Книга Живописец [= Жена иллюзиониста ], страница 1. Автор книги Наталия Орбенина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Живописец [= Жена иллюзиониста ]»

Cтраница 1
Живописец

Пусть о мечте твоей златой

Не будут знать в веках;

Но ты любил и пел весной

На северных волнах.

И. Л. Рунеберг

Глава первая

Полицейский следователь Константин Митрофанович Сердюков с удовольствием потянулся. Раздался неприятный сухой хруст. Но так как в данный момент в кабинете он находился один, то это его не смутило. За окном вечерело, длинный день близился к концу. За стеной слышался надсадный треск пишущей машинки, кто-то пробежал по коридору. Сердюков прошелся по узкому и неуютному, как его собственная жизнь, кабинету. Устал, замотался. Пора бы домой, но там, кроме кухарки, его никто не ждет. Константин Митрофанович переложил бумаги на столе и развернул «Новое время». Лениво пробежал глазами строки заголовков. Он непременно просматривал газеты, иногда да промелькнет что-нибудь интересное. Вот и теперь острый взгляд следователя выхватил из газетной полосы знакомое имя.

«Как мы уже сообщали нашим читателям, на прошлой неделе в Гельсингфорсе при большой ажитации публики открылась выставка любопытнейшего художника Генриха Корхонэна. Его картины при первом рассмотрении могут показаться написанными душевно нездоровым человеком, настолько странными и пугающими являются образы, созданные автором. Однако же через некоторое время начинаешь испытывать их необъяснимую притягательность. Ваш покорный слуга, проведя весь день среди образов, порожденных фантазией художника, в полной мере испытал на себе их чарующее воздействие. „Так опишите нам эти картины!“ – воскликнет нетерпеливый читатель. Увы, сие невозможно, как невозможно в полной мере передать многие наши сны, пугающие видения, галлюцинации. Публика, пришедшая на вернисаж, пребывала в большом возбуждении, потому, как нам известно, ранее ничего подобного не выставлялось.

Интерес к картинам подогревает и судьба самого художника. Художественному ремеслу Генрих Корхонэн нигде не учился, и ни один из мэтров не может похвастаться таким неординарным учеником. Корхонэн умер совсем молодым десять лет назад при крайне таинственных обстоятельствах. Погиб на одном из островов в финских шхерах. Странным и необъяснимым является тот факт, что так же загадочно, на том же роковом месте погиб отец художника.

Среди прекрасных картин своего покойного супруга присутствовала и вдова художника, которая является его единственной наследницей. Замечу, что госпожа баронесса, уроженка Петербурга, живет замкнуто, редко покидает родовое имение Корхонэнов, которое расположено в лесной глуши. После Гельсингфорса загадочная выставка переместится в Стокгольм. Увидят ли петербургские любители живописи эти необычные картины, предугадать не беремся. Во всяком случае, те из наших соотечественников, которым посчастливилось побывать на этой неделе в Княжестве Финляндском и посетить эту выставку, получили удовольствие престранное и непередаваемое».

Сердюков отложил газету и задумался. Он как раз и относился к тем жителям Петербурга, которые получили престранное удовольствие от знакомства с творчеством Генриха Корхонэна.


Лицо выплывало из дымки, то становясь отчетливее, то исчезая. Его очертания казались Маше знакомыми, притягательными. Она мучительно пыталась узнать его, но облик таял, чтобы в следующий миг снова дразнить своей таинственной недосказанностью. Маша хотела звать, но не успела она и рта открыть, как вдруг из вязкой пены, в которой колыхался незнакомый лик, вынырнула то ли рука, то ли лапа. Длинная, покрытая редкой светлой шерстью, с крючковатыми когтями она протянулась прямо к Машиному лицу. Маша в ужасе отпрянула, но лапа настигала ее. Она пыталась кричать, но крик застрял в горле.

Маша проснулась. Сев на кровати, она провела рукой по влажному лбу. Все тело покрылось отвратительным холодным потом, волосы прилипли к вискам, сердце отчаянно стучало, как после быстрого бега. Она и впрямь убегала от кошмарного сна, который теперь почему-то часто донимал ее. Девушка содрогнулась, пытаясь отогнать неприятные ощущения. Надо все-таки заглянуть в сонник, что значат подобные видения? И почему все время одно и то же? Да как страшно! Пожаловаться маменьке – она пожалеет, рассказать Мише – он посмеется, и на душе легче станет!

Миша! Господи Боже Ты мой! Он же придет нынче, а она не одета еще, и волосы не прибраны! Маша с тревогой заглянула в зеркало. Так и есть, лицо припухло, глаза вроде как заплаканы. Она вздохнула и принялась приводить себя в порядок. Через полчаса в то же зеркало уже смотрелась милая улыбчивая барышня лет двадцати с темными каштановыми волосами. Ее нельзя было назвать идеалом красоты, но было нечто притягательное. Карие глаза, слегка вздернутый носик, чуть припухлая нижняя губа, милые ямочки на нежных щечках. И все это окутано необыкновенным светом, сиянием, возникающим, лишь когда душа поет от великого чувства. А именно оно переполняло Машу. Она любила, страстно любила своего жениха, своего суженого – офицера, лейтенанта, моряка Колова Михаила Яковлевича. При мысли о любимом она встрепенулась, просияв улыбкой. Ночной кошмар истаял. Поспешно оправив платье, девушка выбежала из комнаты.

Мать Маши Елизавета Дмитриевна пила в столовой утренний кофе. Это была еще не старая женщина с приятным, слегка увядшим лицом. Ухоженные волосы, чуть тронутые сединой, прямая осанка, аккуратное, хоть и далеко не новое домашнее платье. Ее можно было назвать привлекательной, если бы не сквозили в ее облике постоянная озабоченность и внутренняя неудовлетворенность жизнью.

За окном уже давно стоял белый день. Через приоткрытую форточку, колыша занавески, врывался нежный звон. На всю округу с колокольни Никольского собора, что напротив дома, разносился благовест.

– Что, голубушка, опять дурной сон привиделся? – спросила мать, подливая себе кофе из кофейника с загнутым носиком.

– Угадали, маменька! – Девушка уныло кивнула головой и уселась на свое место напротив матери.

– У тебя опять во взгляде что-то тревожное! Не нравится мне все это!

Елизавета Дмитриевна взяла свежеиспеченную булочку, намазала ее маслом и принялась со вкусом есть. Девушка последовала было ее примеру, но при воспоминании о ночном кошмаре аппетит вмиг улетучился.

– Надо в сонник заглянуть, – произнесла девушка и вопросительно посмотрела на собеседницу.

– Так я уже смотрела. Все без толку, ничего не понятно!

– Что же делать? – испугалась Маша, как будто найденное в книге объяснение могло избавить ее от ночных кошмаров.

– Вот то-то и оно! Мало прочитать, надо уметь толковать! – Елизавета Дмитриевна сделала выразительную паузу. – Ходила я к госпоже Масленковой, ну той, ты знаешь, что за Знаменской площадью живет. Она и сны толкует, и карты раскладывает. Я ей твои сны пересказала, и вот что получается. Лицо это непонятное есть олицетворение твоей судьбы. Не можешь его узнать, значит, она еще не определилась, но перемены уже близко, просто ты еще их не чувствуешь. Но судьба неотвратима, как та лапа, которая во сне настигает тебя.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация