А потом все мы заснули крепким, глубоким сном, и только динозавры-спасатели не спали, они охраняли нас.
Домой. Наутро медведи окончательно утвердились в мысли вернуться в Большой лес. Паука-ведуна там больше не было, поэтому мы снова могли его населить.
Остальные решили разойтись кто куда. Некоторые просто остались на озере и начали заново отстраивать город.
Грот и Цилле направились в Бухтянск, чтобы там сесть на корабль и пуститься в далекое плавание. Им хотелось увидеть новые континенты, «расширить свои горизонты», как выразился Цилле. Кверт сказал, что пойдет вместе с нами в Большой лес. Он слишком много времени провел в пространственной дыре и теперь хотел немного отдохнуть и поработать над своим ковром, прежде чем снова провалится в какую-нибудь дыру.
Динозавры-спасатели заявили, что сами доставят нас куда надо, чтобы мы по пути не попали в какую-нибудь переделку и им не пришлось снова лететь нас спасать.
Мы взяли курс на запад, свободно пролетев тем ущельем в Пиритонических горах, где раньше лежала голова боллога. Потом была бесконечная Сладкая пустыня, и я, сидя на спине у Мака, видел торнадо и — совсем крошечных — чудичей, семенящих в песках.
Спустя пару дней мы достигли цели. Сначала вдали показались вершины Темных гор, а через несколько часов мы приземлились на опушке Большого леса.
Мак, как всегда, был невозмутим, только попросил меня придерживаться вегетарианской диеты, по-видимому не сомневаясь, что ему все равно скоро придется вытаскивать меня из какой-нибудь новой передряги. Он взмахнул крыльями и взмыл в небо. Очки его так запотели от избытка чувств, что он сразу же чуть было не налетел на дерево.
13. Половина жизни в покое
Первым делом я и другие медведи принялись наводить порядок в лесу. Мы валили деревья, расчищали поляны и возводили на скорую руку временные дома.
Мы развели косуль и белочек, ведь без них не представить себе настоящего леса. Мы намели целые горы сухой листвы. Я научил других медведей, как при помощи воды удалять сети коварного паука. Нашлось даже его тело. Мы сожгли его вместе с паутиной. Потом у нас еще несколько дней появлялись галлюцинации от ядовитого дыма.
Постепенно я перезнакомился со всеми медведями. На это, правда, потребовалось некоторое время, ведь их было несколько тысяч. Попадались и такие, которые вполне могли быть моими родственниками, — дяди-тети, братья-сестры моих предполагаемых родителей.
Поначалу все жили в общих бараках, но со временем семейные пары начали обзаводиться своими собственными избушками. Мне самому лично больше нравилось жить вместе с остальными. На что одинокому медведю отдельный дом?
Мы построили школу, где я преподавал замонианские диалекты, пчеловодство, граландскую демонологию, филинистику, высшую математику и еще около тридцати различных предметов. Кверт Цуиопю тоже стал учителем и, наряду с ковровым делом, биологией, замонианской географией и философией, читал лекции по пространственным дырам, предмету, в котором он был непревзойденным специалистом. В свободное от работы время он любил полетать на своем ковре над Большим лесом и помечтать о 2364-м измерении. Как-то раз мне в голову пришла идея записать «Лексикон подлежащих объяснению чудес, тайн и феноменов Замонии и ее окрестностей», но статьи из него по-прежнему посещали меня произвольно, когда хотели. Как я ни старался: бил кулаками по голове, выкрикивал заглавия словарных статей, проклинал профессора Филинчика — все было напрасно. «Ну почему профессор не снабдил меня руководством по правилам пользования этим упрямым справочником?» — подумал я.
Правила пользования «Лексиконом». В тот же самый миг мозг мой словно пронзило электрическим током, и в голове возникли правила пользования «Лексиконом».
Правила пользования «Лексиконом подлежащих объяснению чудес, тайн и феноменов Замонии и ее окрестностей»
1. Удостоверьтесь, что ваша черепная коробка настроена на прием «Лексикона».
2. Затруднения с вызовом статей (расплывчатый, нечитабельный шрифт, перевернутый текст) могут быть связаны только с нарушением вашего мозгового кровообращения. Проконсультируйтесь с врачом!
3. Если вместо статей «Лексикона» вам слышатся голоса из других измерений, сигналы далеких галактик или же в мозгу у вас появляются образы давно умерших родственников, тем более необходимо срочно проконсультироваться с врачом!
4. Чтобы вызвать статью из раздела «Чудеса», дерните себя левой рукой за правое ухо и громко и четко, по буквам, произнесите вызываемое понятие.
5. Чтобы вызвать статью из раздела «Тайны», дерните себя правой рукой за левое ухо и опять же по буквам произнесите желаемое понятие.
6. Чтобы вызвать статью из раздела «Феномены», дерните себя двумя руками крест-накрест за оба уха и произнесите по буквам желаемое понятие.
7. В случае иных нарушений и нежелательных побочных явлений обращайтесь лично к профессору Абдулу Филинчику: Западная Замония, Темные горы, Ночная школа.
Ага, были, значит, и «Правила пользования», просто я не додумался о них спросить!
Последующие месяцы я занимался исключительно тем, что переписывал статьи «Лексикона» из своей головы на бумагу. Полученный рукописный экземпляр я поручил еще раз переписать ученикам нашей школы. Это занятие превратилось у нас в подобие обязательного факультатива по правописанию.
А еще я нередко предпринимал пешие прогулки по Большому лесу, составляя географический план окрестностей и изучая местную растительность. Во время таких прогулок я частенько думал о том, что надо бы как-то упорядочить жизнь общины цветных медведей, принять обязательные для всех законы и правила. Во-первых, следовало незамедлительно издать запрет на проживание в Большом лесу пауков-ведунов, а также расставить знаки, предупреждающие о наличии пространственных дыр, и, конечно же, распределить среди медведей обязанности: кто будет убирать прошлогоднюю листву, кто разводить пчел, а кто возводить дома.
Поляна. Как-то раз, путешествуя по лесу, я забрел на ту самую поляну, где началось мое приключение с пауком-ведуном. Лесная поляна ничуть не изменилась с тех пор, и у меня по коже побежали мурашки, хотя, как и в прошлый раз, светило теплое вечернее солнышко. И тут в голове моей вдруг сама собой родилась мысль, которую я так долго вынашивал и которой суждено было лечь в основу нашей медвежьей конституции: «Все цветные медведи не равны, среди них есть желтые, красные, зеленые, синие, фиолетовые, замонитовые и опализамовые…»
