— Какую машину? — пробормотал тот.
— Все ясно, — хмыкнул мальчик. — Больше вопросов нет.
— Сначала нужно увести подальше Дрейгара, а потом подумать, как сбить со следа погоню, — сказала Тайя.
То и дело им приходилось тормошить отключавшегося на ходу парсинанина. Еще хорошо, что с ними оказался Тряпичник. Без него им ни за что бы не справиться с Дрейгаром.
Мало-помалу, боковыми улочками они продвигались к окраине поселка. Неоднократно рядом раздавались голоса. Несколько раз их чуть было не обнаружили. В конце концов они выбрались из поселка, взобрались на холм и углубились в лес.
Дрейгар лишь чудом держался на ногах. Немного освежал дождь. Тряпичник помог увести его в густые кусты, чтобы хоть чуть-чуть передохнуть, а Тайя отправилась на разведку. Когда она вернулась, у нее был готов план.
— Там под горой есть небольшая речушка, — сообщила девочка. — Если нам удастся отыскать лодку, мы могли бы отплыть подальше от этого места…
— Что ж, попробуем, — кивнул Локрин.
Когда спустились к реке, под обрывом обнаружилась утлая лодчонка. Увы, с первого взгляда стало ясно, что она не выдержит не только всех четверых, но даже одного Дрейгара.
— Нужно сплавить Дрейгара вниз по течению, — сказала Тайя.
— Ты же видишь, что лодка слишком мала, — недоуменно хмыкнул Локрин.
— А мы обойдемся без нее. Сплавим его самого.
Локрин с восхищением посмотрел на сестру, удивляясь ее изобретательности.
— Это можно! — воскликнул он.
— А как же… его доспехи? — подал голос Тряпичник. — Он же утонет. Разве нет?
— Не утонет, — решительно сказала Тайя. — Мы не раз наблюдали, как он плавает в полном облачении. Значит, доспехи не такие уж тяжелые. К тому же у него под панцирем всегда толстый слой жира про запас — на случай, если придется голодать в пустыне… Увидишь, ни за что не утонет!
Достав инструменты, маленькие мьюнане принялись переделывать свои тела. Тряпичник с интересом наблюдал за этим удивительным процессом. Сначала он не мог понять, что они задумали. Потом увидел, как Локрин, слепив ноги в одно целое, сформировал из своего туловища что-то напоминающее нос каноэ, а руку превратил в весло. Последовав его примеру, Тайя слепила из себя корму. Сцепившись друг с другом, брат и сестра превратились в лодку с веслами.
Затем дети велели Тряпичнику погрузить в каноэ снаряжение и оружие Дрейгара, а самого парсинанина стащить в речку.
Вода под берегом пахла тиной и гнилью. По поверхности воды сновали жучки-паучки, а в воздухе висели тучи комаров.
Импровизированное каноэ пришвартовалось к Дрейгару.
Левой рукой Локрин ухватился за веревку, обвязанную вокруг туловища парсинанина, а правой греб.
Точно так же и Тайя — одной рукой поддерживала голову Дрейгара, а другую использовала в качестве весла. Глядя на эту нелепую плавучую конструкцию, дети не могли удержаться от смеха. Жаль было только, что парсинанин не мог полюбоваться на себя со стороны.
Тряпичнику объяснили, как управляться с веслом, и велели следовать за ними в лодке, найденной под обрывом.
Маленькая флотилия кое-как двинулась вниз по речушке.
Сначала Тряпичнику никак не удавалось совладать с лодкой, которая беспомощно вертелась вокруг своей оси.
— Давай не зевай! — подбадривал его Локрин. — Работай веслом!
— Она все время плывет не туда, — жаловался Тряпичник, пытаясь выровнять лодку.
— Сначала перестань вертеться, — зашипел на него мальчик. — Куда ты гребешь, пугало огородное! Направо загребай, направо!
— Направо? — пробормотал новоиспеченный гребец.
— Ты что, чудак, не знаешь, где право, где лево? — изумился Локрин. — Вот гляди, — воскликнул он, поднимая правую руку, — это право!.. А это… — тут он поднял левую руку, — лево! Ну, усвоил?.. Подгребай понемножку то справа, то слева, тогда лодка будет идти прямо…
Тряпичник послушно выполнял все указания мальчика и довольно скоро освоился с управлением. Он понимал, что они убегают, но не понимал куда и зачем. Для него это было чем-то вроде увлекательной игры. Через некоторое время он уже орудовал веслом как заправский байдарочник. По крайней мере, держал лодку прямо. А большего от него и не требовалось.
По берегам стелился густой туман, а дождь притих. Они неторопливо скользили вниз по реке, тревожно вглядываясь в полумрак. Из-за тумана казалось, что вокруг немного посветлело. Но это была лишь иллюзия. Беспрестанно пищали комары, но делать было нечего — приходилось терпеть и зуд и укусы. Единственное, о чем думали беглецы, — как бы подальше оторваться от погони.
* * *
Первым выдохся пожилой бригадир. Он остановился и, упершись ладонями в дрожащие колени, жадно хватал ртом воздух. Нуган оглянулся на него и крикнул остальным, чтобы те немного подождали. Один за другим беглецы повалились на землю, чтобы хоть немного отдышаться.
— Всё, я готов, больше не могу! — простонал бригадир.
— Нам удалось от них оторваться, — сказал Нуган, потирая ушибленное плечо. — Ничего не слышно. Думаю, они наконец отстали.
— Но это их владения, — промолвила Найялла. — Рано или поздно они нас обнаружат. Нужно идти вперед.
— Говорю же, что я готов, — выдохнул бригадир. — Мне нужно хоть немного отдохнуть. Иначе не смогу сделать и шага.
— Что ж, давайте передохнем, — проговорил Микрин.
— Может быть, они вообще нас бросили, — с надеждой прибавил Далджин.
— Нет, вряд ли они от нас отстанут, — покачал головой Нуган. — Будут искать, пока не найдут. И в следующий раз нам вряд ли удастся от них вырваться…
Они оглядели друг друга. Все были в укусах, царапинах и кровоподтеках. Боевой пыл прошел, и раны и ушибы мучительно заныли. У Найяллы были с собой кое-какие лечебные травы, и она на скорую руку обработала раны.
— Нужно найти воду, — сказала она. — Да и еда кончилась.
— Единственное, что я сейчас хочу, — это поспать, — пробормотал Нуган.
Пожилой бригадир, растянувшись прямо на каменном полу, уже громко храпел. Найялла чувствовала, что и ее веки налились свинцом, но заснуть боялась: а вдруг появятся цынцыкеры и накинутся на них, на спящих?
— Нужно, чтобы кто-нибудь покараулил, — сказал Микрин, прочитав мысли жены.
— Мне все равно не заснуть, — пожал плечами Далджин. — Я подежурю.
— Разбуди меня, когда захочешь спать, — сказала Найялла. — Я покараулю после тебя.
Она улеглась возле мужа и через минуту крепко спала.
Микрин прижался щекой к ее плечу и, нежно погладив по волосам, стал думать о том, сколько еще они смогут проплутать в этих мрачных пещерах, где за каждым поворотом мог скрываться враг, — без воды, без еды. Потом он подумал о детях — Тайе и Локрине. Ах, если бы они нашлись и сейчас были среди соплеменников! Знать, что дети живы и здоровы, — тогда не страшны никакие опасности. С этими мыслями Микрин мало-помалу забылся беспокойным сном.
