работает. Не понимаю, что случилось, но сигнал не проходит. Как будто его блокирует непонятная мне сила.
Трегалин опустил взгляд. Почему-то он так и думал.
— Хорошо, тогда не будем терять время. — Предложил он, никак не комментируя слова Кирсанова. — Возвращаемся. Иного выхода все равно теперь нет.
* * *
Герда, дав указание автопилоту следовать к проложенному археологами тоннелю, вернулась в грузопассажирский отсек.
Ей вдруг стало жутковато, в первый раз после смерти матери она осталась наедине с не подающим признаков жизни человеком. Древний скафандр, от конструкции которого веяло далекой эпохой Галактической войны, только усиливал внезапную оторопь, с которой пришлось бороться, усилием воли изгоняя из собственного рассудка неуместные сейчас страхи.
Она коснулась пальцами глухого гермошлема, на ощупь отыскала небольшие вздутия, под податливым материалом которых скрывались специальные нажимные выключатели, и с силой надавила на них.
В тишине отсека раздалось легкое шипение, за ним последовал щелчок, и гермошлем внезапно «раскололся» на две половины, обозначив сантиметровый зазор. Герда осторожно сняла с фиксаторов лицевую часть шлема и потянула ее вверх, открывая бледное лицо мужчины.
Голова незнакомца была коротко острижена, ни бороды, ни усов, отчего заострившиеся черты лица казались еще более тонкими, словно кожа натянулась, резко обозначив скулы.
Словно он долго голодал… — Внезапно подумалось Герде. Она коснулась пальцами шеи незнакомца, с трудом нашла пульсирующую жилку, и на душе вдруг стало тепло, — он был жив!
Нужно поскорее снять с него скафандр и подключить автодок!
Сняв вторую половину шлема, она приподняла его голову, намереваясь подложить под нее скатанную валиком куртку, как вдруг подрагивающие пальцы Герды ощутили, что на затылке незнакомца расположены характерные гнезда имплантов — округлые включения в черепную кость с небольшими, закрытыми заглушками из пенорезины вздутиями.
Она внутренне похолодела от внезапно сделанного открытия, но удержалась, не отпрянула, не отдернула руки, а напротив, медленно с напряжением провела ладонью по затылку, считая дополнительные импланты.
Пять… Ошибки быть не могло. Перед ней мнемоник… или кибрайкер.
Теперь ей стало понятно, почему истребители Корпоративной Окраины с таким упорством и беспощадностью преследовали аварийный модуль. Любой ребенок был наслышан о том, что мнемоников, работающих на корпорации, их работодатели никогда не отпускали по-хорошему. Специалист подобного уровня знал слишком много секретной информации, чаще всего мнемоники работали на одну и ту же корпорацию всю свою жизнь, без права покидать пределы определенной планеты. Ну а если он кибрайкер, то преследование объяснить еще проще — охотников за информацией ненавидели, по крайней мере те, кто эту информацию терял, либо защищал.
От такого неожиданного оборота событий Герда на минуту растерялась, но человеческие чувства все же взяли верх над предрассудками, — кто бы он ни был, ее долг помочь попавшему в беду. Герда никогда не жаловала инопланетников, а тем более она не испытывала симпатий к избыточно имплантированной личности, но сейчас ей показались дикими, неуместными промелькнувшие в рассудке страхи и фобии. Он спасался, транслировал в эфир сигнал бедствия, надеясь на помощь, она помогла и потеряла все, так что же теперь? Испугаться, забиться в угол, отказать в помощи бессознательному человеку, которого она же и спасла?
Конечно, нет. Кто он на самом деле, — не играло сейчас решающей роли, но заставило Герду задуматься.
Сканеры мобильной автоматической системы поддержания жизни (или в просторечье — «автодока») тем временем завершили анализ, и выдали Герде короткое сообщение — жизнь человека находиться вне опасности.
Все необходимые инъекции были сделаны и теперь, для окончательного восстановления организма пострадавшего, требовались лишь покой и время.
И то и другое Герда была в состоянии обеспечить. Еще раз пристально посмотрев на осунувшееся лицо незнакомца она почувствовала, что не испытывает к нему неприязни, скорее наоборот, — его судьба вряд ли складывалась легко и безоблачно, и жизненный путь вполне мог повторять те невзгоды и трудности, с которыми сталкивалась она сама.
Образ прижился в сознании и, бережно уложив бессознательное тело в разложенное кресло, она вернулась в кабину управления, невольно продолжая думать о спасенном мужчине. Кроме прочего, ее снедало нормальное любопытство, — хотелось бы узнать, почему он был вынужден так отчаянно рисковать, бросив древний аварийный модуль в коварную атмосферу Эригона?
У нее не было ответа на заданный вопрос. Ладно, поживем — увидим — философски заключила Герда. Хотя трудностей нам не избежать. Даже той скудной, порой противоречивой информации о взаимоотношениях кибрайкеров и мнемоников, что доступна каждому пользователю галактических информационных порталов, вполне хватало ей, чтобы предвидеть грядущие неурядицы. Однако Герда в данный момент не видела выхода из складывающейся ситуации. Нужно предупредить Ивана Андреевича и Александра о случившемся. Иначе они могут погибнуть от руки пришельцев, посчитав обрушение части ледника природной катастрофой.
Нет. — С горечью подумала Герда, — Природа, даже такая суровая как тут, на Эригоне, все же предсказуема и понятна, а вот когда речь идет о человеческих поступках, то поручиться за определенный исход уже нельзя. Чужая душа — потемки, и никогда не знаешь, что на самом деле движет отдельными личностями. Хотя, минимальная логика работала и в этой ситуации. Звено «Х-страйкеров» действовало решительно, говоря прямо, — беспощадно, четко координируя свои действия, следовательно, пилоты малых космических кораблей исполняли конкретный приказ.
