Старый друг. Вот как далеко зашел я в своем безумии, когда плеча моего коснулась скользкая, липкая и в то же время удивительно знакомая масса. Кверт Цуиопю.
— Что ты тут делаешь? — тревожно спросил он.
— Не видишь? Ржавею, — ответил я.
Прошло немало времени, прежде чем мне удалось несколько приподняться, и я был немало удивлен, что не рассыпался при этом, как старый сухарь. Кряхтя и отдуваясь, я медленно отрывался от пола туннеля, а Кверт стоял рядом и терпеливо ждал. В конце концов я кое-как распрямился, и тело мое постепенно наполнилось жизнью. Присутствие Кверта давало надежду. Вместе нам доводилось решать задачки астрономического масштаба, значит, найдем выход и теперь.
Пространственная дыра. — Я нашел пространственную дыру, — сообщил Кверт.
— Пространственную дыру? Отлично! — ответил я, хотя в голосе не прозвучало должного энтузиазма, ведь это означало, что нам снова придется расстаться.
— Ничего особенного. Наткнулся случайно. Представляешь, чуть опять не свалился, как тогда, во время коронации. Идем, покажу.
Пространственная дыра находилась в двух шагах, за углом, в одном из параллельных туннелей.
По правде говоря, ворота, ведущие в другое измерение, представлялись мне намного торжественнее. В общем, я просто ничего не заметил.
— Ее нельзя видеть, — объяснил Кверт. — Я чую ее по запаху.
Я принюхался. В воздухе и вправду витал какой-то слабый незнакомый мне запах.
— Это точно она. Чувствуешь запах серодорода? — спросил Кверт.
Я понятия не имел, что такое серодород, да и знать этого не хотел. Кверт нашел дыру уже несколько дней назад. Все это время он ломал себе голову, стоит ли туда прыгать. Вероятность того, что именно эта дыра приведет его на родину, была один к нескольким миллиардам.
— А вдруг я попаду в мир, полный чудовищ, которые питаются исключительно желейными принцами из 2364-го измерения? Огромный риск. Понимаешь?
— Но может, тебе повезет.
— Вряд ли. Видишь ли, я из тех, кто перед самой коронацией падает в пространственную дыру.
Я ни разу еще не видел Кверта таким неуверенным. Что поделаешь, как бы мне ни хотелось обратного, но я был вынужден подбодрить его и уговорить все же прыгнуть. Это был мой долг. Если он не решится сейчас, то не сделает этого никогда и навсегда будет обречен скитаться по нашему измерению, оплакивая свою горячо любимую родину. Я стал подыскивать подходящие слова, слова добрые, задушевные, утешительные и в то же время побуждающие к действию, наполняющие решимостью и не оставляющие сомнений.
— Прыгай! — сказал я.
— Не могу! — всхлипнул Кверт. — Что, если я упаду в кипящую смолу или прямиком в пасть динозавра? Страшно подумать! В универсуме столько мест, в которых желейному принцу нечего делать! Есть такие измерения, состоящие из одной пустоты. В общем, тысячи, миллионы, миллиарды возможных ситуаций, по сравнению с которыми теперешняя — просто рай.
— Это все потому, что ты слишком много думаешь. А ты представь себе, что можешь упасть, например, в объятия симпатичной принцессы из 2364-го измерения.
— У желейных принцесс нету рук.
— Ты хотя бы уверен, что это действительно пространственная дыра?
— Да. — Кверт повел носом. — Я ее чувствую.
— Понюхай еще. Вдруг ты ошибся.
Кверт подступил ближе к тому месту, где предположительно находилась дыра, и снова принюхался.
— Серодород, — пробормотал он. — Определенно серодород.
И в этот момент я легонько подтолкнул его сзади. «Ах!» — только и успел выдохнуть он, прежде чем исчез в пустоте.
Ох уж это легкомыслие молодости, когда ты из самых благих побуждений, не думая о последствиях, бездумно толкаешь друга в пространственную дыру! А это, между прочим, не то же самое, что столкнуть кого-то с кромки бассейна в воду. Падение в такой космический туннель имеет совсем другие последствия. Вот взрослый в такой ситуации начал бы думать — подумал бы, подумал, да и оставил все как есть. Только спустя несколько минут, после того как Кверт растворился в буром грунте туннеля, в душу мне закрались первые сомнения. А что, если он был прав в своих опасениях? Вдруг он уже сварился в кипящей лаве или барахтается в зубах гигантского кровожадного динозавра? Неужели я отправил своего лучшего друга на верную гибель?!
Выяснить это можно было только одним способом — прыгнув вслед за ним. Если Кверт погиб в пасти гигантского динозавра, сам я заслуживаю ничуть не лучшей участи. Я приготовился к прыжку.
С другой стороны, если Кверт действительно попал в свое родное 2364-е измерение, тогда мой поступок не будет иметь ровным счетом никакого смысла. Не говоря уже о том, что скорее всего я попаду в какую-нибудь совершенно незнакомую точку мирового пространства. И даже если представить, что это будет 2364-е измерение, разве смогу я когда-нибудь научиться питаться музыкой, которую исполняют на инструментах из молока. Я сделал шаг назад.
Но разве так поступают настоящие друзья? В конце концов, что я теряю? Может быть, эта пространственная дыра вообще единственный выход из проклятого лабиринта. Я зажал пальцами нос, как делают, когда собираются прыгнуть в воду, и приготовился нырнуть в пространственную дыру.
— Нырять здесь запрещено! — проскрипел чей-то злобный голос у меня за спиной.
Я обернулся. Из-за угла показалось довольно странное существо. Маленькое и приземистое, раза в два ниже меня, все покрытое бородавками с пучками жестких коротких волос. Оно походило на засохшую свеклу, страдающую какой-то страшной кожной болезнью.
— Кто… кто ты? — с трудом выдавил я.
Пещерный тролль. — Пещерный тролль! — проблеяло существо. — Нет, постой! Я смотритель бассейна! Но из пижонства маскируюсь под пещерного тролля! Видишь, я действительно похож на пещерного тролля! Но на самом деле это не так. Я смотритель бассейна! Кхе-кхе-кхе!
Даже смех у тролля и тот был какой-то чудной.
Из «Лексикона подлежащих объяснению чудес, тайн и феноменов Замонии и ее окрестностей», составленного профессором Абдулом Филинчиком
ПЕЩЕРНЫЙ ТРОЛЛЬ. Являясь дальним родственником клопидов обыкновенных, пещерный тролль по праву считается одним из наиболее нелюбимых существ Замонии, даже по сравнению с боллогом. В то время как все остальные злобные существа славятся удивительной силой или гигантским ростом, пещерному троллю щеголять совершенно нечем, он не обладает ни одной внушающей уважение способностью, с чем он, правда, не считает нужным мириться, с лихвой компенсируя этот недостаток своей выдающейся гнусностью. Выражение «пещерный тролль» в большинстве округов Замонии считается запрещенным ругательством, за которое полагается штраф и которое может привести к экономическому бойкоту, междоусобице, дуэлям или даже гражданской войне.
