Заяц неодобрительно проскрипел:
— Одного имени для любого зверя вполне достаточно, Тилли. Шутки здесь неуместны.
Тайра чуть не подавилась. Сам в течение дня дважды сменил имя, а сколько их у него ещё в запасе! Она вздохнула.
— Ясно, сэр. Я Тилли, и никаких шуток.
— Отлично, Тилли. Хватит, пошутили. — Катберт облизал поварёшку. — А теперь я б на твоём месте поразмыслил, каким ужином капитана порадовать.
Тайра посмотрела Катберту вслед и покачала головой.
Скоро она свыклась с причудами хозяина судна. Пандион все время летал над морем или отдыхал на мачте, рыбачил да дремал, хлопот от него никаких. К своему удивлению, молодая выдра обнаружила у себя поварские способности. Катберту нравилось все, что она готовила, особенно он радовался сырно-луковой выпечке с последующим десертом из пирожных с сушёными яблоками и сливовым вареньем. А после десерта они вместе пели песни.
Вечером четвёртого дня своего морского путешествия Тайра пекла пирог с картошкой, морковью и грибами. Выдра в камбузе следила за пирогом, распевая песню, которую они с Катбертом сочинили накануне. Капитан своим несколько дрожащим баритоном подпевал, стоя на мостике. Пандион приплясывал на своём посту вперёдсмотрящего, оживляя песню лихими выкриками.
Вдруг на середине песни Пандион запрыгал, завопил, захлопал крыльями.
— Не в склад, не в лад! — нахмурился на ястреба капитан.
— Испортил последний припев, — обиделась Тайра.
Пандион спланировал на палубу и взмахнул крылом вперёд, в сторону берега.
— Кр-роабб! Большая скала!
Тайра прищурилась. Вдали на фоне темнеющего неба угадывалась тёмная громада.
— Саламандастрон!
20
Выдры остановились на отдых между кустами на краю лесной прогалины. Колан поморщился и потёр брюхо.
— Да-a, долго топаем. Закусить бы… Надо было взять с собой кусок-другой.
Лидо отмахнулся от роя любопытной мошкары.
— Денёк потерпишь или к закату с голоду лапы протянешь?
Колан шумно вздохнул.
— Тебе-то что! Такому комарику, как ты, можно раз в сезон питаться. А у меня фигура снабжения требует!
Банья похлопала Колана по пузу.
— Бедняга, трудно быть богатырём! Сейчас найду что-нибудь, чтобы аппетит раззадорить. Отдыхайте покуда!
Она скользнула в заросли, а Лидо продолжал поддразнивать друга.
— Дай хвосту роздых, Колан. И не думай о креветочном супе со жгучим корнем. Дидеро сейчас, конечно, лепёшки печёт, сливовый пудинг на подходе…
Колан зажал лапой рот насмешника.
— Прекрати издеваться, негодяй. Ничего смешного, это пытка настоящая, голод невыносимый.
Лидо замычал и вывернулся.
— Не буду, не буду. Давай отдохнём спокойно.
Они растянулись во мху и расслабились. Тут вернулась Банья и вывалила перед носами товарищей несколько грибов, грушу и горсть ягод.
— Вот! Это поддержит в тебе жизнь ещё часок.
Она присела между Лидо и Коланом, уставилась в землю и зашептала:
— Не шевелитесь. За нами наблюдают, я только что обнаружила.
Едва шевеля губами, Лидо спросил:
— Кто, где они?
— Коты. Их девять. Откуда взялись, не знаю. Держатся сзади, идут скрытно. Случайно заметила. Что делать будем?
— Девять, — прошептал, не переставая жевать, Колан. — А нас трое. Сейчас перекусим и размажем их по камням.
— Нет, подожди, — сдержал его Лидо. — Сначала надо обдумать. А ты пока поспи.
Дикий кот-солдат вернулся к своим товарищам. Он приблизился к унтеру Фленгу и доложил:
— Выдра собирала ягодки-грибочки. Меня не заметила. Вернулась к своим.
Фленг высунул голову над камнями, за которыми прятались коты, но ничего не увидел.
— Отдыхают, значит. Не замечают, значит. Хорошо, стало быть. Подползи поближе, а как двинутся дальше, вернись да сообщи. Остальным пока тоже отдыхать. Все у нас получится!
Банья решила, что Лидо уже достаточно раздумывал.
— Эй, Лагунный, может, хватит здесь валяться?
Лидо вздрогнул. Он поднялся, потянулся, зевнул.
— Пора двигаться, ребята. Я придумал, мы от этих котов ещё пользу получим. Банья, поглядывай.
Выдры не спеша продолжили путь. Острые глаза Баньи заметили кота, который заспешил назад.
— Их скаут только что откатился. Пока за нами никто не следит, но это ненадолго. Скоро зашевелятся.
— А теперь давайте побыстрей! — приказал Лидо. — Оторвёмся от них подальше.
И выдры бесшумно исчезли в лесной тени.
Над Зелёным островом сгущались сумерки. Капитан Скодт стоял на краю причала, наблюдая за дюжиной лодочек, бороздивших поверхность озера. В каждой лодке находились трое: гребец-раб и двое котов, снабжённых абордажными крюками, сетями, верёвками и якорями-кошками.
К капитану подошёл Вриг Феликс.
— Ничего?
— Ничего, повелитель. Все озеро прочёсано, и ни следа.
Феликс топнул.
— Здесь, под пирсом смотрели? Между сваями что только не застревает!
— С причала начали, сир.
Феликс яростно всхрапнул, сеть-намордник дёрнулась и звякнула. Он отвернулся и уставился на сына и жену, только что вышедших из крепости в сопровождении нескольких солдат.
Облачённый в металлический нагрудник Питру, поигрывая ятаганом, направился к отцу.
— Приятный вечерок. Как рыбалка? За целый день могли бы что-нибудь наловить.
Вриг смерил сына презрительным взглядом.
— Остришь? Рано или поздно я узнаю правду, и ты дорого заплатишь за смерть Атунры.
Питру с обиженным видом повернулся к матери.
— Я его не понимаю. Ты знаешь, что с Атунрой, мать?
Хладвига вызывающе уставилась на Врига.
— Куница не нашей крови, а ты ее упорно разыскиваешь. На поиски убийц Джифры у тебя времени не остаётся.
Кот не успел открыть рта для ответа. В его шлем врезался камень, запущенный из пращи. Оглушённый Вриг рухнул на пирс.
— Тревога! — закричал Скодт, указывая на фигуры двух выдр, маячившие у кустов слева от крепости. Его усердие было вознаграждено ударом в живот. Разозлённый Питру схватил Скодта за шиворот.
