Вдруг его внимание привлекли трое медленно ковыляющих по дороге рэнсников. Один вел под руку прихрамывающего товарища, очевидно раненного в ногу, а третий тащил за руку странную долговязую фигуру в капюшоне, с ног до головы обмотанную тряпьем и платками. Что-то тревожное угадывалось в этой фигуре. Даже наметанным взглядом мьюнанина Локрин не мог определить, к какому племени принадлежит незнакомец. Судя по походке, его можно было принять за рэнсника, но по одежде он был выходцем из Сестиньи.
Подтолкнув локтем сестру, Локрин кивнул на обмотанного. Тайя подползла к сетке и удивленно посмотрела на брата.
— Кто это? — вырвалось у нее.
— Понятия не имею.
Рэнсники подвели странную фигуру к одной из обычных клеток и распахнули дверцу.
— Ну-ка полезай, — приказал один из них.
Долговязая фигура покорно опустилась на четвереньки и заползла в клетку. Дверцу тут же захлопнули и, опустив засов, заперли на замок. Поддерживая под руки раненого товарища, рэнсники удалились.
— За что тебя? — поинтересовался у обмотанного Локрин.
Незнакомец затряс головой, как будто не понимал, о чем его спрашивают, и сиплым, словно сорванным голосом переспросил:
— За что меня… что?
— За что тебя заперли в клетку?
— Н-н… не знаю… — пробормотал человек.
— Наверное, за то, что ты чужестранец. Здесь не очень-то жалуют чужаков… Откуда ты родом?
— Не знаю…
— Понятно, — хмыкнул Локрин и многозначительно подмигнул сестре. — А как тебя зовут?
— Не знаю…
— А ты вообще хоть что-нибудь знаешь? — потеряв терпение, воскликнула Тайя.
— Я знаю, что давно странствую… — промолвил человек, с трудом подбирая слова. — Но не знаю, откуда пришел… Ничего не помню…
— Совсем ничего? — сочувственно вздохнула Тайя. — Наверное, это ужасно, когда у тебя вдруг напрочь отшибает память. Нужно начинать жизнь заново. Снова всему учиться…
Скептически покачав головой, Локрин оглянулся вокруг.
— Если уж начинать жизнь заново, — невесело заметил мальчик, кивая на грязную улицу и зловонные жилища рэнсников, — то не в этой чертовой дыре!
Воцарилось молчание. Незнакомец оказался неразговорчив и не мог отвлечь детей от печальных мыслей.
Ухватившись за проволочную сетку пальцами, Локрин с тоской смотрел на лачугу, в которой заперли связанного Дрейгара. Судя по едкому запаху, это была дубильня для выделывания кож. О том, что происходило внутри, можно было только догадываться.
Локрин снова перевел взгляд на пленника в соседней клетке. У того были длинные и, вероятно, очень сильные руки. Оглянувшись вокруг и убедившись, что поблизости нет рэнсников, мальчик постучал ладонью по сетке.
— Эй, ты, обмотанный!
Человек медленно повернулся и посмотрел на него.
— Тс-с!.. — прошептал Локрин. — Сможешь дотянуться до задвижки на нашей клетке? Попробуй вытащить штырь, которым заперта дверца!
— Ты хочешь, чтобы… я это сделал? — переспросил человек.
— Ну да! Вдруг у тебя получится, а?
Странный человек внимательно посмотрел на задвижку, затем, просунув руку между прутьями, попытался дотянуться до нее. Не хватало каких-нибудь нескольких сантиметров. Тогда он с силой налег плечом на прутья, которые заскрипели и начали раздвигаться. Еще немного, он бы ухватился пальцами за штырь. Локрин с изумлением смотрел, как разгибаются толстые прутья.
— Эй, вы, тихо! — шикнула Тайя. — Кто-то идет!
Обмотанный вопросительно взглянул на Локрина.
— Спрячь руку обратно в клетку! Быстро! — шепнул ему Локрин. — Не то тебя заметят!
Явно не понимая, что плохого в том, если увидят, как он пытается открыть клетку, человек тем не менее послушно убрал руку и проводил взглядом рэнсника, который вошел во двор и поднялся на крыльцо.
Когда рэнсник исчез за дверью, Локрин снова окликнул обмотанного:
— Сиди тихо! Придется подождать. Когда немного стемнеет, попробуем еще раз.
— Попробуем что?.. — заторможенно поинтересовался странный человек.
— А он мне нравится, этот тряпичник, — шепнул сестре Локрин. — Хотя у него явно недостает нескольких шариков… — И покрутил пальцем у виска.
* * *
Пытаясь размять поврежденную ногу, Калам разогнул колено и, чертыхнувшись, поморщился. Ему досаждали не боль, не полученное ранение, а то, как глупо и бессмысленно он попался. Опершись на боевой топор, как на костыль, он подошел к грузовику и толкнул в бок спящую в кузове Казиль.
— Твоя очередь дежурить, — сказал он. — Мьюнанин до сих пор не вернулся. Разве мы можем столько ждать?
— Если на нас снова нападут, мы вряд ли вообще доберемся до места, — проворчала женщина-воин. Она потерла ладонью затекшую шею и водрузила на коротко остриженные волосы боевой шлем. — Он старается принять все меры предосторожности. Похоже, он сам не ожидал этого нападения.
— Я готов сражаться, — хмыкнул Калам, похлопав по рукояти топора. — Это моя работа.
Казиль презрительно прищурилась и поднялась на ноги. Джуб беспокойно ходил взад-вперед от одного фургона к другому.
— Почему он так долго? — цедил сквозь зубы рудокоп. — Они уже сто раз могли погибнуть. Мы едем слишком медленно.
Хрустнула ветка, и они разом оглянулись. Казиль вскинула арбалет. Послышался детский смех и топот убегающих ног. Джуб раздвинул кусты и махнул рукой.
— Ничего страшного. Это ребятишки габбитов. Похоже, нас заметили.
— Если так, пора сниматься с места, — рявкнул Калам. — Я не собираюсь дожидаться, пока габбиты сообщат о нас рэнсникам. Нужно немедленно отсюда убираться! А мьюнанин может догнать нас по дороге.
— Будем ждать, — твердо заявила Казиль тоном старшего по званию. — Он знает, что делает, и вот-вот вернется.
— С чего это ты прониклась к нему доверием? — с усмешкой поинтересовался Калам.
— Ему есть что терять. Поэтому я ему верю.
Среди деревьев послышалось хлопанье крыльев, и на крышу фургона уселся растрепанный, мерзкий падальщик.
— Рэнсники разослали поисковые отряды по всему лесу, — сообщил Эмос, стряхивая с себя птичье обличье. — Однако не похоже, что вся кутерьма только из-за нас. Я по-прежнему уверен, они напали на нас по ошибке. Как бы там ни было, выбора у нас нет. Я отыскал к Пещере Отшельника другую дорогу — далеко в стороне от охотничьих угодий и поселков рэнсников. Нас не выдаст даже тарахтение моторов.
— Тогда вперед! — воскликнул Джуб, хватаясь за ручку, чтобы завести свой грузовик.
— Одно плохо, — прибавил Эмос, — им известно, куда мы направляемся. Не знаю, что они ищут в лесу, но, если мы с ними находимся в состоянии войны, они устроят нам засаду непосредственно перед пещерой…
